Охрана попросила всех разойтись.
Тина направилась к выходу, не переставая думать о словах Рубена.
Действительно, при чем здесь она?
Тот, кто устроил эту кровавую охоту, явно играет с ней в какую-то свою кошмарную игру. Доказательство этого – куклы, которых он подбрасывает ей после каждого убийства. Кроме того, все убийства происходят буквально у нее на глазах. Только Мухина убили не при ней, но и в том случае она первой нашла труп.
Сначала Алиса, потом Мухин, потом Лена Сумягина, теперь безобидный воришка Дима… Впрочем, на этот раз убийца наверняка промахнулся. Жертвой, конечно, должна была стать Наташка, Дима ненамеренно спас ее.
Но кому могла помешать эта малолетняя нахалка?
Сегодняшний эпизод отличался от трех предыдущих еще и тем, что жертва выжила. Все-таки заряд взрывчатки в зажигалке был слишком мал, чтобы убить человека, расчет явно был на то, чтобы изувечить лицо. Ведь зажигалку подносят к лицу, чтобы закурить.
Тина представила Наташку с обезображенным, изуродованным лицом и невольно содрогнулась. Что может быть страшнее для манекенщицы? Что может быть страшнее для женщины?
Если бы Дима не украл зажигалку, на Наташиной карьере можно было бы поставить крест… да и не только на карьере – вся ее судьба была бы перечеркнута, ведь у нее нет ни одного достоинства, кроме высокого роста и смазливой мордашки…
Тина выглянула в главный зал ресторана.
Там происходило то, что бывает на тонущем корабле, – перепуганные посетители толпились перед дверью, отталкивая друг друга, пытаясь протиснуться вперед и вырваться на улицу. Должно быть, после взрыва началась паника. Более сильные кулаками расчищали себе дорогу к выходу, женщины в вечерних платьях истерично визжали.
Самых важных посетителей уже не было видно – охрана вывела их при первых признаках опасности. Не увидела Тина и Леонида с его спутницей.
Выйдя из лифта, Тина невольно замедлила шаги.
Она не сомневалась, что снова увидит послание от убийцы.
И действительно – на коврике перед ее дверью валялась кукла.
Кукла Барби в кроваво-красном коротком платье.
Она лежала на коврике лицом вниз и казалась на первый взгляд совершенно целой.
Тина хотела перешагнуть через нее, ей не хотелось прикасаться к этому зловещему предмету, не хотелось видеть его вблизи… но она вспомнила о соседской девочке, которая может увидеть эту куклу и поднять ее. И которую ждет самый настоящий шок.
Тина преодолела себя, наклонилась и подняла Барби.
Как она и ожидала, лицо куклы было изуродовано. Точнее, его просто не было. На месте лица зиял провал, из которого торчали какие-то кроваво-красные ошметки – то ли вата, то ли пенопласт…
Тина брезгливо, в вытянутой руке несла куклу к мусоропроводу и думала.
Эта кукла подтверждала ее догадку: убийца ошибся, его целью был вовсе не безобидный воришка Дима, а манекенщица-малолетка Наташа. Даже платье на кукле было такое, в каком Наташка должна была открывать несостоявшийся показ.
Из этого можно сделать два вывода: во-первых, убийца – кто-то из людей, очень близких к модельному агентству и к самой Тине. Он знает такие подробности, которые недоступны постороннему. Впрочем, это и раньше было понятно. И во-вторых, он не знает, чем закончилось сегодняшнее покушение, не знает о собственном промахе, думает, что жертвой его, как и планировалось, стала Наташа.
Значит, в момент взрыва его уже не было в ресторане. Он ушел раньше.
Тина перебирала в уме всех, кто подпадал под подозрение.
Эльза стояла в небольшой толпе возле раненого воришки; там же была Диана; Серж… кажется, Сержа там не было. Но подозревать его, который так трепетно относится к женскому лицу? Не он ли всерьез уверял, что влюблен в Тинину кожу? Не он ли всегда непритворно огорчался, если обнаруживал у модели прыщик, или пятнышко, или синяки под глазами? Серж в таких случаях расстраивался едва ли не больше самой хозяйки лица. Не он ли буквально накануне уговаривал Наташку бросить курить, мотивируя это тем, что от курения портится цвет лица? И тут же сделал так, чтобы это лицо разнесло в клочья, осталось только кровавое месиво… Это настолько дико…
Впрочем, так же дико подозревать и всех остальных.
И тут она вспомнила про Леонида.
Он был в ресторане перед началом трагических событий, она видела его в зале. Потом, когда перепуганная публика ломилась в двери, его уже не было. Может быть, он ушел заблаговременно?
