На следующий день Алекс скинул в ее ноут фотографии Оливье Дескапмса и уехал решать какие-то проблемы с лодкой, которую Оливье заказал через посредников. Женя села за стол, глянула… И на нее словно ушат ледяной воды вылили. Она быстро захлопнула крышку ноутбука и забралась с ногами на диван.
Совершенно непонятно, о чем она думала, когда они разговаривали обо всех этих хакерах. Она должна общаться вот с этим? Входить к нему в доверие, стараться понять, почему он на это пошел и куда спрятал украденное? Неужели они думают: если она похожа на девушку, которая ему нравилась, то он на радостях вот так возьмет и все ей выложит? Или… или… Или хотят уложить ее к нему в постель?!! Нет, лучше тюрьма, чем это!
Алекс вернулся через час и застал Женю всю в слезах.
– Что… что случилось? – бросился он к ней.
Женя сидела на диване, обхватив руками колени. Слезы все лились и лились из ее глаз. Алекс погладил ее по голове. Он уже понял, что с ней происходит.
– Я боюсь, я боюсь, – бросилась она к нему на грудь, – Я не хочу!
Алекс обнял ее, рубашка тут же промокла от Жениных слез. Потом она подняла глаза – огромные, зеленые, влажные… И его сердце дрогнуло, а волна незнакомой прежде нежности затопила душу и выплеснулась через край. Алекс уже не помнил ни о чем и ни о ком – только бы видеть эти глаза, только бы целовать эти губы, ощущать под руками ее хрупкое тело, ее нежную кожу…
* * *
Женя проснулась от легкого щелчка закрываемой двери – горничная оставила поднос в гостиной ее люкса. Алекса рядом не было.
«Вот как, значит, это бывает? – пронеслось в голове. – Алекс, Алекс, – на все лады повторяла она его имя. – А когда же он ушел? И сколько сейчас времени?»
Женя взглянула на часы и пулей вскочила с кровати – два часа дня! Он может прийти в любую минуту! И Женя побежала приводить себя в порядок.
Алекс пришел через час. Она бросилась к нему, но что-то явно пошло не так. Объятий не получилось. Алекс отстранил ее, прошел в номер, сел на диван и опустил голову. Растерянная Женя последовала за ним и села рядом.
– Женя, – сказал он тихо.
Она вся затрепетала, снова потянулась к нему – обнять… Алекс остановил ее – мягко, но непреклонно.
– Завтра ты летишь в Тель-Авив.
– Завтра?! – выдохнула Женя.
– Собери все самое необходимое, остальное, что будет нужно, купишь там.
Женя, все еще надеясь на что-то, все еще не понимая, растерянно смотрела на него. Он же наконец решился и посмотрел ей в глаза:
– Извини меня за вчерашнее, я не должен был, не имел права, больше такого не повторится.
И ушел. Слушая звук удаляющихся шагов в коридоре, Женя не смогла справиться с подступившими к горлу рыданиями.
И снова самолет.
На этот раз Женя летела общим рейсом. Летела одна – Алекс остался в Ницце, чтобы уладить какие-то проблемы с лодкой, предназначенной для хакера. Женю это только порадовало: находиться рядом с Алексом, ставшим за один день сначала самым близким, а потом – самым далеким человеком, было бы тяжело. Невыносимо.
Единственным минусом общего рейса оказалась девушка по имени Катя, сидевшая рядом с Женей. Узнав, что ее соседка тоже из России, Катя трещала без умолку.
– Мои родители тогда прямо помешались, решили, что я – а я у них вообще одна – во что бы то ни стало должна учиться за границей. Представляешь? А на какие средства, спрашивается? Жили-то, да и живем, не так чтобы очень. И вдруг вспомнили, что есть на свете Земля обетованная! А у нас родословная – комар носу не подточит, ну и порешили на семейном совете отправить меня получать высшее в Израиль, там для таких, как я, специальные государственные программы, то есть практически бесплатная учеба. Представляешь? Я только школу закончила, думала, поступлю в наш институт, а тут – нате вам, перспектива: учить иврит, служить в армии, соблюдать всякие религиозные обычаи и жить в 40-градусной жаре! Представляешь?
– Ну и как? – спросила Женя скорее из вежливости, чем из любопытства, потому что говорить ей совсем не хотелось.
– Отлично! – показала соседка большой палец. – Просто супер! Жара – ерунда, когда кругом кондиционеры, из армии на выходные отпускают домой, с религией вообще никакой принудиловки, а субботы, я так думаю, вообще надо по всему миру внедрять – очень это правильно.
– А язык? – спросила Женя, которую этот вопрос немного интересовал: все-таки иняз закончила.
– Да все по-русски говорят! Вообще, я так скажу: Россия и Израиль в принципе похожи, понимаешь? Даже не знаю, как объяснить…
Катя продолжала что-то рассказывать о жизни в Израиле, возможно даже, что-то интересное. Но Женя лишь кивала головой, делая вид, что внимательно слушает, а на самом деле плавая в своих безрадостных мыслях.
