— Вы купили подержанный?
— Нет. Нам продал его ваш представитель. Теперь я вспомнил, когда это было, — в октябре 53-го, как раз за несколько месяцев до того, как Боб погиб. Боб Спрейг, он был здесь директором до меня. Я преподавал физику и химию и попал на демонстрацию, когда Боб, его жена и ваш сотрудник пытались уломать школьного инспектора и школьный комитет. Ваш сотрудник пробыл здесь несколько дней и в результате убедил комитет приобрести еще один проектор для начальной школы.
— Теперь я вижу, что это действительно был наш человек, мистер Эдсон. Видно, в офисе что-то напутали. Извините за то, что оторвал вас от дел.
— Не стоит извиняться.
— А вы не помните, как звали того продавца?
— Нет. Ничего не могу сказать о нем, кроме того, что это был довольно крупный парень и неплохо разбирался в футболе.
— Большое вам спасибо.
Мне действительно начинало везти. Я понял, что приближаюсь к разгадке. Вернувшись к фонтанчику с содовой, я выпросил у продавца полную горсть мелочи и позвонил в контору Лейна в Майами.
— Его сейчас нет, — ответила мне девушка. — Впрочем, погодите-ка минутку. Недавно он звонил и сказал, что встречается с кем-то в Майами-Бич, и дал мне номер. Дайте мне ваш, и он перезвонит вам через несколько минут.
Я продиктовал ей номер, сел за столик и стал ждать.
Ошибки быть не могло — предположение было таким логичным, а все кусочки мозаики так идеально подходили друг к другу, что я не мог ошибиться. Я смотрел в окно на залитую солнцем площадь и размышлял обо всем этом, а потом начал думать о Джорджии Лэнгстон.
«До чего это глупо, — подумал я. — Но очень приятно».
В кабинке зазвонил телефон. Я вскочил и нырнул внутрь.
— Междугородная вызывает мистера Чатхэма, — раздался механический невыразительный голос телефонистки.
— Чатхэм слушает, — ответил я. Я взял на себя оплату за переговоры и сунул в щель четвертак, чтобы она успокоилась. — Алло… Лейн?
В ответ я услышал его голос:
— Да. Моя помощница только что связалась со мной. Рад вас слышать — я сам собирался звонить вам.
— Отлично. Но сначала я хочу задать вам вопрос.
В 53-м году Стрейдер торговал кинопроекторами для школ, церквей и тому подобное. Какая фирма их выпускала?
— «Белл и Хауэлл».
Все шло отлично — я так и думал.
— Тогда вот что. За ним была закреплена какая-то определенная территория?
— Нет. Не совсем так, как я понял. Определенная территория у него была, я вам называл ее, но на ней работали два продавца.
Это уже было хуже. Но такой расклад устраивал меня больше, чем сухое математическое пятьдесят на пятьдесят.
— Какие у вас новости?
— Есть парочка. Мне пока так и не удалось узнать насчет его подружки из Галиции, но я и не копал глубоко в этом направлении. Господи, этот парень… жаль, что до того, как его кокнули, он не успел написать письменное руководство и разослать его по почте. Но начну сначала. Я заполнил некоторые подозрительные пробелы в его послужном списке. Помните, я говорил вам, что он, судя по всему, провел какое-то время в Новом Орлеане?
— Да.
— Так вот. Я отработал это направление. И собираюсь ограбить вас на небольшие дополнительные расходы — оплата пары междугородных звонков и двадцать пять долларов для парня, который время от времени выполняет для меня поручения, но мне кажется, вам хочется услышать о результатах.
— Естественно. Что ему удалось выяснить?
— Стрейдер был там в 54-м. Провел там всю весну и лето — с марта и почти до конца июля. Естественно, он был с подружкой — миленькой особ яркими волосами цвета бургундского вина, и называл он ее Син. Не могу сказать, было ли это проявлением его чувства юмора или это просто сокращенное от Синтии. Ни в каком криминале он замечен не был.
Но в это время он не работал ни на кого. У него был бар на Декатур-стрит. По крайней мере, до тех пор, пока он не разорился. Не знаю, кто дал ему деньги, чтобы купить этот бар…
— Страховая компания, — ответил я. — Муж этой самой Син попытался принять ванну, вися на электрическом проводе.
— Господи, так, значит, им удалось уйти!
— Там фигурировало всего пять тысяч, — если учесть возмещение ущерба, то десять.
— Понятно. К тому же она, видно, достаточно сообразительна, чтобы больше не связываться с этим.
Обычно именно на этом и прокалываются.
— Как бы там ни было, этого уже не докажешь. Но у нас свои проблемы. Вы нашли еще что-нибудь?
— Еще один пункт. Я выяснил, что он делал в этой самой «Электроник энтерпрайзез» в Орландо. Они занимались охранной сигнализацией. Какой-то новой системой.
