«Кто бы мог подумать, — размышляла она, — что мой сын в свои неполные семнадцать лет станет настоящим кормильцем семьи?»
Полученная от Алексея сумма во многом облегчила жизнь. Ирина Анатольевна закупила на зиму дрова и уголь и не мучила себя больше ночной работой. И все было бы хорошо, если бы она не обратилась за помощью к братьям, которых пригласила колоть дрова.
Уговаривать братьев долго не понадобилось. Как только они услышали про литр водки, закуску плюс по десять рублей каждому, моментально согласились. Дрова им пришлось колоть на трезвую голову. Сестра наотрез отказалась наливать, пока не закончат работу. Зато потом обильный стол и две бутылки «Экстры» после физических упражнений на свежем, морозном воздухе вызвали у тружеников непередаваемую радость. На славу погуляли родственнички.
Наступил момент расплаты. Ирина раскрыла свой новый кошелек и выдала братьям по красной купюре. Михаил заметил плотную пачку денег.
Спустя же двое суток, когда братья пропили заработанные деньги, он вспомнил о туго набитом кошельке сестры. Поздно вечером, как всегда в нетрезвом состоянии, он заявился к Ирине и потребовал денег на бутылку.
— Откуда у меня? — попыталась схитрить хозяйка.
— Ты дурочкой не прикидывайся, — урезонил он ее. — Я видел твой кошелек. Или уже все потратила?
Только теперь она поняла, какую совершила ошибку при расчете.
— Посмотри, какой глазастый! — покачала головой сестра. — Я дам тебе на бутылку, но при условии, что последний раз. Это не мои деньги, Миша.
— А чьи?
Подозрительная улыбка застыла на лице брата.
— Не твое дело. Профсоюзные. Принимаешь условие или нет?
— Договорились, — уступил Михаил, довольный, что удалось поладить.
Ирина сходила в спальню и принесла ему пять рублей. Михаил ушел, даже не поблагодарив.
Тихий, но настойчивый стук в окно прервал ее утренний сон. Накинув телогрейку, она вышла на веранду и приоткрыла дверь.
— А тебе что нужно в такую рань? — спросила она Костика, переминавшегося с ноги на ногу.
— Ты это, как его, — промямлил он, но потом набрался смелости и громко сказал, обдав хозяйку перегаром: — Почему Мишке пятнадцать рублей за работу заплатила, а мне только десять?
— Иди проспись, — раздраженно ответила сестра, собираясь захлопнуть дверь.
— Подожди минутку, — залепетал братец. — Я еще хотел сказать…
— Ну? — повысила голос Ирина. — Быстрее, некогда мне.
— Видишь ли… Тут такое дело… — подыскивал Костик нужные слова.
— Нехорошо обижать младшего брата, — раздался со двора пьяный голос Михаила.
— Мы же с тобой договорились, — обиделась Ирина.
— Не отрицаю, — согласился он. — Но мне не нравится, что ты обидела брательника.
— Копейки больше от меня не дождетесь. — Ирина отпихнула Константина и закрыла дверь, накинув крючок.
Подскочивший Михаил сильно пнул дверь и отпустил несколько нецензурных выражений.
— Может, уйдем? — предложил Костя. — Ну ее.
— Где ты, интересно, собираешься найти деньги до открытия магазина? — осуждающе сказал старший брат и вновь переключился на дверь. — Иринка, открой, добром прошу.
— Алеша освободится, все ему расскажу, — припугнула женщина.
— Плевал я на твоего тюремщика, — барабанил кулаками Михаил, сотрясая дверь. — Открой говорю, не то, не то… — Он обдумывал, что можно такого сотворить, чтоб подействовало на сестру. — Не то стекла в доме побью, а на дворе не май месяц. — И он притих в ожидании реакции сестры.
Последняя угроза подействовала, и до него долетел негромкий стук откинутого крючка. Костя опустил голову и отошел в сторону, не желая заниматься самоуправством, он чувствовал себя не в своей тарелке, но удерживала непреодолимая тяга к спиртному.
— Когда же я, наконец, от вас избавлюсь? — сказала Ирина устало.
— Подействовало, — отозвался дебошир. — Ладно, давай деньги, через час магазин откроется.
Ирина молча развернулась и направилась в дом. Она открыла кошелек и извлекла пять рублей, не заметив, что брат следовал за ней.
— После такого скандала этого недостаточно, — прогремел за спиной его неровный голос.
Ирина обернулась с испуганным видом и уставилась на Михаила, словно видела его впервые.
— Сколько нужно, чтоб насытить твою утробу? — взволнованно произнесла она.
— Не твоего ума дело, — наглел с каждой минутой брат. — Сам разберусь. — И он вырвал у нее кошелек.
