– Утром ни бухгалтера, ни специалисты не приходили. Щас бани топят. Вечером будут париться да похмелье выгонять.
– У вас вчера был праздник? День крестьянина?
– Суббота сегодня. А вчерашним вечером Капелька аванец выдал акционерам. По пятьдесят тысяч каждому.
– Почему так мало?
– Казна пуста, но танки наши быстры.
– От кого такие секретные сведения узнал?
– От брата, бывшего танкиста.
– Ты и сам вроде как сын танкового полка.
– Братову форму после дембеля донашиваю.
– Понятно. Капелька – это кто?
– Бывший предколхоза, теперешний хозяин акционерного общества «Светлый путь».
– Гусянов Семен Максимович?
– Угу.
– Вот так «капелька»!.. – Голубев засмеялся. – У него ж один живот не меньше центнера весом.
– За брюхатость и прозвище получил.
– Веселый у вас народ.
– Ага, хохотать умеем.
– А работать?..
– Работа дураков любит, но дураки теперь поумнели. Задарма не надсаживаются.
Мальчуган оказался бойким на язык, смешливым и откровенным. За считанные минуты Голубев узнал, что зовут его Ромка, фамилия – Удалой. Нынче пойдет в шестой класс школы, хотя по годам надо бы уже идти в седьмой. Лишний «срок» просидел в первом классе. Бастовал. Приехавшая из города молодая учителка была злая, как овчарка. Учеников называла дебилами и олухами царя небесного. Пришлось обучать ее саму. Вместо ответов на все вопросы Ромка показывал учителке фигу, а та в отместку ставила ему «колы» да «двойки». Забастовку прекратил, когда злючка сбежала из деревни в свой город, а сюда приехала другая – веселая и добрая.
– Как, на твой взгляд, общая обстановка в селе? – спросил Голубев.
– Нормальная. Солярки нету, трактора стоят. Механизаторы в гараже «козла» забивают.
– А председатель о чем думает?
– О себе, любимом. Для собственной техники у Капельки всегда горючки хватает.
– Какая у него техника?
– Два японских джипа. Козырные машины! На «Тойоте» сам ездит, на другой сын гоняет. «Мицубиси-Паджеро» называется. Председатель у нас богатый. Дворец себе построил, как у американского президента Блина Клинтона. Мужики «Белым домом» его прозвали.
– На чем разбогател?
– На прихватизации. Когда колхоз растаскивали по паям, Капелька хапнул самую лучшую землю и технику, что поновее. При объединении назад в общество вернул всякое ломье, а земельный пай оформил в аренду. Теперь алкаши за бутылку на Капельку батрачат, а он миллионы наживает и на критику плюет с верхней полки.
– Фермеры, значит, обанкротились?
– Все крякнули. Один Богдан Куделькин остался. И тот, говорят, если не нынче, то на будущий год, как Баба Яга на метле, в трубу вылетит… А вы с какой проверкой в Раздольное приехали?
– Хотим посмотреть, что к чему.
– Чо тут смотреть. Серьезных драк давно не было. Воровать нечего. Комбикорм, какой на складе имелся, растащили еще по весне, а зерно нового урожая нынче от комбайнов прямиком на райцентровский элеватор увозят.
– Богатая у тебя информация.
– Я не слепой и не глухой. В контору часто на разнарядки с мужиками хожу. Да и Андрюха, брат мой, после армии с весны до осени на Капельку пахал. На «Жигули» хотел заработать, а пузатый хозяин заплатил такие слезы, что и на мотоцикл с люлькой не хватило. Психанул братан и ушел со своим наделом к Куделькину. Богдан – честняга. Компаньонов не обманывает. – Ромка легонько попинал спущенное колесо велосипеда. – Собирался на велике по лугам прошвырнуться, да камера, зараза старая, лопнула. Придется клеить.
– Чего ты на лугах забыл?
– На кошенине подбитых уток хотел поискать. Сегодня в утреннюю зорьку охотники там палили почем зря. Наверняка подранки остались. В прошлом году после открытия охоты я две кряквы и трех чирков нашел.
– Случайно, не знаешь, кого там вроде бы убили? – быстро спросил Голубев.
Ромка удивленно округлил глаза:
– Не-е, про убийство не знаю.
– И в селе у вас все живы-здоровы?
– Живы, кажется, все. Насчет здоровья… вряд ли. После вчерашнего аванца кто головой, кто животом мается.
– Неужели все пьют без меры?
– Все не все, но кое-кто при каждой возможности напивается досыта.
– Охотников в Раздольном много?
– Не-е, один дед Егор Ванин постоянно охотится. Мировой старик! Ему годов уже под сто, но стреляет без промашки. Крякву на лету из двустволки как бабахнет! Та сразу – кувырком вниз. В Отечественную войну снайпером был и натренировался стрелять мировецки. Больше и ружей тут ни у кого нет… – Ромка задумался. – Хотя погоди, соврал. У Капельки есть карабин со снайперским прицелом. Сын ему из Кузнецка привез. Хочет зимой лосей стрелять. И еще Богдан Куделькин новую отличную двустволку купил, чтобы от рэкетиров отбиваться.
