– Ну что вы! – смутился Юра.
– А вы что, не хотите, чтобы я станцевала перед вами? – еще больше смутила его Виолетта.
Ей нравилось играться с этим ментом. Потому что по идее все должно было быть наоборот. Он должен был ставить на нее капканы, загонять в ловушки. Да только слабо ему устоять перед женским обаянием. Ему бы мужланов всяких пытать, но не красивых женщин. Нет у него перед ними иммунитета. И перед ней в частности… Запал на нее мент, точно запал. Глаза горят, а голова как тот улей – роем роятся в ней развратные мысли… Что ж, у него сегодня есть шанс поиметь госпожу удачу в ее лице…
Виолетта сделала по коктейлю. Затем они перешли на один «Гольяно» без всяких примесей. Уже не было необходимости стоять за стойкой. И она перекочевала на свободный стул рядом с Юрой.
На ней был короткий халат из китайского шелка. Груди из него не вываливались, полы пока не расходились. Зато ноги обнажены достаточно высоко. А когда она села на стул, заложила ногу за ногу, мент стал похож на кота Тома в момент, когда ему прижали хвост. Глаза по пять копеек. А его шершавая «мышка Джерри» наверняка готова выскочить из штанов…
Они пили ликер, разговаривали на отвлеченные темы. Полы халатика разошлись в стороны, ноги обнажались все выше. Виолетта делала вид, что пьянеет. В глазах блудливый огонек, щечки порозовели, язык истомленно скользил по губам…
– Знаете, Юрий, а я ведь в самом деле хорошо танцую, – прощебетала она. – Нет, вы не верите мне. Я вижу, не верите… Ах да, вы же следователь. Вам нужны улики. Что ж, будут вам улики!
Она сделала музыку погромче, змейкой соскользнула со стула, вышла на середину комнаты. Мент ее не удерживал. Он же не дурак.
Виолетта в самом деле была классной танцовщицей. И Патокин мог в этом убедиться…
В Москву она приехала давно, восемь лет назад. Закончила школу в родном Барнауле, собрала вещички – и в путь. Прощание с родным папашкой было недолгим. Сунула ему фигу под нос, и все дела. Пусть радуется, что в ментовку на него не заявила. Пятнадцать лет ей было, когда этот козел напоил ее водкой, а затем трахнул под музыку Вивальди. Музыкант хренов, чтобы ему пальцы крышкой рояля придавило. А еще лучше крышкой гроба…
В Москву она ехала за счастьем. Красивая провинциальная девчонка с полным карманом… радужных надежд. А вот с деньгами проблема.
Виолетта хотела поступить в театральный институт. Думала, что ее внешние данные станут ее проходным баллом. Но оказалось, что среди поступающих полно таких красоток, как она. Ее «зарезали» на первом же экзамене… И тут же нашелся утешитель. Высокий лысый мужик с хорошими манерами. Он представился режиссером, заглянувшим в институт в поисках самородных дарований. И оказалось, что Виолетта вполне подходит на одну из ролей его будущего фильма. Роль, правда, эпизодическая. Но она может стать стартовой площадкой для ее актерской карьеры. Так ей говорили, а она, дура, уши развесила. А потом и ноги раздвинула. Потому как режиссер сумел убедить ее, что роль у нее уже в кармане. А она легла под него из благодарности. Скоро выяснилось, что никакой это не режиссер и к искусству имеет весьма отдаленное отношение. Он был искусником по части одурачивания молодых красоток…
В институт Виолетта не поступила. Но в родные края возвращаться не собиралась. Пришлось как-то устраивать свою жизнь. Ей повезло. Она смогла устроиться официанткой в один приличный ресторан. Платили хорошо, плюс чаевые. Правда, приходилось спать с хозяином ресторана. Но она быстро привыкла к тому, что в Москве многие вопросы решаются через постель.
Однажды Филипп, как звали директора ресторана, сказал, что собирается открыть новый ресторан. И не абы где, а в Турции. Якобы там сейчас Мекка для русских туристов, и он будет последним идиотом, если упустит возможность обогатиться. Через пару месяцев после этого он сообщил, что ресторан готов к открытию. И предложил Виолетте работать в нем администратором. Она согласилась. С ней за границу отправилось еще несколько симпатичных официанток.
