– Желтый, ты?
– Теперь ты знаешь, где Желтый… Ну, чего стоишь, давай звони Клену! Или Самороду!
Жора опустил руку с пистолетом и отступил на шаг-другой, когда Румын стал поворачиваться к нему.
– Желтый, ты чего? Ты думаешь, я мог бы тебя сдать? – скрестив на груди ладони, с жалким возмущением спросил он.
– А то нет! – ухмыльнулся Жора.
– Да ни в жизнь!
– Ну-ну… Чего по ночам пьяный шатаешься?
– Так это, у Бобыля на днюхе гуляли!
– За рулем под газом гоняешь, да?
– Я же осторожно…
– А если гаец остановит, если ты ему по рогам настучишь?
– Да нет…
– Что нет? Я могу, а ты нет?.. Ты вот за рулем бухой ездишь, накосячить можешь. Знаешь, что Самород за такой косяк сделать может?
– Что?
– А я тебе объясню… Пошли! – Жора схватил Румына за рукав и потащил за собой к своей машине.
И при этом он как бы невзначай обыскал Румына. Вдруг у него ствол окажется. Но не было у того оружия.
Желтов посадил его в свой двухлетней свежести «Инфинити Фикс».
– Эт что, твоя тачка?
– Нет, Самород дал покататься…
Машина стоила полтора «ляма», но Жора не смог удержаться от соблазна. Во-первых, он давно уже хотел такую тачку, а во-вторых, ему нужна была реклама для себя и своих планов. Здорово ошибается Самород, если думает, что Жора будет прятаться от него. Да, у него липовый паспорт, и машина записана на чужое имя, но это сделано вовсе не потому, что он боится какого-то козла. Осторожность и страх – это разные вещи.
– Как он мог дать тебе покататься? Он же ищет тебя…
– Коля, ты не тупи, в натуре! Это моя тачка! И у тебя такая же будет, если со мной начнешь работать!
– Ну, мы же одна команда, – заелозил Румын.
– Само собой, брат… – ухмыльнулся Жора. Он почему-то не сомневался, что Румын сдаст его при первой же возможности. Но так это глупо верить в чью-то беззаветную преданность. – Да у тебя и выхода нет, как переметнуться ко мне. Знаешь почему?
– Почему?
– Да потому что ты мой человек. А повод всегда найдется. Знаешь, за что Самород меня заказал? За то, что я свою политику вел! За то, что я перед ментами не захотел извиняться!.. Да, я извинился, но меня заставили. А если меня заставили, то я этого никому не прощаю! И не боюсь я никого! И Саморода не боюсь! И прощать ему ничего не собираюсь! Он это знает, поэтому заказал меня. Типа, я с катушек слетел, в запой ушел, да? Нет, это всего лишь повод… И для тебя повод найдет. Ты же бухой за рулем ездишь, а Самороду это не нравится! А почему не нравится? Потому что он ментам вылизывать начал… А я ненавижу ментов!.. Ты мне веришь, что я ненавижу ментов?
– Ну, верю, – неловко кивнул Румын.
– Что ну? Мне верить надо, а ты нукаешь!.. Скажи, я тебя ментам сдал?
– Нет.
– Бобыля сдал?
– Нет.
– Вот видишь, а ты мне не веришь… А веришь Самороду, который перед ментами шестерит, меня перед следачкой заставил извиниться. Как думаешь, я могу ему это простить?
– Да нет, такое не прощается.
– Молоток! – Жора восторженно хлопнул Румына по плечу. – Теперь я точно знаю, что с тобой и в огонь можно, и в воду!
– Так мы же всегда вместе…
– А то!.. Значит, днюха у Бобыля, да?
– Там все уже разошлись…
– А Бобыль где?
– Вместе со своей телкой домой к ней поехал…
– Говоришь, домой к телке поехал? – цокнул языком Жора. – У него же не свадьба и не брачная ночь?
– Нет.
– Значит, кайф мы ему не обломаем!.. Поехали к нему, а то как-то неудобно с днюхой не поздравить!..
– Как скажешь…
Жора нещадно жал на педаль акселератора – машина пулей летела по ночным улицам Потоцка. Плевать, что менты могут остановить. В этот раз он не морду бить будет, а валить из волыны… Хотя, конечно, лучше обойтись и без этого.
– Самород сам все берет, – бубнил он, – а потом уже тебе крошки с барского стола скидывает, а ты и рад. А нам подачки не нужны, да, братан? Мы сами все у Саморода заберем. Сами за барский стол сядем!.. Или боишься?
– А когда я боялся? – приободрился Румын.
Машина остановилась возле дома, где жил Бобыль. Изба у него деревянная, обшитая дешевой вагонкой. Зато подружка очень даже ничего, если не сказать, что более чем. Разморенный, распаренный после секса, он сидел за столом в обнимку со своей девицей и попивал коньячок. Пьяный, веселый.
– Жора, братуха! – Мордастый Бобыль обнял гостя, посадил за стол, налил водки.