– Много их в Раздольном?
– Кого?
– Рэкетиров.
– Лично я ни одного не видел. Это Богдан в конторе говорил. Мол, вышел указ, разрешающий фермерам для защиты своего имущества иметь оружие.
– Еще кто из ваших селян вооружен и очень опасен?
Ромка хитро улыбнулся:
– Еще у Кеши Упадышева была завалящая одностволка. Так он с другом, с Гриней Замотаевым, из нее конверсию сделал.
– Это как?
– Отпилил курок и ствол в самогонный аппарат приспособил. Говорит, теперь ружье служит на пользу мира.
– Многие занимаются самогоном?
– Ну, а как же… Без бутылки в деревне ни туды и ни сюды. Если хочешь, чтоб тебе помогли в чем-нибудь, за любой пустяк – ставь поллитру.
– Меж собой крестьяне не враждуют?
– Не-е. Одного Капельку и за глаза, и в глаза матерят всяко-разно.
– Он в ответ что?..
– Ничего. Гнет свою хамскую политику – и точка. Надеется, Вован не даст в обиду.
– Это кто такой?
– Сына его, Володьку Гусянова, который на «Мицубиси-Паджеро» гоняет, так дружки зовут. Такой же красномордый и толстый бык, как батька. С моим братом служил танкистом, а теперь форму десантника с голубым беретом напялил. Обстригся круто. В городе Кузнецке живет. Часто сюда приезжает с друзьями, такими же амбалами, как сам.
– Давно последний раз был?
– Вчера, когда после аванца мужики к таверне потянулись за четушками, он перед ними там выступал: «Земляки! Если кто, не дай Бог, бляха-муха, моего батяню обидит, я всех вас урою!»
– Почему блатными замашками играет? В тюрьме сидел?
– Не, ни разу не сидел. В таверне шампанским накачался и в пузырь полез. А когда тверезый, Володька не пузырится. Честь мне отдает и по-солдатски гаркает: «Здравия желаю, товарищ генерал!»
– У вас в селе «таверна» появилась?
Ромка, шмыгнув носом, показал в дальний конец села:
– Шашлычную, что напротив «Белого дома», так назвали и вывеску над дверями присобачили: «Брызги шампанского».
– И кто там «брызгает»?
– Шашлыки жарит Хачик Закарян. Торгует Лизка наша, то есть сеструха моя. Я с ней – в контрах.
– Почему?
– Обзывается. Зашел раз к ней жвачку купить. Она глаза накрашенные вытаращила: «Чего приперся, ефрейтор? Ну-ка, кругом! Шагом марш отседова! Нарядился, как охламон!» И длинным пальчиком покрутила у кудрявого виска, будто я баран туполобый. «Сама ты, бляха, телка комолая!» – ляпнул сгоряча и больше в таверну носа не кажу. Ну их всех на фиг… – Ромка взялся за руль велосипеда. – Ладно, покачу велик домой. Может, успею сегодня камеру заклеить.
– Наговорился как меду напился? – иронично спросил судмедэксперт Медников, когда Голубев вернулся в машину.
– Оперативную обстановку выяснил, – Слава скороговоркой изложил суть полученной информации и заключил: – Итак, друзья, в Раздольном нам делать нечего. Надо ехать на луга, искать труп.
Бирюков обернулся к нему:
– Там же десятки дорог…
– И все в разные стороны, – будто поддерживая прокурора, добавил судмедэксперт.
Следователь Лимакин недовольно сказал:
– По-моему, кто-то разыграл дежурного милиции, а тот не разобрался.
– Петя, не разводи хандру! Во время того звонка мы с Леной Тимохиной были в дежурке и собственными ушами слышали встревоженный голос женщины. – Голубев посмотрел на Тимохину.
– Лен, подтверди…
Эксперт-криминалист улыбнулась:
– Подтверждаю, Славочка.
– Вот так!.. Конечно, что-то странное в том звонке есть, но только не розыгрыш. Мне думается, нам предстоит раскручивать драматическую ситуацию, о которой в свое время писал Антон Павлович Чехов. Помните, если в первом акте пьесы на стене висит ружье…
– То в антракте его непременно украдут, – флегматично вставил Медников, чем вызвал дружный всплеск смеха.
– Боря, если не согласен со мной, предложи сам что-нибудь ценное, – просмеявшись вместе со всеми, сказал Голубев.
– В моем саквояже самое ценное – импортный скальпель из отечественной нержавейки. Предлагаю полезное: всей опергруппой закатиться в сельскую таверну и за прокурорский счет съесть по доброму шашлыку с шампанским.
