Идем дальше:
Машина уехала раньше, чем прогремел взрыв?
Так опять сами дураки — плохо закрепили бомбу на машине. А если ее положили под машину просто на землю, то долго телились с нажатием красной кнопки, придумывал очередную «отмазку» Сергей. Свист или шипение перед взрывом, которое могло предупредить жертву, тоже можно списать на плохое качество взрывчатки. Им же никогда не узнать, что шипел специальный генератор шума, вмонтированный мною в схему приемника. Никакая экспертиза после взрыва не сможет определить, что там было на самом деле. Ну, что ж! Можно приступать к изготовлению опытного образца. Дай бог — первого и последнего!»
* * *
Целый день у Сергея ушел на изготовление «изделия». Он объехал магазины, закупил все необходимое и взялся за паяльник.
К вечеру «изделие» было уже готово, и Сергей вышел на улицу на «полевые» испытания. Он положил приёмник в свою машину, а на окне прикрепил небольшую лампочку. Сам с передатчиком в кармане стал отходить от машины всё дальше и дальше, проверяя при этом, загорается ли лампочка на окне при нажатии на красную кнопку передатчика. Лампочка исправно откликалась на каждое нажатие кнопки. Наконец Сергей отошел на предельное расстояние, при котором лампочку уже едва было видно. Система работала исправно.
«Все нормально, — подумал Сергей, — должен быть небольшой запас по дальности. В условиях большого города, когда помехи забивают буквально все каналы, это просто необходимо. Да и в случае неудачи горе-взрывники не смогут понять её деталей или услышать предупредительный свист».
Сергей набрал выученный наизусть номер.
— Да, — коротко ответил Вячеслав Карлович.
— Здравствуйте, это Сергей.
— Привет, — насторожился тот.
— У меня всё в порядке, я готов к сдаче «изделия» заказчику.
— Молодец, Сережа, — обрадовался абонент. — Сегодня мне уже некогда, надо кое-что решить. Давай завтра, прямо с утречка, приезжай ко мне в офис. Вернее, нет, не так. Ты жди меня на стоянке около офиса, я к тебе подойду сам в девять тридцать. Идёт?
— Идёт.
— Тогда — до завтра.
* * *
Распрощавшись с Вячеславом Карловичем, Сергей позвонил Диме.
— Привет, не спишь ещё?
— Нет, телек смотрю. Мне последнее время что-то плохо спится.
— Ничего, заживёт, — пошутил Сергей. — Я теперь тоже в другом месте кантуюсь. Запиши телефон.
Сергей продиктовал Диме свой новый номер. Узнал, как дела на работе. Что говорят ребята.
Дима понимал, что Сергей специально говорит с ним обо всем подряд, чтобы успокоить и отвлечь от дурных мыслей, хотя сам не мог не заметить, как сильно измотан Сергей.
Почему-то, когда человеку плохо, он начинает сравнивать себя со всеми, кто более удачлив, богат и благополучен. Но при этом совсем забывает бросить взгляд в другую сторону: туда, где люди находятся в более тяжких условиях. Где боль, горе, нищета. Душевные силы берутся откуда-то именно тогда, когда думаешь, что их уже не осталось, что все кончено. В таком случае не работает проверенный годами на собственном опыте закон сохранения энергии. Происходит что-то совсем другое, вероятно, из области метафизики, а не физики в привычном ее понимании: чем больше отдаешь, тем больше получаешь. Возможно, этому есть объяснение, но мы его не знаем. Зато снова начинаешь чувствовать себя человеком, да и жить становится не так тошно. Мы постепенно приучаемся жить в «режиме подвига». Сейчас многие вынуждены жить в таком режиме.
— Слушай, Дим. А с какого примерно расстояния стреляли? — вдруг спросил Сергей.
— Метров с пятнадцати, наверное. А что?
— Странно как-то.
— Что странно? — не понял Дима.
— Вот ты хорошо стреляешь? Как сам считаешь?
— Что, ты не знаешь, вместе в «подвал» [Тир.] на стрельбы ходили. Попадал иногда и в молоко, — неуверенно оценил свои результаты Дима.
— В тире дистанция двадцать пять метров. Так?
— Так. Ну?
— Стреляешь ты так себе.
— В снайперы, конечно, не гожусь, но стреляю же хоть на тройку-то.
— Но из трех попыток хоть один раз попадаёшь в мишень?
— Конечно. Что же я — хуже всех, что ли, — обиделся Дима.
— Да ты не обижайся, я ведь не для того это все тебе говорю, чтобы обидеть, лучше попробуй проникнуться моей мыслью. Видишь, что получается: с трёх попыток с двадцати пяти метров хоть раз, но в мишень попадешь. А что мы имеем в твоём случае с киллером: с пятнадцати метров и пяти попыток не попали ни разу… Что ты думаешь по этому поводу?
