Пусть ей будет хуже, но она насолит хитромудрой мисс. Пусть все знают, что это из-за нее у ее коллег вышел облом с костюмчиком.
– А можно я возьму эту сумочку и босоножки? – спросил чей-то мужской голос.
Это был среднего роста представительный мужчина. В меру лысоват, в меру брюховат. И, похоже, не в меру богат. Костюм, очки, часы, туфли – все эксклюзивный вариант, цена, разумеется, зубастая. Лариса не эксперт по предметам мужской роскоши. Видно, у нее природный определитель качества. У многих женщин по этой части особая интуиция.
– Да, конечно! – запрыгала перед мужчиной продавщица.
Но он обращался не к ней, а к Ларисе. И ответ он хотел услышать от нее. Как будто она что-то решала.
– А это уж как вам будет угодно.
Мужчине было угодно купить сумочку и босоножки. Из вредности Лариса отказалась от костюма. Ему было угодно купить и его. А еще ему было угодно подкараулить ее на выходе из салона.
– Извините, мне так неловко...
Только что он держался эдаким рубахой-бизнесменом. А сейчас перед ней мокрая породистая курица. Мнется, робеет, кажется таким беспомощным.
– Я вижу, что вам неловко, – холодно посмотрела на него Лариса. – И что дальше?
Мужчина казался ей в какой-то степени жалким, но она не из тех женщин, у которых ищут жалости. Мужчины – братья, им нужны сестры милосердия. Но среди них Ларисы нет. Пусть и не ищут. Не светит им ничего. Такая вот она вредная.
– Мне показалось, что вам так понравилось все это, – показал он на пакет с покупками.
– Вы – садист?
– Не понял.
– Вам нравится издеваться над женщинами?
– Нет, что вы! Как раз наоборот! Я преклоняюсь перед женщинами...
– Значит, вам нравится издеваться только надо мной... На вашем бы месте я не стала хвастаться вашими покупками.
– Но я не хвастаюсь! И это ваши покупки!
– Я ничего не покупала.
– Я купил. Для вас.
Лариса бесцеремонно приложила руку к его лбу. Напрасно она это сделала. От ее прикосновения мужчина натурально поплыл. Как бы в обморок от кайфа не брякнулся... Она отдернула руку.
– Температуры вроде нет. А состояние бредовое... В каком ресторане у нас белену подают, милейший?
– Белену?! А, белену! – с трудом перевел дыхание чудак. – Вы считаете, что я белены объелся?.. Вы знаете, может быть...
– Только не надо говорить, что я действую на вас как белена.
– Знаете, именно это я хотел сказать... То есть вы, конечно, не белена...
– Я просто красивая блондинка. Длинные ноги, короткий ум. Это вы хотели сказать?
– Ни в коем случае. Ни в коем случае!.. Я знаю, что некоторые люди неадекватно воспринимают блондинок. Но, поверьте, это от недалекого ума. Дело в том, что в нашем сознании белый цвет ассоциируется с чем-то легким, поверхностным, а темный – это тяжесть, глубина. Отсюда это предвзятое мнение о блондинках...
– Вы психолог?
– Психолог?! Нет... То есть можно сказать, что да. Видите ли, я банкир. Мне без психологии нельзя...
– Понятно. Посмотрим, какой вы психолог. Как по-вашему, о чем я сейчас думаю?
– Э-э, затрудняюсь ответить. Я, знаете ли, не телепат...
– Хорошо, тогда я вам подскажу. Сейчас мне хочется спросить вас, вы сами уйдете или вас послать?
– Не понял...
– Ты, банкир, я тебе не шлюха с барахолки, – презрительно усмехнулась Лариса. – И за шмотки не продаюсь. Теперь понял?
– Вы меня не так поняли!
От нервного тика у банкира дергалась правая бровь.
– Я не собирался вас покупать. Просто мне показалось, что у вас не хватило денег, чтобы расплатиться за эти вещи. Я подумал, что вы будете рады, если у вас будет этот костюм, эти босоножки... Для меня тысяча долларов – такой пустяк...
– Как я сама, да?
– Нет, что вы! Я как увидел вас, сразу понял, что все, пропал...
– Вот и пропадайте пропадом! Вместе со своими шмотками... Пока, банкир! Надеюсь, что больше не увидимся!
Лариса резко повернулась к нему спиной и пошла прочь.
– Эй, погодите! – попытался он ее остановить.
Но она лишь прибавила шагу. Ей вовсе не улыбалась компания с этим самодовольным болваном. Думает, если у него есть деньги, то можно купить себе любую цацу.
На ходу она обернулась. Заметила, как банкир садится в свой роскошный «Мерседес». Кто его знает, может, он собирается отправиться за ней в погоню. Но поймать он ее может лишь в том случае, если она этого захочет. А она не хотела...
