– Все, что ли? – удивился Пепел. Но, оказывается, букмекер всего лишь переводил дух.
– Нет, что вы! Это только начало. Потом вас и нас ждет двоюродный брат Майка Тайсона против Сергея Горшкова, вы знаете такого?
– Ну, уж не совсем я деревянный.
– А в следующем бою сойдутся супертяжи: рукопашник Анатолий Прибыльский по прозвищу Паштет и Хуго Мария Капучо по прозвищу Упырь, мексиканец пуэрто-риканского происхождения. Этот Хуго Мария знаменит тем...
– Ладно, вечер, чую, удастся. Иди, работай...
Так и не дослушав увлекательную программу, Пепел двинул дальше. Пожал руку татарину Ильдару, отсалютовал Лехе-Мотыге, услышал обрывок чужого разговора:
– Боец он конечно классный, но только клаустрофобия у него.
– Не понял.
– Замкнутых пространств боится. А чтобы выступать в Штатах, надо пройти проверку на ядерно-магнитном томографе. Это такой горизонтальный шкаф, в котором человека закрывают и просвечивают органы – здоров ли. Ну, а Миша наотрез в ящик упаковываться отказывается, потому что там тесноту надо терпеть минут сорок. Поэтому в США на бои и не ездит.
Сергей не нашел в услышанном ничего нового, зевнул, и ноги сами собой завернули в бар. Здесь над стойками висели мониторы, по ним показывали столики, уважаемых горожан вокруг столиков, и снующих вокруг с заказами халдеев в бабочках. Сергей улыбнулся, отметив, что столик с первыми лицами налоговой полиции оказался рядом со столиком, оккупированным таймырскими пацанами. Расклад, батенька... Подумал, не сразу ли двинуть в зал, чтобы заказать любимую текилу на месте? Но не жаловал Пепел сутолоку и решил не торопиться. Как выяснилось, очень зря.
На бабки, которые Пепел отдал бармену за двести грамм текилы, какой-нибудь среднероссийский хроник мог гудеть целый месяц. Но правильные люди по деньгам не плачут, они живут удовольствием. Сергей перевел взгляд с колышущих бедрами воздух в баре девиц на мониторы. В мониторах сейчас красовался обнесенный сеткой восьмиугольный кой. Только что уволокли предыдущего неудачника и запускали участников следующего поединка. Парень, на которого Пепел поставил свои «еврики», был упакован в жесткие узкие перчатки, красные трусы с желтым серпом и молотом и черные «борцовки» на ходулях. Как там его бишь?
– Валерий Самойленко! – проорал в микрофон анонсер. – Россия, Магадан. Черный пояс. Кунг-фу, стиль «укус богомола».
«Что за стиль такой? – хмыкнул Пепел. – Где ему учат? В Магадане, что ли? Тогда почему я с таким не встречался?».
Валерка, которому предстояло биться за Пепеловскую ставку, вымахал на магаданских витаминах под два метра, но бугайскую мышцу не нарастил. Боец пуще всего смахивал на недоедающего студента-иногородника. А тем временем в восьмиугольник протиснулся соперник. Видать, специально для смеха подбирали парочку. Бои-то несерьезные, разогревочные, отчего же публику не повеселить? Обещанный китаец Кау Дзе Кин, борец сумо, тянул килограммов на сто пятьдесят, а ростом едва дотягивал Валерке до пупка.
В предвкушении забавы Пепел заказал себе еще двести текилы. Отдыхал сегодня Пепел, не болела ни о чем голова, на душе было легко и светло.
– Тут с Валерием два дня назад случай был, – по-свойски заговорил бармен, кивнув на русского бойца, – Простые постовые менты повязали его с минимальной дозой наркоты. Приводят в отделение. А там во всю стену плакат-календарь «Бои без правил» с нашим героем. Отделался автографами.
Сергей хмыкнул, потому что наверняка с умыслом бармен заговорил про наркоту. Но Пепел не проявил интереса, и бармен вежливо отстал. А в мониторах уже разворачивался бой. Валера, высоко задирая колени, на каждом шагу раскачиваясь в поясе влево-вправо, назад-вперед, гарцевал вдоль сетки. Китаец же присел в раскорячку и, пыхтя, из-под насупленных бровей отслеживал танец русского поединщика. Складчатое брюхо грозно свисало на набедренную сумоистскую повязку. И, наконец, китаеза не выдержал, сорвался.
Валерка по-балетному отпрыгнул в сторону, разрешая сумоисту врезаться в сетку. Сетка вздрогнула и закачалась девятым валом, чудом удержавшись в крепеже. А Валера еще успел вдогонку довесить китайцу пинка. Чем окончательно успокоил Пепла. Победа останется за русским оружием. Не пропадут «еврики». Не посрамится честь державы.
И успокоенный Пепел покинул бар, не дождавшись конца схватки, потому как Пепел тоже человек, а человеку свойственно отливать. И ничего у него внутри не дрогнуло, не проснулся ангел-хранитель.
