Неожиданно дверь распахнулась. На пороге стояли Кузьмичев и еще двое ребят.
– Значит, так, – сказал Кузьмичев, – ситуация изменилась. Вот, – и он протянул какой-то документ. Рубоповцы стали читать.
– Ну и что? – сказал один. – Мы так не согласны. Мы сейчас позвоним начальству!
– Ребята, берите Романа, выводите! – приказал Кузьмичев своим спутникам.
– Да что вы себе позволяете? – возмутился рубоповец. – У нас уже в книге дежурного оформлено, что мы его доставили.
– Ну, вы его доставили, а мы забираем. Он у нас по делу проходит.
– По какому делу?
– По убийству одного криминального авторитета. Так что извините, но это наша тема.
– А у нас он по ОПГ проходит как активный участник и киллер.
– Ладно, давайте не будем раскрывать свои карты перед пацаном, а решим все спокойно.
И опять меня повели в клетку. Там я сидел часа два с половиной. Все это время они выясняли, кто меня заберет. «Ничего себе, – думал я, – прямо крутой мафиози!»
Наконец ко мне подошел Кузьмичев с ментами.
– Все, Рома, ты наш, – улыбнулся он, – отвоевали мы тебя! Пошли в машину!
Меня вывели во двор и посадили в машину. Теперь мы ехали обратно к Петровке.
– Как же они меня «приняли»? – спросил я у Кузьмичева.
– Они тебя не «приняли», а ждали у Петровки. Если бы ты подъехал чуть поближе к заборчику, то отскочил, и все, проблем бы не было. А ты решил пешочком прогуляться! Вот тут они тебя и «приняли».
– А кто же им сообщил?
– Вот этого я не знаю. Значит, какая-то связь у вас с ними есть. Ты нам про эти связи расскажешь?
Я пожал плечами.
Вскоре меня привели в комнату допросов. Как ни странно, Кузьмичев сдержал свое слово и стал оформлять меня по протоколу как явку с повинной, с пистолетом. Мне полагался адвокат. Неожиданно в кабинете зазвонил телефон.
– Кто говорит? – спросил Кузьмичев и посмотрел на меня. – Тебе тут адвоката прислали.
– Кто? – удивился я.
– Какие-то родственники, говорят. Елисеева, адвоката, не знаешь?
– Нет, – я покачал головой.
– Он говорит, что откуда-то тебя уже вытаскивал.
– Нет, не знаю, точно.
– Говорит, что твои родственники прислали, – повторил Кузьмичев. – Ладно, пускай придет, посмотрим на него!
Минут через пятнадцать в комнату вошел плотного телосложения мужчина, с круглым лицом, в круглых очках, напоминающий банкира.
– Я адвокат Елисеев, – представился он. – Где мой подзащитный?
– Вот, – Кузьмичев указал на меня.
– Можно я поговорю с ним?
– Конечно, мы выйдем. Пяти минут вам хватит?
– Да, вполне.
Когда оперативники со следователем вышли и я остался вдвоем с адвокатом, я сразу же задал ему вопрос, кто его ко мне прислал.
– Меня ваши ребята прислали, – ответил адвокат.
– А кто конкретно, можете сказать?
– Честно говоря, я не знаю имени. Кто-то из ваших старших. По-моему... Алексей, или нет...
– Может быть, Алик?
Елисеев замялся, словно решая про себя, произносить это имя или нет. Но, поняв, что я вот-вот откажусь от него, сказал:
– Да-да, конечно, Алик. Вы правильно сказали. Такой солидный мужчина лет тридцати пяти. Я раньше его по бизнесу консультировал, но фамилии не помню. Но вы не волнуйтесь, я по оружию большой специалист. Мы вытащим вас в три минуты. Тем более что, как мне известно, они оформляют явку с повинной, так что вместе со мной вы и выйдете. Я должен просто проследить, чтобы все формальности были соблюдены.
– Знаете что? – остановил я его. – Можно позвать Кузьмичева?
– Конечно. – Адвокат встал и приоткрыл дверь: – Товарищ следователь, вы можете зайти. Мы закончили беседу.
Кузьмичев вернулся в кабинет.
– Я хочу сделать заявление, – произнес я, – что я отказываюсь от этого адвоката. Я ему не доверяю. Я имею право это сделать?
Кузьмичев кивнул:
– Да, имеете. Но вам все равно полагается адвокат.
– А в чем проблема? – заговорил Елисеев. – Меня действительно прислали. Вот мой ордер...
– Что я могу сделать, уважаемый? – ответил ему Кузьмичев. – Он от вас отказался. Мы вынуждены проводить вас.
Когда адвокат вышел, Кузьмичев посмотрел на меня:
– Ну что, где я теперь тебе адвоката достану? Почему ты от него отказался?
– Я ему не верю.
– Хорошо. Есть у меня один адвокат, вроде нормальный. Но не знаю, возьмется он или нет, так как я буду его приглашать на бесплатные услуги. Как тебе?