— Вот как? — Это меня насторожило.
— Да. Во время службы во флоте он приобрел большой опыт по этой части. Во всяком случае, он успешно продавал эти системы и руководил их установкой в Джорджии, Алабаме и Флориде. В основном это были ювелирные магазины. Вы хотите, чтобы я еще что-нибудь разузнал? Похоже, девицу вы уже нашли?
— Да, — ответил я. — Я ее нашел. Может быть, я не смогу ничего доказать, но я знаю, кто она. — Я помолчал и нахмурился, уставившись на белую стену кабинки. — Вы должны сделать еще одну вещь. Какая газета у вас считается самым крупным изданием с обзором по всем южным штатам?
— «Геральд».
— Не могли бы вы снять копии со старых номеров? Меня интересует восьмое ноября прошлого года.
Это тот день, когда заварилась каша с Лэнгстоном.
Пошлите мне ее авиапочтой.
— О Лэнгстоне заговорили девятого. Это было в утреннем номере — я сумею его достать.
— Хорошо. Однако поторопитесь, чтобы я успел просмотреть их и перезвонить вам. Я и сам не знаю, что в них найду. Может быть, ничего. Во всяком случае, пришлите мне счет, и я вышлю вам чек.
— Обязательно. С вами приятно иметь дело, мистер Чатхэм.
— Вы проделали большую работу. Если окажусь в Майами, загляну к вам, и мы выпьем по рюмочке.
— Непременно.
Я снова вышел на улицу и сел в фургон. Теперь я знал, кто была подружка Стрейдера, хотя это знание не стоило и ломаного гроша. Доказать я по-прежнему ничего не мог. Стоило мне только заявить об этом вслух, и моя голова разлетится на куски. Я так и не знал, что связывало ее со смертью Лэнгстона.
И все еще не нашел доказательств, что это именно она хотела меня убить.
По крайней мере, пока не нашел.
Было уже пятнадцать минут пятого, когда я свернул к «Магнолия-Лодж» и остановился у офиса. Джорджия Лэнгстон, в легких брюках, стояла на приставной лестнице и красила стену и стойки крыльца.
— Сдаюсь, — сказал я.
Она улыбнулась и спустилась ко мне. На ней была соломенная шляпа, какие носят на Кубе или в Мексике, из краев которой торчали травинки.
— Вы можете сложить с себя обязанности сиделки, — сказала она. — Сегодня я была у доктора Грэхэма, чтобы получить результаты своего обследования, и он сказал, что со мной все в порядке. Нужно было просто отдохнуть пару дней, а они уже прошли.
— Чудесно, — ответил я, — чтобы отметить это событие, мы сходим куда-нибудь поужинать. Но сначала давайте войдем — мне нужно рассказать вам кое-что.
Джози уже ушла домой. Я смешал нам пару мартини, и мы расположились в гостиной.
— Держите крепче вашу шляпу, — объявил я. — Синтия Редфилд — давняя пассия Стрейдера. В 1954 году она около шести месяцев прожила с ним в Новом Орлеане. После того как ее первый муж погиб в результате несчастного случая, который мне кажется вовсе не случайным. — И я рассказал ей обо всем, что мне удалось узнать.
Она поставила на стол свой бокал и с ужасом посмотрела на меня:
— Это кажется совершенно невероятным. Но почему до сих пор об этом никто не узнал?
Я закурил.
— Этому есть несколько объяснений. Первое вы назвали сами — это кажется не правдоподобным. Она не производит такого впечатления. Почему кто-то стал бы ее подозревать? Единственный факт, который ей нужно было скрыть, пока она там жила, — факт ее знакомства со Стрейдером. А все остальное выглядело совершенно заурядно… и безобидно. И здесь, и в Майами полиция проверяла досье на Стрейдера, но ведь это случилось в другом штате. Если бы им заинтересовалось ФБР, они обязательно выяснили бы все подробности, но данный случай их не заинтересовал.
ФБР могло бы вмешаться в расследование, если бы он был и раньше замешан в каких-нибудь преступлениях, а он в них замешан не был. А потом она вышла замуж за Редфилда. Кто после этого осмелится задавать ей вопросы?
— Вы думаете, это она… в ту ночь?
— Я думаю, что в этом нет никаких сомнений.
— Но как мы сможем это доказать?
— Никак.
— Никак? Это ужасно. В это невозможно поверить…
— Я знаю. Понимаете… мы можем привезти сюда .свидетелей из Нового Орлеана… — это непросто, поверьте мне… и все, что мы сумеем доказать, так это то, что она была знакома со Стрейдером. Если я пойду к окружному прокурору с такими обвинениями, он просто рассмеется мне в лицо. А если я пойду с этим к Редфилду, он, убьет меня.
