— Я не хочу есть. Голоден — иди и готовь. Но не раньше, чем научишь меня пользоваться этим монстром.
— Если ты будешь такой упрямой, я передумаю жениться на тебе.
— Вот только не надо меня утешать!
Я быстро учусь, да и нехитрая это штука, но сама бы я разбиралась значительно дольше. Полезная вещь, потому что я тут задумала кое-что провернуть. Если у меня это получится, мне не придется задавать вопросы.
— Ты любишь видео?
— Почему ты спросил?
— Я видел у тебя много дисков и кассет.
— Там нет ничего интересного. Одни мелодрамы. Не понимаю, как я могла их смотреть.
— Ты ни о чем меня не спрашиваешь?
— Все, что посчитаешь нужным, расскажешь сам. Нет — значит, нет.
— Ты странная женщина. Никогда не встречал таких. Откуда у тебя этот акцент?
— У меня амнезия. Я себя помню меньше месяца.
— Если я приготовлю завтрак, ты поешь?
— Только если ты не нажаришь жаб.
— Почему я должен?.. У тебя есть жабы?
— Нет.
— А, понял. Так я пошел на кухню. Кто не спрятался — я не виноват.
— Не устраивай там беспорядка, иначе пожалеешь.
— Знаю. Ты выбросишь меня с балкона.
— Ты все правильно понял.
— Как честный человек, я женюсь на тебе.
— Не забывай, мне нельзя нервничать.
Последнее слово все равно останется за мной, ты меня не подловишь. Нет, видели вы что-нибудь подобное? Он на мне женится! Макс не потерпит такого святотатства. Я снова возвращаюсь к монитору. Вот сейчас войду в систему и найду нужные данные. Дом моды «Эрика». Что, где, когда. Пароль... «Джулия». Да. Мои пальцы сами набрали это слово. Почему? Какая разница.
Итак, дом моды открылся первого марта две тысячи первого года. Шестьдесят процентов акций — мои. Контрольный пакет. Вторая часть принадлежит банку, в котором у меня сейф. На это — только с две тысячи пятого года. А до этого акции принадлежали хозяину модельного агентства «Галатея», Богулевскому А.И. Значит, раньше при доме было модельное агентство. А эти девушки на фото... Нет, я не могла!
Кредит я возвратила в том же две тысячи пятом году. В прибыль заложены отчисления на приют «Надежда». Отлично. Все организовано таким образом, что я могу не вмешиваться, какое-то время все будет идти само собой. По инерции.
А вот это уже интересно. Модельное агентство «Галатея» прекратило свое существование опять-таки в марте пятого года. Тогда же куда-то пропал и господин Богулевский. Контракты всех теперешних сотрудников тоже датируются этим же временем. Значит, вернувшись из Парижа, я застала большие изменения. Но кто руководил этими изменениями? Кто нанял новых людей и куда подевался старый персонал?
Дальше уже ничего интересного. Теперь стоит заглянуть в личные дела сотрудников. Свое досье я уже видела. Дальше — портнихи, закройщицы, два модельера... Ничего интересного. Нет, вот что-то. Весь этот персонал нанимал один человек — господин Вишневецкий. И принимал именно тогда, когда, согласно отметкам в моем паспорте, я была еще в Париже или еще где-то во Франции. Как такое могло случиться? Неужели я раньше не замечала кучу странных совпадений и несоответствий? Или я не знала, что именно должна заметить? А потом, возможно, случайно обратила внимание, и — автокатастрофа с полной и надежной амнезией. Интересно. Слишком много совпадений!
Досье Олега Вишневецкого не впечатляет. Разве что... Ну конечно же, как я сразу не заметила! Свою карьеру он когда-то начинал в милиции, потом в спецслужбе. Но ушел почему-то, видно, зарплата не устроила. Возможно, это не имеет значения, но я в это не верю. В любом случае нужно выяснить. Его контракт подписывал Богулевский А.И., а это значит, что Олег знавал этого типа и, может статься, знается с ним и по сей день. Тогда можно выдвинуть несколько версий, но каждая из них будет заканчиваться вопросом: почему я до сих пор жива?
— Так ты хулиганишь? — Что за манера — заглядывать через плечо?
— Опомнись! Это информация о моем собственном Доме моды. Не слыхал о таком?
— Почему же! Слыхал, конечно же. Идем завтракать. Только переоденься.
— Мне лень. И шея болит, словно тупым ножом кто-то режет.
— А ты принимала лекарство, которое дал тебе врач?
— Пока у меня не будет лабораторного анализа состава этих таблеток, я к ним не прикоснусь.
— Но ведь доктор сказал... Ты что, думаешь, он тебя отравит? Но ведь он — твой знакомый! — Господи, почему у меня нет ни единой иллюзии относительно этого мира?
— Ну и что? Яду все равно, кто чей знакомый. Никому нельзя доверять. Может, у него материальные проблемы, откуда я знаю? А может, там действительно лекарство.
— Как же ты живешь на свете? Разве можно никому не доверять? Может, ты думаешь, что я тоже тебя отравлю? Завтраком?
— Теоретически такое возможно.
