— Ты молодец, — похвалил Де Кок художника, — отлично помнишь старый голландский текст, слово в слово.
Петер Карстенс махнул рукой.
— Да уж, — сказал он, — если б я этот дурацкий текст сегодня… — Он внезапно умолк. Краска медленно сошла с его лица. — Ты же знаешь, Де Кок, — сказал он, разом протрезвев, — каким способом я иногда зарабатываю себе на жизнь…
Де Кок кивнул.
— Да, знаю. Ты подделываешь и старых голландских мастеров, и французских импрессионистов, и фламандских миниатюристов. Если так дальше пойдет, ты полностью перейдешь на подделки. — Де Кок глубоко втянул в себя воздух и почесал мизинцем нос. — Как я понимаю, тебе ничего не стоило скопировать старинную книгу о явлении чуда.
Петер Карстенс отодвинулся от Марии и поставил свой бокал на стол.
— Но у тебя нет никаких доказательств…
Де Кок покачал головой.
— Да они мне и не нужны!
Художник наклонился и приблизил к нему свое лицо.
— В таком случае, что тебе от меня нужно? — спросил он, глядя прямо в глаза сыщику.
— Что мне от тебя нужно? — Де Кок добродушно рассмеялся. — Хоть я и черствый полицейский чиновник, как ты изволил выразиться, мне совсем не хочется устраивать возню вокруг тебя. Я не собираюсь предъявлять тебе никаких обвинений, мне это совсем не нужно, просто я несколько дней занимаюсь одним запутанным делом, связанным с таинственным исчезновением четырех женщин. Исчезновение одной из них совпало с исчезновением одной очень ценной, старинной книги о явлении чуда. — Он потер затылок. — Зная тебя и еще одного человека, который держал в руках эту книгу, я сопоставляю все эти факты и хочу спросить, что тебе известно об этой книге?
Петер Карстенс понимающе подмигнул.
— Я действительно сделал парочку экземпляров, — признался он.
— Парочку? — удивился Де Кок.
Петер Карстенс кивнул.
— А если быть уж совсем точным, я сделал три копии. — Он наклонился, пошарил под скамейкой, на которой сидел, и выложил на деревянный стол две пожелтевшие от времени старинные книги. — За книгами должны были прийти, чтобы забрать их у меня.
— Кто?
— Девочка Бертуса из Утрехта.
Де Кок нахмурился.
— Как ее зовут?
— Аннетье Схеепстра.
На следующее утро инспектор Де Кок, бодрый и гладковыбритый, вошел в полицейское управление. Крепкий ночной сон словно воскресил его, даже мучительная ломота в суставах почти прошла.
Вечером он долго не мог уснуть. Эти четыре исчезнувшие женщины, каким-то непонятным образом связанные со старинной книгой, причем не с фальшивой, а с настоящей, не давали ему покоя, их образы, которые он пытался воссоздать в своем воображении, сменяли друг друга, точно цветные стеклышки в калейдоскопе.
Утром он проснулся рано и немедленно отправился в полицейское управление. Проходя мимо дежурного, Де Кок радостно приветствовал его, но дежурный Мейндерт Пост, сосредоточенно изучавший регистрационную книгу, даже не взглянул на него, что впрочем нисколько не задело инспектора.
В большой комнате следователей Фледдер уже восседал за пишущей машинкой. Он явно не выспался и очень плохо выглядел: бледный, с темными кругами под глазами. Завидев инспектора, он изобразил вымученную улыбку.
— Еще парочка таких дней и ночей, и я рухну!
— Ты что, вчера очень поздно закончил работу? — озабоченно спросил Де Кок.
Фледдер устало опустил голову.
— Я вернулся в управление без четверти два. Ян Кустерс передал мне, что вы звонили, а потом отправились домой.
Де Кок шумно вздохнул и при воспоминании о вчерашнем вечере не удержался от улыбки. «После нескольких стаканчиков бургундского, выпитых в обществе порочного художника и привлекательной молодой женщины… такому, как я, старичку хочется только одного: поскорее добраться до постели».
Фледдер подозрительно покосился на него.
— Где вы были вчера?
Де Кок ткнул пальцем через правое плечо.
— На Нордемаркт, у Петера Карстенса.
— А… этот фальсификатор…
Де Кок кивнул.
— Нет, он все-таки художник, — поправил он своего молодого помощника. — Петер Карстенс художник. Он копиист и замечательный мастер по подделкам.
— Что вам понадобилось у него?
Старый сыщик с укоризной покачал головой.
— Что может понадобиться следователю у художника-копииста? — ответил он вопросом на вопрос.