«Как же все-таки, – думала она, – они заманят на осмотр лодки именно хакера, а не посредника? Ведь надо демонстрировать „Мейнстрим“ именно Оливье. Посреднику-то этому вообще все равно, на кого я похожа. Хотя, впрочем, не мои это проблемы, пусть сами думают. Моя головная боль – как-то заинтересовать его своей персоной. Дать ему номер своего телефона, согласиться на свидание в городе – в общем, втереться в доверие, чтобы потом… Нет, даже представить себе не могу, с чего это он доверится мне до такой степени – вот прямо возьмет и назовет номера счетов? Может, они ждут, что он мне предложение руки и сердца сделает? А я, как в мелодраме, потребую, чтобы отныне между нами не было секретов? Ох, какая глупость…»
Жене уже не было страшно. Она просто устала бояться. Казалось, у нее попросту иссякли душевные силы, необходимые для этих переживаний…
«Наверное, – грустно подумалось ей, – это и называется повзрослеть».
Она вспомнила свое возбуждение, интерес, волнение перед поездкой в Монако. Вспомнила, что даже в Ницце, после всех этих треволнений, ей все еще было интересно жить, смотреть на мир вокруг, а сейчас… Сейчас было не то чтобы неинтересно, а – она поискала слово – да, безразлично…
Нет, конечно, если до задания, до встречи с этим Оливье, у нее будет свободное время, она непременно сходит посмотреть город. А не будет – ну и что? Даже, наверное, лучше, если времени не останется. Пусть все это побыстрее начнется и побыстрее закончится. Потому что жить дальше в атмосфере полной неопределенности… невозможно, просто невозможно.
Она – не Алекс, не профессиональный разведчик. Если он столько лет живет такой жизнью, значит, ему такая жизнь нравится. Нужно обладать определенным складом даже не ума, а души, чтобы пойти в Моссад и заниматься этой гадостью. «А точнее, – зло добавила она, – не обладать ни душой, ни сердцем». И как только она могла подумать, что этот… позер вообще способен на чувства? Использовал ее и… – Женя еле сдержала слезы. – Стыдно-то как, стыдно и обидно! «Все, все, – приказала она себе, – не думать об этом, не вспоминать».
Она заставила себя выбраться из трясины раздражающих мыслей и прислушалась к тому, что говорит соседка. Оказывается, Катя уже давно сменила тему.
– Ты знаешь, – возбужденно говорила она, – что в этой компании на борту всегда присутствует один человек из спецохраны, знаешь? Он, конечно, в штатском и все такое, но их же ни с кем не перепутаешь! Такие здоровые накачанные мужики… Вон, смотри, – перешла она на шепот, – сидит один, вроде похож, да? В пиджаке, чтобы оружие спрятать… Или нет – вон тот еще здоровее, и лицо вон какое зверское, наверное, он…
«И я теперь такая же маска, как этот охранник», – подумала Женя.
– Нет, – продолжала тем временем гадать Катя, – первый мне больше нравится, очень симпатичный, мне вообще нравится такой спортивный тип, а тебе?
– Да, конечно, – не думая, ответила Женя.
– Слушай, Жень, давай не теряться, ладно? Вот, забей мой телефон, и вот еще что: приходи прямо сегодня вечером на дискотеку. Мы с компанией собираемся – повеселимся! Это в Торговом центре «Azrieli», знаешь? Там на 49-м этаже ресторан-бар. Приходи, не пожалеешь! Здесь умеют отдыхать.
* * *
Ровно по расписанию самолет приземлился в аэропорту Бен-Гурион.
На этот раз встречающих не было. Женя назвала шоферу такси адрес, который дал ей Алекс, и села в машину, доставившую ее к одному из тель-авивских небоскребов. Женя вышла из машины. Действительно, очень жарко. И она поспешила внутрь, в прохладу кондиционеров…
Ее квартира – довольно большая, с кухней, холлом и спальней – оказалась на сороковом этаже. Женя подошла к окну и обомлела от красоты открывающейся панорамы. Голубое – ни облачка, даже самого крошечного – небо, блеск солнца, отражающегося в стеклах небоскребов, и синее-синее море. У нее просто голова закружилась.
Телефон просигналил о полученном sms-сообщении.
«Как добралась? Алекс».
«Нормально», – ответила она.
Да, смайлики и сердечки в этой переписке были неуместны.
Женя в сердцах бросила телефон и начала разбирать вещи. «Надо же, какой профессионал, – думала она, – все точно рассчитал: когда долечу, когда в квартиру поднимусь, когда у окна встану… Все знает, все просчитывает – когда sms послать, когда в кровать уложить… Сволочь. – Злые слезы опять подкрались к глазам. – Можно подумать, они этого Бориса специально на меня натравили… Что бы они вообще делали, если б не это ведерко с шампанским?»
