— Ты кто такой? — глядя на Никиту, спросил он.
Вопрос по меньшей мере хамский. За такое дело наказывают. Никита мог бы сломать ему челюсть, но его рука полезла в карман в поисках мелочи. Иной раз, чтобы унизить человека, совсем не обязательно распускать руки. В данном случае достаточно подать ему милостыню.
— Митя, не надо! — возмущенно и вместе с тем просительно сказала Антонина.
Но мужичок и ухом не повел. А Никита опустил монету обратно в карман. Если Антонина знала этого человека, то спешить с оскорблением не надо, а то ведь и ее можно обидеть.
— Я спрашиваю, ты кто такой? — нахраписто глядя на Никиту, спросил мужичок.
Перегаром от него тянуло. Что ж, наглость для пьяного — явление, может, и не обыденное, но вполне объяснимое.
— Митя, это мой клиент! — ответила за Никиту Антонина.
— Клиент?! — Мужичок резко глянул на нее. — Ты что, проститутка?
— Риелтор я, Митя! Риелтор!.. Никита Тимофеевич купил дом в Горчихе, мы сегодня с ним сделку заключили, вот, отметить решили…
Митя важно кивнул, вытянув трубочкой губы, недобро глянул на Никиту.
— Если я узнаю, что ты трахнул мою Тоньку… — начал он.
— Митя! Может, хватит? — истошным возгласом перебила его Антонина.
— Ну, ты меня понял, мужик! — даже не глянув на нее, оскалился хам.
Он поднялся и направился к двери.
— Кто это такой? — спросил Никита, едва сдерживаясь, чтобы не назвать мужичка клоуном.
— Мой бывший, — вздохнула Антонина.
— Понятно.
— Мы уже два года в разводе.
— Бывает.
— Дочь у нас. Юля со мной живет… Ревнует он.
— Дочь ревнует?
— Нет, меня.
— А в ресторане он как оказался?
— Не знаю… Мы с ним здесь иногда ужинали… Может, он столик приходил заказать… — раздумывая, Антонина пожала плечами.
— Столик?
Не похож был Митя на человека, который мог заказать столик в ресторане. Разве что место под столиком…
— Он любит делать красивые жесты своим дамам…
— И что, дамы есть?
— И есть, и были… Мы с ним потому и развелись. Достал он меня своими загулами…
— Мал клоп, да вонюч, — усмехнулся Никита.
— Клоп, — кивнула Антонина. — Маленький, а укусить может больно.
— Это точно.
Антонина не производила впечатления стервы. Не сварливого нрава женщина, не сказать, что мягкая, но в быту наверняка покладистая. На таких мужики вроде Мити ездят без всякого зазрения совести. А попадись такому баба с крутым характером, на цырлах перед ней ходить будет… Ну, не воспринимал Никита всерьез таких прыщей, потому и не хотелось ему говорить о Мите. Ушел и ушел…
— А дочь сейчас где? — спросил он.
— Дома.
— Без присмотра?
— Почему без присмотра? Бабушка с нами живет. Моя мама. Верней, это мы у нее живем… А что такое? — с надеждой спросила она.
— Подумал, что вы спешите.
— Да нет, не спешу. — Антонина всем своим видом давала понять, что готова провести в его компании хоть всю ночь. — Только вот деньги домой надо отвезти.
— Не боитесь деньги дома хранить?
— У нас тревожная кнопка, если что, сразу наряд полиции подъедет.
— А с собой носить? Сумма, надо сказать, немаленькая.
— Да я как-то привыкла… У нас в Потоцке в этом плане все спокойно, на улицах не грабят.
— Ограбить могут по наводке. Вот я, например, знаю, что у вас деньги, ну а что дальше может быть, вы сами дофантазируйте, — улыбнулся Никита.
— Чур меня от таких фантазий.
Никита вдруг заметил, что Антонина с опаской смотрит на него.
— Зачем я буду грабить самого себя? — удивленно спросил он.
— Вот я и думаю, зачем?
— Ограбят вас, ограбят и меня. Так что я не должен спускать с вас глаз, — весело сказал мужчина.
— Ну, тогда охраняйте, — повеселела и она.
И шаловливые искорки в глазах запрыгали.
— Наш дом в Горчихе, я так понимаю, сигнализацией не оборудован, но я и сам вместо полиции могу.
В конце концов они взрослые люди и должны помогать друг другу бороться с одиночеством. Антонина без мужа, он без жены; для него это точно плюс, для нее, скорее всего, минус, а это значит, что по законам физики их должно притянуть друг к другу. Впрочем, если женщина заупрямится, он приставать не станет. Она сама должна все решить, чтобы не было потом никаких недоразумений. А то вдруг она подумает, что Никита под венец ее зовет, а не в постель.
Впрочем, если она вдруг так и думает, он сумеет ее разубедить. Была у него девушка, которую он очень любил, но Аси давно уже нет, а других ему не нужно…
— Наш дом? — приятно удивилась Антонина.
— Ну, вам его доверили, а я в нем поселился.