Разумеется, никакого ресторана не было и в помине. Зато был турок Ахмад, который забрал у них паспорта и скопом загнал в притон, где Виолетте пришлось обслуживать потных, вонючих мужиков, но отнюдь не в качестве официантки. Первое время она пыталась сопротивляться, за это ее били, насиловали в извращенной форме. Грозились посадить на иглу. В конце концов она смирилась. И даже делала вид, что новая работа ей очень нравится. Ахмад решил, что так оно и есть на самом деле. И потерял бдительность. Виолетта воспользовалась моментом и сбежала из притона. В русском консульстве ей сразу дали от ворот поворот. Суть отговорки была такой – если тебя продали в рабство туркам, то ты уже не являешься российской подданной. Граждане России – люди с незапятнанной репутацией… Виолетта проглотила обиду и сунулась в полицейский участок. А там ее ждал Ахмад. Он обвинил ее в том, что она украла у него тысячу американских долларов. Ей грозила тюрьма. Ей страшно повезло, что за нее заступился один турецкий офицер. Он отвез ее к себе домой, накормил, одел. Трахнул, разумеется. Она прожила у него целый месяц в качестве добровольной наложницы. А затем он купил ей билет на самолет и отправил в Москву.
Она была и оставалась провинциалкой. Но радужные надежды давно померкли. На жизнь она смотрела трезвыми глазами… Ей повезло. Если это, конечно, можно было назвать везением. Она устроилась в массажный салон. По сути, это был самый настоящий бордель. Но здесь обслуживали VIP-персон и к проституткам относились неплохо. Никаких надзирателей, приличное общежитие, медосмотр, комфортные номера, приятные в общении клиенты. Виолетта даже стала получать удовольствие от работы. Только вот с оплатой не все честно. Ей платили тысячу долларов в месяц. Иногда выпадала премия – не больше пятисот баксов. Поначалу ей это нравилось. А потом стала угнетать мысль, что ее держат за последнюю дуру. Сколько бы она ни работала, оплата одна и та же… В конце концов она разругалась с хозяйкой и вместе с подружкой вышла на вольную охоту.
Как водится, она сразу попала под бандитскую «крышу». Но с ней поступали относительно честно. Пятьдесят процентов себе, остальное сутенерам. А зарабатывала она неплохо. Потому как спрос на нее был отменный. И работала она как ударница-многостаночница. Ее станки не знали отдыха…
Она получала кайф от секса. Но до смерти надоело ложиться под мужиков за деньги. Гордость, что ли, проснулась. А тут она случайно нарвалась на Филиппа. Она-то не забыла, что именно из-за него оказалась в турецком рабстве. Зато он забыл ее совершенно. Видно, таких красоток он имел в избытке. А скольким он, гад, сломал жизнь.
Может быть, Филипп узнал бы ее. Но она была в парике, опять же макияжная облицовка. В общем, она неузнанной отправилась к нему на квартиру. Клофелин в ее сумочке был постоянно. В качестве усмирительного для слишком буйных клиентов. Но в тот день она пустила его в ход в качестве усмирения подлецов. В бокал Филиппу она подсыпала лошадиную дозу клофелина, усыпила его и обчистила его квартиру. В тайнике на кухне она нашла тридцать тысяч долларов. Эти деньги она присвоила без зазрения совести. А разве это не компенсация за мучения в застенках турецких притонов?
За одну только ночь она заработала уйму денег. Эта мысль толкнула ее на преступный путь. Она стала профессиональной клофелинщицей. Ей страшно везло. И за полгода она умудрилась заработать около ста тысяч долларов. Но в конце концов она нарвалась на крутых братков. Они ее вычислили, забрали у нее все сбережения, пустили ее на круг. А затем заставили работать на себя. Это была каторга. И Виолетта обрадовалась, когда братков посадили в тюрьму за убийство. Она осталась одна. И решила больше не рисковать. А тут она встретила одну старую знакомую. Тоже из проституток. Та составила ей протекцию в крутое стриптиз-шоу. И Виолетта завертелась вокруг шеста. Танцевать она умела, фигура у нее супер. В общем, мужики кипятком писали. От клиентов не было отбоя. Приватный танец, затем постель до самого утра. Иногда за ночь она клала себе в карман пятьсот долларов.
А однажды она заработала целую тысячу. Это был очень щедрый клиент. И звали его Роман Шурыгин. Он сделал ее своей любовницей. Снял для нее квартиру, делал ей дорогие подарки, ездил с ней на курорты. Уже тогда она поняла, что банального секса ему недостаточно. Иногда она устраивала целые представления, чтобы превратить ночь в праздник. Роману это нравилось. Он требовал все новых выдумок. Она оправдывала его ожидания. И в конце концов стала организатором его досуга. Он очень ценил ее затеи. И это сказывалось на ее благосостоянии. Своя квартира, машина, куча денег на счетах. И нет надобности махать передком под потными похотливыми мужиками. Ну разве что иногда…
Она жила и трахалась в свое удовольствие. Ей даже нравилось устраивать тайные забавы для развращенного Романа и его дружков. Ей нравилось так жить. И когда над головой сгустились тучи, у нее не возникло желания изменить свою жизнь. Она принялась разгонять эти тучи руками. И ногами. И всеми частями своего роскошного тела…