— Повезло просто. Что ещё тут можно думать?
— Повезло-то повезло, но сам посуди — это довольно странно. С такого расстояния и дурак должен был попасть, но ведь посылали-то на такое дело, наверное, не дурака? Понимаешь?
— Ну, короче, «склифосовский». Что ты хочешь сказать? Что я вру, что ли, в метрах? Или что вместо киллера меня поручили какому-то лоху так — для тренировки? Или все эти дырки в машине я сам просверлил?
— Я думаю, что тебя не хотели убивать.
— Как это?! — удивился Дима. — Подняли стрельбу у дома просто так? Для понта, что ли?
— Если это спектакль, то его разыграли не просто так. Вот и нужно понять, кто режиссер и зачем все это нужно, — философски раскладывал свой «пасьянс» Сергей.
— Попугать? — попытался угадать правильный ответ Дима.
— Нет, это не вяжется с сегодняшней обстановкой. Сам посуди, чего тебя Андрею теперь пугать, когда вопрос уже решён на «верхнем уровне» и тема закрыта. Обжаловать уже поздно, да и не будет никто из-за такого пустяка стволами махать. Пугай — не пугай, ты же деньги Андрею все равно не вернешь.
— Нет, конечно. Где я их возьму? Если бы они у меня были… — мечтательно протянул Дима.
— Тогда остается — месть. Он же не может нам простить пропажи такой суммы и считает нас главными виновниками всего, что с ним произошло.
— Я бы на его месте не стал мстить так скоро. Сразу будет ясен инициатор.
— Получается, что ему нет интереса пугать тебя «после драки». Это надо было раньше делать. Да и слишком опасно для него затевать такие игры. Ведь случись, что с тобой или вызови ты милицию — на кого первого пало бы подозрение, к кому первому они бы поехали?
— Конечно, к нему. Только он и мог киллера подослать. Больше это никому не нужно.
— Все указывает на него. Магнитофонные записи тоже не на пользу ему пошли бы. Тут как-то тесть его снова мне звонил, так я ему прямо сказал про эти записи. Значит, и Андрей знает про их существование. Ты бы полез в такой ситуации?
— Что я — дурак?
— Вот и я говорю. Тридцать суток ему обеспечено автоматом, а там ещё посмотрели бы. Нужно это ему, как думаешь?
— Значит, это не он стрелки посылал?
— Значит, нет.
— Но кто?
— Вот в этом вопрос. И, самое главное, — для чего?
— Может, меня случайно перепутали с кем-то?
— А того, другого, тоже лох должен был убрать, который стрелять не умеет, но идёт на дело?
— Не думаю.
— Зато я думаю, что опасность тебе больше не грозит и ты спокойно можешь вернуться домой. Ты теперь фигура, не представляющая ни для кого криминального интереса.
— Почему ты так решил?
— Так карта ложится, — засмеялся Сергей. — Ладно, спокойной ночи. Уже спать охота. Буду нужен — звони.
— Пока.
«Так кто же мог стрелять в Диму и специально не попасть? Кому понадобилось его пугать? Для чего?» — ворочался в постели Сергей.
Эти вопросы не давали ему покоя до той поры, пока он не заснул.
* * *
В половине десятого, как было условлено, Сергей уже сидел в своей машине около офиса охранного агентства. Опоздав на десять минут, подошел вечно суетливый Вячеслав Карлович.
— Здорово, Серж! Ну, как ты? Всё нормально?
— В порядке.
— Ну, где твоё изобретение? Покажи народу! — Заказчик был явно в приподнятом настроении.
Сергей достал из «дипломата» «изделие», завёрнутое в полиэтиленовый пакет, и не спеша развернул.
— Красиво, ничего не скажешь, — улыбнулся шеф. — Давай отъедем отсюда, покажешь, как пользоваться своим изобретением, а я уж дальше расскажу ребятам. Ты прав, тебе незачем встречаться с ними.
По дороге Сергей объяснил шефу, куда вставлять батарейки, куда нажимать, чтобы снять с предохранителя, куда подсоединять детонатор.
— Молодец, — не мог нарадоваться на игрушку заказчик, — всё предусмотрел, даже предохранитель. Я же говорил — специалист!
Машина остановилась чуть в стороне от главной магистрали. Сергей подключил лампочку и повторил показательные испытания. Вячеслав Карлович был явно доволен.
— Поехали обратно. На тебе пять сотен, а остальное пойдёт мне в счёт долга. Нормально?
— Конечно, как договорились.