— Да, выходит, что это наш дом, — мечтательно улыбнулась она.
— Да, наш, — кивнул Никита. — Пока не закрыли сделку… Но пока мы ее не закрыли, вы можете пригласить меня к нам в гости.
— В Горчиху?
— Ну да, — гипнотизирующе посмотрел на собеседницу Никита.
— Хорошо, я приглашаю вас к нам в гости, — слегка покраснела она.
Не столько от смущения покраснела, сколько от удовольствия. Во всяком случае, так подумал он.
— Но сначала в торговый центр…
Потоцк Никите, в принципе, нравился. Основная застройка — многоэтажные крупнопанельные дома, хорошая планировка кварталов, современные на вид школы, больницы. Заводы работают здесь в полную силу, поэтому люди живут в большинстве своем неплохо. Еще пять лет назад здесь не было ни одного супермаркета, а сейчас одних только торговых центров не меньше десятка, и один круче другого. Только вот дороги здесь неважные. Главная улица еще ничего, а все остальное — тихий ужас. И убираются здесь плохо. В Москве гораздо чище, чем здесь.
И в Новой Зеландии на улицах чисто, но там города кажутся деревнями по сравнению с тем же Потоцком. Хороший там климат, природа очень красивая, но лучше дышать фабричным дымом здесь, чем умирать со скуки там. А какие там женщины… Мало того что никакие, так еще и ленивые. Такое простое блюдо, как борщ, там деликатес, а все потому, что готовить его слишком долго и сложно…
В супермаркете Никита выбрал самую большую тележку и заполнил ее с горкой. Гулять так гулять…
Дома они с Антониной пили вино, закусывая его сыром и сырокопченой колбасой. А потом Никита увлек ее в спальню. Просто взял за руку и повел на второй этаж. Сказал, что нужно проверить качество уже купленной кровати, под этим предлогом будущий хозяин дома и уложил женщину на спину.
Ему оставалось снять с нее только трусики, когда она вдруг резко свела ноги. И отвернула в сторону голову, закрыв ладонями уже оголенную грудь.
— Ты должен понимать, что я не могу с первым встречным, — пробормотала она.
Никита усмехнулся. Не раз и не два оказывался он в такой ситуации. Одинокие дамы мечтают выйти замуж, и Антонина не исключение. Потому и включился у нее защитный рефлекс — я не такая, я жду трамвая. В таких случаях Никита жестко ставил женщину перед фактом. Да, она не такая, но ему все равно, ведь он не собирается ни на ком жениться. Только секс, и ничего более… И как это ни удивительно, столь жесткий отлуп срабатывает. Женщина ненадолго входит в ступор, прощаясь со своей мечтой, затем расслабляется и получает удовольствие.
И Антонину он мог бы поставить в неловкое положение, разъяснив ей свою жизненную позицию, но не захотел. Жалко ее вдруг стало. Хорошая она баба, но несчастная. И если у них вдруг срастется по жизни, то в петлю он точно не полезет…
— Ну, если не можешь, то давай не будем.
Вино у них еще оставалось, времени до утра много… Одним словом, есть все, чтобы Антонину раскрепостить еще больше.
Но уйти ему не удалось. Женщина вцепилась в его руку, прижалась к ней грудью.
— Но ты же не первый встречный, — жадно и жарко прошептала она.
Спорить Никита не стал. И с легкостью позволил ей забрать у него инициативу.
Обидно, смена уже заканчивается, осталось совсем чуть-чуть, а тут вызов. Убийство в деревне Горчиха…
Когда-то Инна мечтала раскрывать запутанные преступления в духе Агаты Кристи — изучать характеры подозреваемых, методом дедукции разгадывать головоломки, находить выход из лабиринта, ведущего к убийце. Для того и поступила она после школы в юридический институт МВД, на факультет подготовки следователей. Отучилась, получила лейтенантские погоны, устроилась на работу в РОВД своего родного города. И погрязла в путине следовательской работы. Нет, она не жалуется, и дела идут у нее неплохо, в звании прошлым летом повысили, а еще на подходе и продвижение в должности. Но мечта стать Шерлоком Холмсом отодвинулась на задний план. Хотя бы потому, что настоящие сыщики занимаются убийствами, а это — подследственность прокуратуры, а не полиции.
Но так уж вышло, что на это убийство в составе следственно-оперативной группы пришлось выехать ей. Только вряд ли это преступление запутанное, головоломное, а потому интересное. Наверняка какая-нибудь бытовуха. Эка невидаль — муж по пьяной лавочке зарезал жену. Сейчас он осознает всю тяжесть своей вины перед самим собой, раскается и как на духу исповедуется перед следователем. А если не признается, то его несложно будет вывести на чистую воду. Достаточно снять отпечатки пальцев с ножа… А если вдруг что-то серьезное, если не удастся раскрыть дело по горячим следам, то им займется следственный комитет, а Инну отставят в сторонку за ненадобностью. Скорее всего, представитель прокуратуры появится уже в ходе работы…