— Я же тебе говорила, что это не мои деньги! — взмолилась сестра.
— Думаешь, я тебе в прошлый раз поверил? — ухмыльнулся Михаил и вынул всю пачку. — С каких пор ты сделалась профсоюзным лидером?
— Очень тебя прошу, — со слезами на глазах упрашивала она брата. — Возьми пять, десять, двадцать пять, остальные верни.
— Совсем по-иному запела. — Он взвесил на ладони увесистую пачку денег. — Ого! Не меньше пятисот рублей. Откуда, интересно? Ходила и ныла: не на что к сыну на свидание ехать.
— Отдай, — пыталась она вырвать деньги.
— Полегче, — увернулся брат. — А то совсем ничего не получишь. — Он разделил пачку на две равные части и, вернув одну половину сестре, вторую засунул в боковой карман брюк. — И в будущем не спорь со мной.
Обиженная и униженная Ирина долго смотрела на дверь, за которой скрылся родной брат. Затем опустилась на колени, сложила вместе руки и обратилась к богу:
— Господи, за что ты посылаешь мне проклятья? Чем тебя прогневила? — Но страшная догадка прервала речь. — Бог наказывает меня за то, что я подкинула своего маленького сыночка чужим людям.
Ирина и раньше вспоминала мальчика и винила себя за содеянное. Но сейчас, под воздействием нервного напряжения, ощутила вину особенно остро и ненавидела себя, что поддалась тогда временному порыву.
— Какая я мать, — думала она вслух, вставая на ноги. — До сих пор даже не поинтересовалась, что стало с сыном. Сегодня же вечером поеду и посмотрю на ребенка издалека, а потом решу, что делать.
Приняв окончательное решение, Ирина Анатольевна немного успокоилась.
Вечером, оставив детей у Мухиных, Ирина отправилась на злополучную дачу. Пока добиралась, стемнело. Она более двух часов наблюдала за домом, но свет горел только в одном окне. Ирина уже решила, что никого нет, а свет просто-напросто забыли потушить в последнее посещение и уже собралась уходить. Но слабый скрип входной двери остановил ее, и она увидела, как на крыльцо вышел пожилой мужчина и закурил.
Мужчина оказался сторожем и, устав от одиночества, охотно разговорился, с удовольствием отвечая на все вопросы. Ирина узнала, что в это время года хозяева редко бывают на даче, заодно выяснила их городской адрес.
Ирина не раз ездила по указанному сторожем адресу, наблюдала за предполагаемыми родителями, но так и не обнаружила у них грудного ребенка. Тогда она опросила дворников и уборщиц, окончательно выяснив, что те никого не усыновляли. Тогда она обошла все детские дома и приемники, но и туда мальчик в то время не попадал, лишь обнаружила следы нескольких брошенных девочек. Ей и в голову не пришло, что на даче могли смениться хозяева. Ирина зашла в тупик, не зная, что делать дальше.
Зинка Силаева, длинная, худосочная тридцатичетырехлетняя женщина с некрасивым лицом, прыщеватой кожей, длинным и заостренным носом, небольшими, круглыми и бегающими глазками, тонкими губами, маленькими оттопыренными ушами, толкнула в бок своего мужа. Но на того не подействовало.
— Опять на работу не пошел? — Она стащила с Михаила брюки. — Удивляюсь, как такого пьяницу еще не выгнали? — Сняв с мужа рубашку, она накрыла его одеялом, тот пробурчал что-то невнятное. — Спи, алкаш несчастный.
Зинка сложила рубашку и повесила на спинку стула, когда взялась за брюки, из правого кармана вывалилась пачка денег.
— Вот это номер, — удивилась она вслух. — Аванс был недавно, до зарплаты еще далеко. Никак стащил где-нибудь. А ну, просыпайся, ирод, — трясла она Михаила изо всех сил.
Тот только вяло махнул рукой, словно мух отгонял.
До жены дошло, что она занялась бесполезным делом. Пересчитав деньги, которых оказалось больше трехсот рублей, и надежно спрятав, она ушла на работу.
Вечером, не успела Зинка войти в дом, Михаил набросился на нее, требуя, чтобы та вернула деньги.
— Какие деньги? — удивилась жена.
— Так ты не брала? — недоверчиво посмотрел на нее муж.
— Нет, конечно. Откуда у тебя могут быть деньги, да еще целая пачка, как ты говоришь? Наверно, во сне привиделось.
— Были, — буркнул он. — Сестра дала. — Он почесал затылок, усиленно напрягая память. — Неужели выронил где-нибудь?
— Совсем рехнулся, сестра ему деньга дала, ей самой жрать нечего, — старалась Зинаида докопаться до истины.