В голове Тины всплыли все ее подозрения. Она вспомнила странного незнакомца, с которым разговаривал Леонид, вспомнила отпечаток ботинка на подоконнике фотоателье…
Неужели это он совершает все эти жуткие убийства? Неужели это он подбрасывает ей изуродованных кукол?
Но зачем?
Тина открыла мусоропровод и бросила туда куклу. Как бы ей хотелось так же легко отделаться от всех своих проблем!
Еще на лестнице Тина услышала, что в квартире надрывается телефон. Звонки были длинные, междугородные. Тина забежала в квартиру и схватила трубку. Разумеется, на том конце оказалась Милка.
– Привет! – заорала она. – Хорошо, что Юрка пораньше из командировки вернулся, а то бы ждать пришлось! Записывай! Дерябкин Леонид Павлович, одна тысяча девятьсот шестьдесят третьего, а не пятого года рождения – это он тебе вкручивал, нарочно годы убавлял, молодится… Так вот, этот Дерябкин проживал в Иркутске всего год – с девяносто седьмого по девяносто восьмой год. Место рождения – город Зауральск, приехал он сюда в девяносто седьмом и сразу женился на гражданке Дерябкиной Валентине Ивановне, одна тысяча девятьсот шестидесятого года рождения.
– То есть как Дерябкиной? – удивилась Тина. – Они что – однофамильцы, что ли?
– В том-то и дело! – радостно сообщила Милка. – В том-то и дело! Он когда женился, то взял ее фамилию! А был Кожевниковым Леонидом Павловичем, о чем в архивах городского ЗАГСа имеется соответствующая запись.
– Ну надо же… – пробормотала Тина. – Зачем он это сделал? Ну был бы каким-нибудь Косорыловым или, допустим, Синепузовым, а то Кожевников – вполне приличная фамилия.
– Вот именно! – энергично поддакнула Милка. – Юрка мой как говорит? Если мужик сразу же по приезде срочно женится на женщине старше себя да еще берет после женитьбы ее неблагозвучную фамилию – дело наверняка нечисто. Следы он заметает, вот что! Возможно, в деле криминал замешан, возможно, он просто от алиментов скрывается – это самый простой и законный способ сменить фамилию. Вот недавно у вас в Москве одного арестовали – аж четыре раза женился, чтобы фамилию сменить! Страшное дело!
Тина тут же подумала, что Леонид совершенно не похож на человека, скрывающегося от алиментов. Не зря он так боится упоминания о Зауральске, что-то там такое было…
– Слушай, Юрка сам заинтересовался и навел справки! – продолжала Милка. – Позвонил в Зауральск, нашел мента знакомого, тот вспомнил фамилию Кожевников, сказал, что был у них лет десять назад такой вице-мэр. И какое-то там было громкое дело, какие-то деньги пропали, а журналиста, который пытался до истины докопаться, убили. Якобы при ограблении. Ну, как обычно это бывает. Но Кожевников этот вроде ни при чем оказался. Он так по-тихому уволился и уехал. Только Юрка сказал, что если бы он был ни при чем, то тогда фамилию менять незачем. А он потом с этой Валентиной Ивановной развелся мирно-благородно и уехал. А фамилию обратно менять не стал. Так что ты, Тинка, учти, что этот твой Дерябкин – очень скользкий тип, и дел с ним никаких не имей! Это Юра велел тебе передать!
– Да я и сама поняла, – уныло ответила Тина и распрощалась с Милкой, пообещав не пропадать.
– Тина! – С площадки послышался голос соседа. – А что это у тебя дверь не заперта и ключи в замке торчат?
– Ой! – Тина бросилась к дверям. – Спасибо, Миша, а я, растяпа, услышала звонок и про все на свете забыла!
– Это тебе спасибо! – Сосед сегодня был спокоен, из чего Тина сделала вывод, что его дражайшая половина еще не вернулась с работы. – И за вчерашнее извини! Машка вообще-то невредная, это ее теща с толку сбивает. Девчонку совсем завоспитывали: куклу Барби – нельзя, животное – нельзя, от собаки – глисты, от кошки – шерсть, от попугая – орнитоз, а грызунов они просто ненавидят! Ну, я своей вчера прямо сказал: если теща и дальше будет лезть в нашу семью – я приму серьезное решение. Так что пускай выбирает: или теща, или мы с Сашкой и мышкой. Так что пока Масяне амнистию объявили, теща на месяц в санаторий уехала.
– Ну и ладно! – улыбнулась Тина. – Миша, а у меня к тебе просьба будет…
Сосед работал в газете, это Тина помнила точно, так что ему гораздо проще будет навести справки. Не вдаваясь в подробности, она назвала ему фамилию Кожевников и город Зауральск. И еще примерно время, когда было там громкое дело насчет разворованных денег и убийства журналиста. Миша все записал и пообещал, что попробует что-нибудь выяснить – в Интернете пошарит и поищет знакомых.