Этот парень умеет готовить не хуже, чем Светка. И в кухне порядок. Ну что же, малыш, посмотрим на твое поведение.
— Очень вкусно. А Макса ты покормил?
— Да. В первую очередь. Этот хвостатый монстр облил меня презрением.
— Не смей называть его монстром. Ты просто завидуешь его совершенству.
— Он высокомерный нахал.
— Имеет на это право.
— Не буду отрицать, зверь действительно впечатляет. Но ты его избаловала до крайности.
— Не лезь в наши отношения!
— Ну конечно, теперь я понимаю, почему у тебя не было мужчины.
И почему же?
— Это потому, что твой характер может выдержать только твой кот. Вы с ним — два сапога пара. Я чувствую, что должен заняться вашим воспитанием.
— Это будет твоей роковой ошибкой. Возможно, последней в жизни.
— Возможно, только я рискну.
— «Оставь надежду, всяк сюда входящий».
Он смотрит на меня с какой-то щемящей нежностью. И наша пикировка не меняет этого выражения. Возможно, мне придется об этом пожалеть. Потом. А пока — пусть он станет моей последней иллюзией.
— Мне надо кое-что найти, не выходя из дома. Я не хочу, чтобы док взбесился.
— Доедай завтрак, переоденься, и попробуем. А я тем временем помою посуду.
— Идет. Только не побей ее!
Я уже успела принять человекообразный вид, когда он наконец закончил с кухней. Света управлялась быстрее, но я, возможно, просто придираюсь.
— Что тебе нужно знать?
— Мне нужна информация на Богулевского А.И., в прошлом — владельца модельного агентства «Галатея».
— Подожди немного, сейчас найду. Вот... Самоубийство известного филантропа... Застрелился в своей квартире, где проживал один. Тридцатого марта... Четыре года назад. Агентство прекратило существование. Вот еще. Слухи насчет торговли девушками. Начато расследование, которое прекращено после смерти главного подозреваемого, Богулевского Алексея Ивановича.
— Вот еще несколько фамилий, проверь. Все они когда-то работали у меня. Во всяком случае, я это подозреваю.
— Сейчас, подожди немного. Вот, есть... Дробот Ян Сергеевич, отбывал наказание... был осужден... разбойное нападение... кража... подозревался в убийстве... Милый человек! Был. Четыре года назад попал под колеса грузовика, пребывая в состоянии наркотического опьянения. Следующий: Терновой Всеволод Игоревич. Судим три раза, за разбой. Где-то в то же время умер от передозировки. Думаю, другим повезло примерно так же. Неизвестный доброжелатель планомерно убрал твою «крышу». А новой, насколько я понимаю, ты так и не обзавелась, и никто не пытается о тебе позаботиться. Невероятно, но факт.
— Найди кого-нибудь из этого списка. Это бывшие мои швеи, модели и прочие. Должен ведь кто-то быть, кто помнит меня дольше, чем четыре года.
— Давай сюда список, а сама немедленно в постель. Помнишь, что сказал врач?
— Но...
— Не принимается. Это довольно длительный процесс. Сложно ломать чужую защиту. Иди отдохни, милая. Как только будут результаты, я тебя позову.
— Откуда ты знаешь все это?
— Наконец я заинтересовал тебя! Я учился и закончил институт по специальности «Компьютерные технологии». Подходящую работу найти довольно сложно, а то, что предлагают, не настолько законно, чтобы я мог спокойно спать по ночам. Вот и переквалифицировался в таксисты.
— А откуда у тебя автомобиль?
— Я кое-что зарабатываю иногда — на некоторых предложениях. Не постоянно, чтобы не сесть всерьез и надолго, а так. Я не жадный по природе, мне хватает. Когда была жива мама, много уходило на ее лечение, но в прошлом году она, к сожалению, умерла. Ничего не помогло. А мне самому... Неинтересно. Иди отдыхай, врач ведь приказал.
Я иду в спальню, останавливаюсь около книжных полок Так много книг, неужели я их все прочитала? Теперь придется все заново перечитывать. Нельзя же прозябать в невежестве. Что бы такое взять? А, вот. Какие-то пьесы. Нет. Не хочу. Я лучше рассмотрю эти фотографии из Парижа. Что в них такого особенного, почему они меня так взволновали?
Фотографии, на которых изображена публика на показе. Знакомые лица? Я не знаю. А вот этот снимок.. Как он сюда попал? Это тоже какой-то показ мод, но в другом зале. Вот дата: шестнадцатое февраля две тысячи пятого года. Откуда здесь этот снимок? Как он ко мне попал? Пара в третьем ряду — черноволосый мужчина в смокинге и белокурая девушка в вечернем платье. Ее лицо кажется мне странно знакомым. Большие серо-синие глаза, маленький носик, небольшие капризные губки улыбаются, рука в темной перчатке до локтя застыла и каком-то жесте — она что-то говорит своему спутнику. Почему же во мне проснулась такая тоска? Я знала эту девушку? Откуда? Голову прозакладываю, что фотография сделана не здесь, а за границей. Почему-то я уверена в этом. Вернее, уверена та, другая. Ну, так вылезай на свет, что ты там шепчешь? Нет? Как знаешь...