Не красавец он, мягко говоря. Грубые черты лица, широкий нос, будто вывернутая нижняя губа, мощный раздвоенный подбородок. Подружка на его фоне смотрелась как драгоценный камень в чугунной оправе. Хорошенькая она, светловолосая, с яркими васильковыми глазами. Халат на ней шелковый, одна пола съехала в вниз, чуть ли не по всей длине обнажив стройную, загорелую ножку. Она заметила, куда смотрит Жора, но полу халата не запахнула. И даже кокетливо улыбнулась, загадочно глядя на него. Пьяная она, шальная, мысли бродят, как молодая брага на жаре…
– Поздравляю тебя, братан! Желаю тебе всего самого-самого и чтобы все в цвет. Извини, Бобыль, что без подарка, – Жора достал из кармана бумажник, с небрежностью миллионера вытащил оттуда несколько пятитысячных купюр, положил на стол. – Купишь себе что-нибудь на память от бригадира…
– От бригадира?
– Теперь я, Бобыль, бригадир… Или ты не согласен? – Жора пристально посмотрел на Бобыля.
– А Клен как же?
– У него своя бригада, у нас – своя…
– Как скажешь, брат, – пожал плечами Бобыль.
Что-то не привел его в восторг предложенный расклад.
– Я сегодня у тебя переночую, – как о чем-то уже решенном сказал Желтов.
– Да не вопрос…
– Калитка у тебя нараспашку, дверь открыта. Не бережешь ты себя, брат.
– Так это, народ гулял…
– Пошли, ворота откроешь, я тачку свою загоню…
Во дворе вышли все, в том числе и подружка Бобыля.
В дверях Жора слегка приобнял девчонку за талию, пропуская вперед себя. Она ускорила шаг, чтобы поскорее избавиться от его руки.
– Откуда такая красавица? – во все глаза глядя на машину, спросил Бобыль.
– Я ж не спрашиваю, откуда у тебя эта красотка, – ухмыльнулся Жора. И снова провел рукой по тонкой и упругой девичьей талии.
На этот раз девушка не дернулась и даже сделала движение, чтобы прильнуть к нему.
– Места знать надо, – Бобыль настолько увлечен был машиной, что и не заметил, где только что побывала рука Жоры.
– А ты, я смотрю, знаешь.
– Ну, так.
– А не положена тебе баба, – усмехнулся Жора.
– Это почему?
– Да потому что Бобыль ты. А Бобыли, они без баб живут… Не положена тебе баба.
– А если я сама легла? – весело и бесстыже спросила девушка. – Да и не баба я.
– А кто?
– Ира меня зовут.
– Куда зовут?
– А кто куда, – засмеялась она. – Только я не ко всем иду. К кому хочу, к тому и иду. Я птица вольная!
– Была вольной, – насторожился Бобыль. – Уже нет.
– Ну, если Юра сказал, то уже не вольная, – подтвердила Ира, с лукавой улыбкой глянув на Жору. Дескать, она ведь и соврать могла, чтобы успокоить своего хахаля.
– А за знакомство мы выпить можем? – в тон ей спросил Жора.
– Легко!
Обратный путь лежал через темную веранду, и там Желтов тайком от Бобыля зажал Иру в угол. Первые секунду-две она не сопротивлялась, но потом все же оттолкнула его от себя. Похоже, Жора понравился ей, но ведь меру надо знать. Именно это она и дала понять.
За столом Желтов, казалось, потерял к девушке интерес. Он больше не засматривался на нее и знаки внимания не оказывал. И, похоже, Иру это задело. А может, она просто захотела спать, потому и ушла в спальню.
– Блин, что-то вырубает, – глядя ей вслед, проговорил Бобыль.
– Тоже уходишь? – спросил Жора.
– Если можно…
– А чего ж нельзя?
– Вы тут без меня, ладно?
– А поговорить? У нас новые перспективы вырисовываются…
– Может, завтра? – Бобыль потер глаза, делая вид, что невыносимо хочет спать.
– Можно и завтра, – кивнул Жора.
Бобыль ушел в спальню, закрыл за собой дверь. Желтов тут же последовал за ним, приложил ухо к двери. Бобыль что-то сказал, но слов он разобрать не смог. Однако, похоже, он спрашивал, куда подевался телефон. А возможно, Жоре померещилось, и может быть потому, что именно о телефоне он сейчас и думал.
Взгляд упал на высокочастотный кабель, который тянулся от домашнего кинотеатра к телевизору. С ним в руках Жора и ворвался в спальню. Бобыль стоял у окна, приложив трубку к уху. Желтов ударил его по руке, выбив телефон, удавкой захлестнул провод вокруг шеи.
– Кому звонил, падла?
– Маме! – прохрипел Бобыль.
– Коля, телефон возьми! – распорядился Жора.
Руки у него заняты, и хватку он не ослаблял. Бобыль хрипел, дергался, пытаясь избавиться от удавки, но шансов вырваться у него не было. Ира сидела на постели, руками придерживая простыню, которой она закрывала грудь. Она понимала, что происходит, но в истерике не билась. И даже страха в глазах не было. Девушка завороженно смотрела на задыхающегося Бобыля. У нее, похоже, и в мыслях не было прийти к нему на помощь.
