Скорее всего, сценарий таков: первая винтовка стреляет в московскую делегацию, а в другом месте находят труп террориста в обнимку с винтовкой. Из ствола идет дымок, рядом гильзы.
Кто это?.. Наркоторговец!.. Москвич!.. Это не какой-нибудь львовский националист.
Олег вскочил и, сидя на кровати, стал от удовольствия с силой потирать ладони… Старая, еще детская привычка выражать таким образом свою бурную радость.
Правда, на этот раз повод для радости был довольно странный. Просто, Олег разгадал противника, точно понял, как его будут убивать…
Было бы логичней радоваться потом, когда он поймет, как из всего этого выпутаться.
…Послышался комариный писк будильника. Лошак вскочил и мутными глазами посмотрел на часы.
– Поехали.
…Когда джип остановился, Лошак приоткрыл дверь и стал ждать… Вскоре в машину просунулась голова незнакомого парня со шрамом на щеке. Он забрал сумку и бросил сквозь зубы:
– Через пять минут.
Точно по расписанию опять открылась дверь, и сосредоточенный Зубр пригласил Олега на выход.
По тропинкам между акаций они долго шли к новой длинной девятиэтажке… Лошак пытался держаться рядом, но Зубр сразу осадил его:
– Не создавай толпу. Держи дистанцию.
Правда, в лифте они все равно оказались втроем.
Лошак остался у чердачной двери, а Олег со своим наставником, низко согнувшись, побежал к бортику плоской крыши, где уже сиротливо лежала зеленая спортивная сумка.
Они улеглись на крышу и несколько минут молчали, переводя дыхание.
Декоративный просвет в бортике позволял им незаметно наблюдать за толпой у соседнего дома… Собралось не меньше тысячи человек с какими-то плакатами, с российскими и Андреевскими флагами.
В центре стоял грузовик, приспособленный под трибуну для гостей и выступающих.
Зубр начал распаковывать сумку… Собственно, он вынул только бинокль и огромный сверток – разобранную и завернутую в мешковину винтовку.
– Так, Беркут, мало у нас времени, просто зарез… Сумка тебе больше не нужна. Винтовку сам соберешь… Смотри, грузовик видишь?
– Вижу.
– Там твоя цель будет. – Зубр взглянул на часы и уточнил: – Стрелять будешь через пятнадцать минут. Ровно в двенадцать десять. Понял?
– Понял… В любого стрелять?
– Шутник! – Зубр вытащил из кармана маленький пластиковый конверт с фотографией из газеты. – В него стрелять будешь. Узнаешь?
– Узнаю.
– Мы тебя внизу встречаем. А ты лучше целься, точно в лоб. Выше не бери – кепку попортишь.
Зубр усмехнулся собственной мрачной шутке, хлопнул Олега по плечу и пополз к чердачной двери, из которой периодически выглядывал Лошак.
Крылов быстро собрал винтовку, протер оптику и проверил магазин – пять патронов.
Времени оставалось еще много… Он подтянул к себе сумку и начал быстро проверять все ее карманы. В одном из них два увесистых пакета с белым порошком.
Понятно! Раз он торговец наркотиками, то он и на дело берет их с собой…
Олег попытался приподнять сумку – слишком тяжелая для пустой. Под черной картонкой на дне было еще что-то…
Олег первым делом достал и спрятал свой паспорт… Большую конфетную коробку, туго перевязанную бечевкой, он трогать не стал. Это только в кино, в боевиках, храбрый герой в последнюю секунду останавливает взрыв, выдергивая именно тот, единственно правильный проводок…
Он схватил сумку и, согнувшись, побежал к двери, за которой только что скрылся Зубр. Она была наглухо закрыта изнутри, запертой оказалась и дверь над другим подъездом. Проверять дальше было бессмысленно. Олег оставил сумку около второй двери и вернулся на исходную позицию.
У него оставалось пять минут…
Митинг внизу уже начался. До Олега даже долетали отдельные слова: «Навсегда вместе… Спасибо за помощь… Отстоим Севастополь… Мы русские!.. Спасибо».
Толпа окружала грузовик полукольцом, и его правый борт, обращенный к морю, был свободен от людей. За милицейской цепью стоял один человек… Олег вспомнил его. Он был у него в кабинете три дня назад… Полковник Доренко что-то кричал своим подчиненным и периодически поворачивался то к машине с выступающими, то к морю, где в маленькой бухте ржавели пять бывших военных кораблей.
Сверху Олегу хорошо было видно, что по прямой до грузовика можно было достать только с верхних палуб крайнего сторожевика. Он отложил бинокль и, взяв винтовку, переполз к соседнему просвету в ограждении крыши. Отсюда сторожевик был виднее.