– Давайте зовите. Поглядим, что он за адвокат.
Кузьмичев снял трубку телефона и стал набирать номер. Я ждал.
Вскоре появился адвокат, то есть вы...
Я сидел в кабинете, где проходили встречи адвокатов с подследственными, и внимательно слушал Ромку. Его рассказ занял более двух часов. В это время я делал пометки в блокноте. Я прекрасно понимал, что после своего рассказа он спросит моего совета. Но что я могу ему сказать? Видно было, что парень доверял мне и рассказал все искренне. Но что мне посоветовать? Взять ответственность на себя? А если что-то не получится? Тогда он будет проклинать меня всю жизнь. Надо дать ему возможность самому решить, как быть дальше.
Когда Ромка закончил рассказ, он посмотрел на меня и спросил:
– Как мне лучше поступить?
Я пожал плечами:
– Не знаю, Рома. Тебе решать. С одной стороны, нет никаких гарантий, – я как бы размышлял вслух, – что Алик не разберется с тобой, если останется жив. Но, с другой стороны, если тебе Сергей обещал прикрытие Кузьмичева, то я могу сказать, что этот следователь никогда никого не обманывает и свое слово держит.
– Да, он обещал мне, что изменит меру пресечения на подписку о невыезде только в том случае, если они возьмут Алика и остальных.
– А ты что, уже дал показания?
– Конечно.
– Так для чего тогда я?
– Так, для подстраховки. Не будут же они при адвокате какую-то химию делать.
– То есть что-то подтирать и исправлять? – уточнил я.
– Да, типа этого.
– Я не знаю...
Неожиданно в дверь постучали, и вошел Кузьмичев.
– Я не помешаю? – спросил он. – Я на пару минут. Ну что, беседуете?
Роман кивнул. Кузьмичев сказал:
– Я хочу заявить в присутствии адвоката, что свое слово сдержу. Как только мы Алика возьмем и кое-кого еще из бригады, на кого ты показал, тут же тебе подписку о невыезде и сделаем. Ты будешь на свободе. Но возникла маленькая проблемка, – Кузьмичев присел на стул. – Пистолет, который, как ты сказал, тебе передали и ты взял его в гараже...
– Он же новый! – сказал Ромка.
– Нет, тебя обманули. Из него стреляли. Мы его отправим на баллистическую экспертизу и, как только получим заключение экспертов, будем думать.
– Я из него ни разу ни в кого не стрелял!
– А в кого ты из другого стрелял? – неожиданно спросил Кузьмичев.
Ромка отвернулся к окну, показывая, что разговор окончен.
– Ладно, не буду вам мешать, – произнес Кузьмичев и вышел из кабинета.
– Послушайте, по-моему, меня со «стволом» подставили! – тихо проговорил Ромка.
– Но ты же действительно ни в кого не стрелял? Даже если это паленый «ствол» и из него кто-то стрелял, какое отношение к этому имеешь ты?
– Здесь можно все по-другому повернуть, – махнул рукой Ромка. – Не зря нам Алик рассказывал, как под стреляное оружие людей подгоняют.
– Да, это все, конечно, так, – согласился я, – но это не тот случай. Тебя трудно будет подогнать.
– Хорошо. У меня к вам просьба. Я хочу еще одну записку Вике отправить... Можно?
– Конечно, можно.
Ромка быстро подвинул к себе листочек, написал несколько строк, потом перечитал и подержал в руках, словно раздумывая, запечатывать письмо или нет. Он посмотрел на меня.
– Нет, – сказал я ему, – лучше ты запечатай. Так надежней будет.
– Хорошо. – Ромка быстро снял с пачки сигарет целлофановую обертку, аккуратно запаковал записку, поджег целлофан с одной стороны, потом с другой.
– Телефон вы знаете, да?
– Конечно, знаю.
– Вот и отлично. Сегодня же и передайте.
– Постараюсь...
Вскоре я вышел из изолятора. Мысли у меня были невеселые. Парень действительно попал в серьезную ситуацию. А тут еще эти фокусы со «стволом»!
В этот же вечер я встретился с Викой. Она была расстроенная и подавленная.
– Что случилось? – спросил я.
– Да кое-что произошло... Я записку приготовила, – и она протянула мне довольно толстый пакетик.
– Что, такая большая?
– Тут еще от Эдика записка. Скажите ему, пусть сам решает.
– Хорошо, передам.
– А когда вы к нему пойдете?
– Думаю, что завтра, – ответил я.
Но назавтра пойти к Ромке мне не удалось, так как меня вызвали на очную ставку по другому уголовному делу. Затем у меня было слушание дела в суде. Одним словом, к Ромке я попал только через четыре дня, в понедельник, после выходных.
Ромка вошел в кабинет и сразу спросил, почему я так долго не приходил. Я объяснил ему, что был занят, и протянул ему листок. Ромка схватил записку и стал читать. Прочитав, он сильно побледнел.
