увезти его падчерицу из Питера следовало, особенно после происшествия на именинах, но организовать все надо было не так.
Ни один из коплег Алексея никогда не был ни на юге Франции, ни в Монако. А Даутов не дал даже времени, чтобы предварительно туда слетать, осмотреть виллу, где придется жить, самим встретить самолет с Ниной, наконец. Если уж шеф так трясется за безопасность падчерицы, то заботиться о ней следовало более тщательно, чем просто выделить четырех сопровождающих, причем одного из них — зеленого салагу, которого Нертов не знал раньше, но вынужден был включить в группу по требованию клиента.
Последние питерские дни определенно показали, что за Ниной идет охота. Да, несколько раз некто промахивался. И на Конюшенной площади, о которой почему-то Даутов сразу же не рассказал новому охраннику, и на ферме, куда Алексей не пустил девушку, и в машине, в которой погибла Марина. Правда, здесь было непонятно, кому и зачем понадобилось организовывать взрыв. Может, кто-то охотился в данном случае не за падчерицей Даутова, а за ее женихом?
По поводу инцидента в лесу тоже были сомнения: кого же поджидали бандиты — Дениса Петровича или его невесту? А если, как говорят юристы, произошла ошибка в объекте, когда преступник губит не того, кого желает? Ошибка, от которой страдают и вовсе посторонние люди? А может, правда, во всех случаях бандиты ошибались?..
От этой мысли у Нертова пробежал холодок по спине.
Дополнительным поводом для размышлений оказалось заключение экспертов, о результатах которого Алексей узнал буквально перед вылетом. Генетическая принадлежность слюны на одном из окурков, найденных на ферме, совпала со слюной, обнаруженной на окурке, подобранном на каменке. А это значит, что в обоих местах действовал один и тот же человек. Простым совпадением это не могло быть.
Правда, не смотря ни на что, Нертов был убежден: на Лазурном берегу с девушкой вряд ли может что произойти. Все-таки бандитам, наверное, была нужна не она сама, а ее отчим. Нину же, очевидно, хотели использовать как приманку, как средство для шантажа. Но одно дело — Петербург, где каждый бандит чувствует себя вольготно, как дома. А на Лазурном берегу не разгуляешься. Только в Монако на тысячу жителей чуть ли не двадцать полицейских; на улицах — скрытые системы наблюдения и вызова полиции. Идет, скажем, загулявший купчик из кафе «Де Пари», где по сей день выступает варьете под названием «Русское безумство», а на купчика кто-то плохо посмотрел. Ему бы только рот успеть открыть, как в полицейском участке крик услышат. А если дело происходит на главных улицах или в подземных переходах — стражи закона еще и на монитор поглядеть могут: кто же осмелился покой граждан нарушить? Куда бедному грабителю податься?..
Все-таки, как ни успокаивал себя Алексей, а ухо следовало держать востро. Поэтому дурацкие выкрутасы Нины его не устраивали. Он злился и не переставал удивляться, как быстро может меняться милая и воспитанная девушка. То она готова сломя голову броситься спасать отчима, клянется в вечном послушании, а то выкидывает всякие непредсказуемые фортели.
Чего стоила, скажем, идея убежать ночью через окно спальни, чтобы «побродить по берегу спящего моря»? Тогда дежурил Алексей. Он заметил попытку девушки и поймал ее на руки, когда она, соскользнув с подоконника, чуть не переломала ноги, прыгнув в темноте вниз.
Вместо того, чтобы сказать «спасибо», беглянка, не раздумывая, попыталась, хотя и безуспешно, но ударить охранника. Когда же она сообразила, что это не случайно заночевавший под окном любитель цапать девушек за ляжки или похититель очаровательных туристок, Нина тут же наговорила кучу гадостей про какую-то манию преследования, помешанную на неуемной ревности, заявила, что Нертов может безнаказанно хватать девушек только на пляже, вообще, он солдафон какой-то, а не мужчина, и после гордо проследовала к морю. Алексею ничего не оставалось, как поплестись следом, проклиная работу и раздумывая, с чего это уже второй раз на него так нападают? В конце концов он решил, что все дело во взбалмошном характере подопечной, но элементарно ошибся, не подозревая, что такое поведение было лишь некой защитной реакцией.
Как Нина не убеждала себя в обратном — ей все равно нравился этот человек. Умный, сильный, независимый, Нертов не походил на ее прежних ухажеров, время от времени подсовываемых отчимом. Те старались чуть ли не сразу использовать девушку в своих целях, ничуть не интересуясь ею. Нет, речь шла не о внешнем интересе — сама по себе Нина привлекала многих, но никого она, кажется, не интересовала как личность, а лишь в качестве престижной любовницы или выгодной невесты.
«Тот же Денис, — думала девушка, — и тот оказался натуральной скотиной. Зачем было врать тогда на даче, что какие-то дела есть? Сказал бы, что к подружке идет, так нет, захотел и вашим, и нашим. С ней, значит, погулять в лесу, а на закуску — со мной развлечься».
Нину также не убедил рассказ Дениса, когда через несколько дней после происшествия на именинах, он, подлечившись, приехал извиняться и опять пытался убедить, что якобы эту Катю встретил случайно. «Правильно, что тебе по голове дали, — сказала тогда Нина. — Впредь, может, умнее будешь. Только не со мной. И не вздумай отцу жаловаться — один раз ты пытался меня остановить, второй раз закончится тем же. Но прилюдно. Тебе же стыдно будет». На этом разговор и завершился.
Девушка понимала, что понапрасну обижает Алексея, так не похожего на Дениса и других, ему подобных, но ничего не могла с собой поделать. Лазурный берег не изменил ее настроения, и охранники уже порядком измотались, вынужденные так или иначе потакать прихотям девушки. Хорошо еще, что по ночам где-нибудь в Каннах или Жуан-ля-Пене можно гулять в сопровождении одного-двух спутников совершенно безнаказанно. Да и, не предшествуй этому питерские события, Нертов не очень волновался бы, пойди Нина гулять ночью одна: даже если какой-нибудь француз захочет познакомиться, предложив выпить в ближайшем бистро чашку кофе или бокал кира — девушке достаточно будет сказать что-нибудь вроде: «Спасибо, я хочу побыть одна», и все. Знакомство не состоится. Прэмсе-ти, то есть чужую частную жизнь, в Европе уважают…
Те, кому посчастливилось побывать на Лазурном берегу, с упоением рассказывают знакомым о прелестях здешних мест. Небольшие, но чистенькие городки со старинными крепостями и храмами, музеи Матисса, Шагала, Пикассо… От Ниццы на машине за полчаса можно доехать в Монако с его знаменитым районом Монте-Карло, а в другую сторону, за то же время — до Канн, миновав еще несколько живописных местечек. Между