Оптический прицел был несколько мощнее бинокля… Вот верхняя рубка, капитанский мостик… Вот силуэт, припавший к прикладу, вот ствол… Так вот, где она – первая винтовка!
Олег навел прицел и задержал дыхание…
Выстрел!.. Киллер на сторожевике бросил винтовку и, держась за шею, сделал несколько шагов в сторону…
Олег увидел его спину в дверном проеме…
Одновременно со вторым выстрелом за спиной Олега грохнул взрыв. Его осыпало каменной крошкой, а на оптический прицел упал ремень из зеленой ткани… Хорошая была сумка!
Олег оглянулся – дверь во второй подъезд была открыта взрывом… Он вытер винтовку платком, бросил ее и рванулся вниз, обгоняя жильцов, в спешке выскакивающих из своих квартир, натягивающих на ходу одежду.
Толпа от грузовика начала перемещаться к дому.
Оказавшись на улице, Олег взглянул на соседний подъезд, на тот, через который они недавно поднялись наверх. Возле него стояли уже человек шесть-семь. Но ни Лошака, ни Зубра среди них не было. Его никто не ждал… Они и здесь его обманули.
21 июня 1941 года. Севастополь
…Ему снилось, что он летит по небу… Под ним цветущая земля, маленькие домики, сады, виноградники, а рядом облака, до которых можно дотронуться рукой…
Вдруг он понял, что не парит, а идет, просто идет по краю высоченной огромной скалы с широкой и плоской верхушкой.
Он хорошо помнил это место рядом с Бахчисараем… Их каждый год возили туда на стареньком милицейском автобусе. Это называлось – культпоход.
Поднявшись на двухсотметровую скалу, они сразу же располагались на своих плащ-накидках под чахлыми деревьями прямо на развалинах древнего караимского города Чуфут-Кале… Девушки старались создать уют, суетились с закуской, шутили…
Потом все пили крымский портвейн, смеялись, пели песни, а затем разбредались парочками по укромным уголочкам… А таких мест здесь было множество. Под развалинами скрывался еще более древний пещерный город с выбитыми в скалах входами, лестницами, кельями, лежанками…
Но сейчас он был здесь один.
Только вдали, на самом острие этой похожей на огромный утюг скалы стояла цепочка людей.
Сначала он видел лишь их силуэты… Потом подошел ближе и стал различать лица.
Он помнил всех. В своем кабинете он задавал им сотни вопросов. Но здесь, у этих, стоящих на самом краю с безвольно опущенными руками, он спрашивал только одно: «Виновен?»
Они выдерживали его взгляд лишь несколько секунд, затем опускали голову и покорно отвечали: «Да»… И тогда он толкал их в грудь и подходил к следующему…
Только последний долго не отводил взгляд. Он даже нахально протянул руку вперед, схватил за плечо, стал трясти и что-то орать…
– Товарищ лейтенант, проснитесь!.. Товарищ лейтенант. Вас к аппарату. Дежурный вас требует.
Лейтенант сел на кровати и начал остервенело мотать головой, прогоняя сон… Затем он встал и в одних трусах, босиком поплелся по коридору общежития.
К телефону он уже подходил строевым шагом. В трубке звенел бодрый голос его сослуживца, тоже лейтенанта НКВД, Сереги Корнева:
– Ты что, Тимофей Иванович, опять вчера до утра работал?
– Ну?.. Дал бы поспать, Ирод.
– А ты, Тимоша, на меня не злись. Майор нас с тобой через час ждет… Опять троих взяли.
Майор Андрей Скорин только что отложил прошлогодние годовые отчеты. Он и так почти все помнил, но для уверенности нужны были точные даты и цифры.
Сейчас он молчал, подбирая правильные слова… Он не мог держать это в себе, но и не хотел идти против линии партии и «распространять панические слухи».
Два лейтенанта спокойно ждали начала разговора.
– Ночью взяли трех диверсантов… Курсанты помогли. Решили перед выпуском устроить ночной заплыв в Учкуевке, а тут на надувной лодке плывут… У курсантов это, конечно, самоволка, но я просил морячков не наказывать. Тем более что у них трое раненых… Печально все это. Настораживает!.. Как ваше мнение, Корнев?
– А что тут печального, товарищ майор? Задержали врагов – это же подвиг. А самоволка это так, проступок. Я сам в свое время бегал.
– Я не об этом… Вот они, отчеты, лежат. Сколько мы таких субчиков в прошлом году захватили?.. Всего девять! Да и половина из них не очень явных… А в этом году? С этими последними уже семнадцать будет. Полгода еще не прошло, а уже семнадцать!.. И почти все в мае и июне. Что скажете?