Лариса спустилась в метро и стала недосягаемой для преследователя. Турникеты, эскалатор, шумный вагон электрички. Досада на себя. За то, что не купила костюм. И никакого раскаяния в том, что не взяла его в подарок.
Банкир – мужчина интересный, быть может, порядочный со всех сторон. А если он еще и холостой... Если так, то с точки зрения практичной девушки она совершила глупость. Может быть, это был ее единственный шанс выйти замуж за мужчину, богатого и в материальном, и в духовном плане. Она упустила этот шанс, но что-то не глодала ее досада. И тем более не мучили угрызения совести.
Утром она снова была в управлении. Фокин появился только к обеду. Лицо помятое, в глазах похмельное страдание. Первым делом он схватился за графин с водой.
– Что, трубы горят? – спросила Лариса.
– Угу.
– Минздрав предупреждает: пить и курить – здоровью вредить.
– Армянское радио с этим не согласно. Лучше стакан в зубах, чем зубы в стакане...
– Ты что, с армянским радио пил?
– Бери выше.
– С хором МВД?
– Я б столько не выпил... Отстань, а? Не видишь, человеку плохо!
Фокин смочил водой полотенце, наложил его на лоб и откинулся на стуле.
– Может, поцелуемся? – не унималась Лариса.
– Мы ж не на задании.
– А ты что, только по заданию целуешься?
– С тобой – да! Слушай, сделай лучше кофе.
– Легко. Звони Званцевой, если она прикажет мне приготовить для тебя кофе, я тут же приступлю к исполнению своих обязанностей...
– Бессовестная!
– Ну почему же. Совести у меня очень много. Во всяком случае, с избытком хватит для того, чтобы оставить тебя без горячего...
– Не волнуйся. И без тебя есть кому позаботиться обо мне, – натягивая повязку на глаза, съязвил Фокин.
– Ух ты! Так это ты с ней, с заботливой, вчера квасил?
Как это ни странно, но Лариса почувствовала себя слегка уязвленной. Фокин ее не волновал. Но все же ее задело, что в его жизни появилась другая женщина. Вдруг у него с ней все серьезно?
– Может, и с ней. Тебе не все равно?
– Мне-то? Мне-то все равно. Просто интересно, на каком вокзале ты ее нашел.
– Почему на вокзале? Не на вокзале... Очень приличная женщина, я тебе скажу.
– И эта приличная женщина глушит дешевый суррогат?
– Почему дешевый? Почему суррогат? Мы хороший коньяк пили.
– Да? И давно?
– Ну вчера, понятное дело.
– И долго вы пили?
– Да не позже чем до полуночи.
– А сейчас уже полдень. А тебя до сих пор плющит...
– Честно, сам не знаю, почему.
– Много выпили?
– Да нет, бутылку на двоих.
– Бутылка двухлитровая?
– Ну да, обычная. Ноль семь. Французский коньяк, отменного качества...
– Может, все-таки на паленку нарвался?
– Да не знаю, все может быть... Слушай, а что ты все выспрашиваешь? Служебное расследование проводишь?
– Нет. Просто интересно, как твоя красавица себя чувствует.
– Да не знаю. Я когда уходил, она спала... А откуда ты знаешь, что она красавица? Я тебе говорил? Или ты в обратном смысле?.. Напрасно ехидничаешь. Она в самом деле красивая женщина. Как-нибудь увидишь...
– Уже вижу. Сплю и вижу...
Зазвонил телефон внутренней связи. Ларису вместе с Фокиным вызывали к начальству.
Званцева подозрительно повела носом.
– Стас, опять мускатный орех грыз? – насмешливо спросила она.
– Ну так, чуть-чуть.
– Знаю я твое «чуть-чуть»... Холодной минералки хочешь?
– Да нет...
Арина Викторовна – грымза. Но иногда просто душка. Простила Фокину его похмельный синдром. И еще бутылку минералки из холодильника достала. Для него это – нирвана.
– Полегчало? – душевно спросила она.
– Вашими молитвами, – облегченно выдохнул Стас.
– Сейчас потяжелеет... Сегодня утром труп в Рублевском лесу нашли. Ася Малыгина, восемнадцати лет...
– Изнасилование?
– Хуже. Вампиризм... Тот же случай, что и с Катей Граковой. Кровь забирали из вены...
– Изнасилование было? – спросил Фокин.
– В том-то и дело, что нет. И побоев нет. Ни ссадин, ни царапин.
– Но все равно, от преступника должно было что-нибудь остаться. Ну, может, под ногтями покойной остались микрочастицы одежды или кожного покрова преступника.
– Экспертиза покажет... Но я не думаю, что девушка успела оказать сопротивление.
– Как ее вообще в Рублевский лес занесло?
– Возможно, преступник посадил ее в машину, там вырубил электрошокером, а потом просто вывез в лес. Может, с улицы волоком тащили...
– Но ведь изнасилования не было.