Фледдер смутился.
— Вы решили узнать у него кое-что о подделках? — предположил он.
Де Кок уселся в свое кресло и положил локти на стол.
— Я тебе уже как-то рассказывал… мне приходилось расследовать немало дел, в которых так или иначе был замешан Бертус из Утрехта. Я хорошо знаю его методу: как только Бертус приобретает старую картину или какую-нибудь другую ценную старинную вещь, он тут же заказывает копию… чтобы потом продать эту подделку как настоящую.
У Фледдера расширились глаза.
— Книга о явлении чуда… — прошептал он.
По лицу Де Кока скользнула улыбка.
— Ну наконец-то ты проснулся!
Фледдер пропустил колкость мимо ушей, его бледное лицо порозовело.
— Вы хотите сказать, Де Кок, что книга о явлении чуда каким-то образом попала в руки Петера Карстенса?
— Вот именно, — подтвердил Де Кок. — И он сделал с нее три копии.
— Целых три?! — изумился Фледдер.
— Да, — спокойно проговорил инспектор. — В мастерской художника ее ждали еще две подделки.
— Кого «ее»?
— Аннетье Схеепстра.
Фледдер прямо оцепенел на месте. Наконец он медленно поднялся из-за пишущей машинки, схватил стул и, повернув его задом наперед, уселся перед Де Коком.
— Я… я, кажется, понял, — запинаясь произнес он. — Бертус из Утрехта каким-то образом был связан с Петером Карстенсом?
— Я исходил из этого предположения и очень удивился, когда Петер Карстенс рассказал, что подделки ему заказывала Аннетье Схеепстра, он называет ее «девочкой Бертуса из Утрехта». Аннетье позвонила ему, они договорились о цене, после чего она сама принесла Петеру Карстенсу книгу и заказала ему две копии. Когда работа была закончена, она забрала у художника оригинал и одну копию, а вторую оставила как образец для третьей.
Молодой следователь внимательно слушал.
— И сейчас у художника остался этот образец, — подхватил он рассказ инспектора, — третью копию Аннетье тоже не забрала…
— Именно так…
— И никто больше за ними не пришел… ну, например, Бертус из Утрехта!
— Совершенно верно. Оба экземпляра остались у Петера.
— Вы видели их?
Де Кок нервно побарабанил пальцами по столу.
— Он выложил их передо мной.
— И вы не конфисковали у него эти книги?
— Нет, конечно.
— Почему?
Старый следователь со вздохом пояснил:
— Подделка или копирование произведения искусства или предмета старины не являются наказуемыми, если их не предлагают на выставку или не продают как оригиналы. А этого Петер Карстенс не делал.
Однако молодой следователь был настроен не столь миролюбиво.
— И все же, Де Кок, эти фальшивые книги — очень важное вещественное доказательство!
— Петер Карстенс сохранит их, он обещал мне. Если кто-нибудь проявит к ним интерес, он сразу сообщит мне.
— Неужели вы доверяете этому типу, Де Кок?
— Полностью.
Молодой человек с сомнением покачал головой.
— На вашем месте я бы забрал их с собой.
Де Кок пропустил его слова мимо ушей и снова сел на свое место.
— Выяснилось еще одно любопытное обстоятельство…
— Что такое?
— Эта книга о явлении чуда… я имею в виду оригинал… оказывается, не стоит миллиона. Ей красная цена — полмиллиона, да и эту цену способен заплатить какой-нибудь ненормальный нувориш, который ничего не смыслит в антиквариате.
— Кто вам это сказал?
— Петер Карстенс… он ведь профессиональный художник и понимает в этом деле лучше нас.
— И это означает?..
Седой следователь, ничего не ответив, встал и направился к вешалке. Фледдер последовал за ним.
— Куда мы сейчас?
— В Пюрмеренд.
— Опять?! — взвился Фледдер.
— Да.
— Что вы намереваетесь там делать?
Де Кок остановился, добродушное выражение мигом исчезло с его лица, он стиснул зубы.
— Надо узнать у Пауля ван Фолдропа, почему он решил, что Бертус из Утрехта готов выложить миллион за эту книгу.
Полицейский «фольксваген» неторопливо катил через туннель под руслом реки Ей.
— Мы так и будем в связи с этим делом без конца таскаться в Пюрмеренд? — насмешливо ухмыльнулся Фледдер. — Может, нам проще получить в отделе снабжения туристский прицеп и расположиться там на несколько ночей?
Де Кок рассмеялся.
— Не исключено, что мы едем туда в последний раз. Особенно если доктор Ван Акен вдруг возвратился из отпуска раньше срока.