Туалет располагался в полуподвале. Случись на месте Сереги врач-гигиенист, вот бы уж он порадовался: и просторно, и белой плиткой разве потолок не выложен, и не резаная газета в кабинках, а бумага мягкости кошачьей шерсти. И пахнет, как на лесном лугу. Всего один-одинешенек недостаток портил безукоризненность клубного нуждника, как червоточина портит спелое краснощекое яблоко. Обвесив все стены мраморными писсуарами, сколотив кабинок на целый взвод засранцев, русские сантехники установили всего один рукомойник.
Пустив теплую воду, Пепел выдавил плюху жидкого мыла и принялся прилежно тереть ладони друг о друга. Сзади брякнула дверца кабинки, протопали по плитке пола каблуки, и в зеркале над рукомойником Пепел увидал прикинутого во все черное господина. Черный пиджачок, черная, застегнутая до последней пуговицы, рубашка, с шеи на грудь свисают нити разноцветных бус, цепочки с амулетами и ладанками.
Несколько лошадиная физиономия этого клоуна показалось Сергею смутно знакомой. Пепел пошелестел в голове архивами. Зона? Нет. Из деловых, с которыми сводила мать-фортуна на воле? Не вспоминается, хотя память у Пепла – дай Бог любому. Так... гражданину на вид лет сорок-пятьдесят, значит, не из молодой шебутной и беспонятийной поросли. Барыга? Переодетый мент? На мента вообще-то не похож кардинально, но почему тогда портрет так знаком? Кстати, о роже... она у клоуна не только не русская, не российская даже...
А незнакомец начал нетерпеливо приплясывать. Дескать, давай живее ополаскивайся, некогда мне. Нет, Пепел не измывался, Пепел делал все, как привык, в своем нормальном ритме. И не собирался с не смытым мылом отчаливать от умывальника. Кто ж виноват, что кран всего один?
Мужичок с висюльками поверх рубашки нарочитым жестом задрал рукав пиджака, поднес к глазам часы, типа очень спешит. И что-то недружелюбно проквакал по-нерусски. Ах, вот оно как, заграничная морда!? «Часы-то „Роллекс“, – отметил между делом Пепел. – Будь на моем месте Сенька Майданный, точно бы и подрезал. Ну, откуда же я тебя знаю?»
И тут нетерпеливый импорт похлопал Пепла по плечу и поцокал ногтем по циферблату. Мол, баста, хватит брызгаться, русская свинья, некогда мне, время – есть доллары.
Это хамство Пепел кое-как стерпел. Все-таки иностанец, все-таки другие понятия.
– Погоди ты, чучело, – дипломатично скрыв истинные чувства, мирно процедил сквозь обозначение улыбки Пепел. – Если очень спешишь, поплюй на руки, вытри об штаны и геен нах хаузе.
– Факинг фак! – взревел привозной гражданин в черном прикиде, больно сцапал Пепла за плечо и отпихнул от рукомойника. И сунул свои лапы под водопроводную воду.
– Ах, вот ты как захотел? Побыстрее!? – криво ухмыльнувшись, прохрипел Пепел. – Ну, лады...
И Пепел вытер свои мокрые пальцы о полу черного буржуйского пиджака.
Нерусский детина с перекошенной от ярости физиономией развернулся, звякнув бусами. Отступил на шаг и что-то там пугающее изобразил руками.
И тут Пепла пробило! Да по видакам он видал это чмо! В боевиках про разборки на кораблях и паровозах! В кухонном колпаке и этих же амулетах! Стивен Сигал, так раз этак! Актер и вроде бы борец боевых искусств. Как же, привык, что перед ним все гнутся, а тут какой-то Иван не пропускает к рукомойнику.
Сигал, брызжа слюной, что-то шипел на английском. Пепел расслышал несколько раз повторенное, понятное и без переводчика «факинг рашен». Сигал размахивал длинными щупальцами, разводил их в стороны, тряся головой. Потом вдруг ткнул указательным пальцем Пепла в грудь и этим же пальцем показал в сторону кабинок. Типа твое место, русский, у параши.
– А это ты зря сделал, петух голливудский, – процедил Пепел, не слишком, правда, надеясь на понимание. И показал Сигалу, по-ихнему, киношному, обычаю средний палец. – Теперь нам с тобою кораблями не разойтись.
Пепел и Сигал стояли друг напротив друга. Стивен был выше Сергея на голову, в плечах, пожалуй, ровня. Более загорелым был Стивен, но Пепел выглядел в стократ спокойней голливудского фигляра.
Однако именно Пепел пропустил выпад американца. Ничего не скажешь, ловок все-таки оказался подлец, все-таки не за красивые глазки его пристроили в Голливуд. Удар в грудь отшвырнул Пепла на стену. Сотрясенный спиной Сергея сам собой включился аппарат для сушки рук.
Под аппаратное завывание Сигал попробовал поставить на русском точку, заехав ногой с разворота в живот. Но тут уж врешь! Может, Пепел у Чаков Норрисов уроки не брал, но кошачью реакцию ему поставили тюремные учителя. Которые не в черных поясах, а в синих наколках.
