– Тебе что, Анжела звонила? – догадался я.
– Анжела? А зачем ей мне звонить? С паспортом что-то не так? – удивленно спросил он.
– Да нет, с паспортом все нормально…
– Тогда что?
– Ну, как бы тебе сказать, – замялся я.
Хотелось рассказать Кеше о своих подозрениях насчет Алевтины, но вдруг он воспримет это как намек? Решит, что я подозреваю и его. А ведь он столько для меня сделал…
– Так и говори, – с фирменной своей прохиндейской улыбочкой сказал он.
– Да ладно, забудь.
– А что такое?
– Да так… К Алевтине приехал?
– Боишься, что я хвоста привез?
– Да нет… То есть да, – кивнул я.
– Нормально все. Я проверялся.
– Как там дела на Большой земле?
– Для тебя не очень.
– Больше никого не убили?
– В смысле?
– Ну, Белов последним был?
– Белов?! Ну да, после него больше не убивали.
– А ты откуда узнал, что его убили? – озвучил я народившийся вдруг вопрос.
– Как откуда? – удивленно посмотрел на меня Кеша. – Менты тебя искали, меня спрашивали…
– И про убийство сказали?
– Ну да, они думают, что это ты его убил.
– И думают, что я в Москве?
– Думают.
– Поэтому за тобой не следят?
– Не следят… Слава, я не понял, что это на тебя нашло? – нахмурился Кеша.
– Да так, ничего. Нормально все…
– Я тут мяса привез, вина, сейшн хочу замутить. Ты меня не поддержишь?
– Поддержу.
– Ну, тогда хоккей!
Кеша вышел из комнаты, отправился разгружать машину. Я наспех оделся и пошел ему помогать. И еще я мариновал мясо, пока он вместе с Алевтиной растапливал баньку.
Угли в мангале я разжигал сам, а шашлык жарил уже с Кешей. Он принес с собой бутылку коньяка, лимон, мы с ним выпили для разогрева раз, другой, закусили румяным, но еще не совсем прожарившимся мясом. Горячее сырым не бывает, к тому же мясо было промариновано, поэтому непрожареность меня не пугала. А после третьего тоста я и вовсе об этом забыл.
– Может, в баньку стол перенесем? – спросил Кеша.
– Ну, можно, – кивнул я.
Пока женщины накрывали в трапезной стол, мы еще раз ударили по коньячку. В баню я заходил уже навеселе. Легко на душе было, тепло. Не так уж и плохо жить вне закона, когда с тобой любимая женщина и верные друзья. Может, Кеша и был причастен к убийству московских «мажоров», но разве он не помогает мне?
Женщины выбрали вино, мы с Кешей откупорили вторую бутылку коньяка. Затем Анжела и Алевтина ушли в парилку, а когда вернулись в трапезную, туда отправились мы. А потом мы просто пили вино и коньяк, наслаждаясь чистотой и покоем. Все было хорошо, пока Алевтина вдруг не расплакалась.
– Что случилось? – обняв ее за плечи, спросил Кеша.
– Да так, Марину вспомнила, – всхлипнула Алевтина. – Она так радовалась, когда Леша баньку эту поставил. Она бы много чему радовалась, если бы не эти сволочи…
– И кто эти сволочи? – спросил я. – Ты их знаешь?
– Не знаю. Но бог им судья.
– А может, бог их уже наказал?
– Хотелось бы.
– Ты же знаешь, кто такой Воротников, – насел я на женщину.
Судя по тому, какими глазами смотрела на меня Алевтина, она уже была и не рада, что завела этот разговор.
– А кто такой Светозаров? Кто такой Бурунов? Кто такой Белов?
– Я знаю, кто это, – ответил за нее Кеша. – Но при чем здесь Марина?
– А разве не они ее изнасиловали?
– Они?! – Он в недоумении посмотрел на меня. – Тебе что, голову напекло?
– А ты не знаешь? – резко спросил я.
– Что я должен знать?
– Помнишь, я тебе про Оврагова говорил? Ну, с которым меня менты стравили. Так он мне сказал, что Бурунов со своими дружками в Скоровске чудил. Что-то они там натворили… В общем, я разбираться стал. Это Бурунов со своими дружками на Марину напал. Я со следователем, который это дело вел, вчера разговаривал. Он это подтвердил. Бурунов это был… Бурунов, Воротников, Светозаров и Белов. Алевтина, подтверди! – потребовал я.
Женщина пыталась, но не смогла устоять под моим натиском:
– Да, это были они…
– Ты это знала? – удивленно распахнул глаза Кеша.
– Да, знала…
– Почему мне не сказала?
– Тебе зачем?
– Ну, мало ли… – Кеша задумался. Действительно, зачем ему это?
И выглядел он в этом раздумье очень убедительно. Скорее всего, он к этой истории не имел отношения.
– Алевтина, а тебя не удивляет, что эти ублюдки уже наказаны? – спросил я.
– Как они наказаны?
– Убиты они все. Сначала Воротникова убили, затем Светозарова, Бурунова, Белова… Всех убили!
– Этого не может быть! – Алевтина так резко привстала со своего места, что простыня стала сползать с тела, но в порыве чувств она этого даже не заметила.
– А ты не знала? – спросил я, всматриваясь в ее глаза.
– Нет, не знала! – резко мотнула она головой.
– Но их убили. Всех!
– Кто?
– Я.
– Ты?!
– Ну, а кто? – Я чуть не подавился нервным смешком. – Почему я здесь?
– Почему?
– Да потому что менты меня ищут! Сначала я убил Воротникова, затем всех остальных…
– Зачем ты это сделал?
Я куражился над самим собой, над своей судьбой, но, похоже, Алевтина приняла все это за чистую монету.
– Ну, так я же знаю тебя. Мы с тобой знакомы, я вошел в твое положение…
– Слава, прекрати! – требовательно посмотрела на меня Анжела.
– Остапа понесло! – поднимаясь со своего места, сказал Кеша.
Увы, но он был прав. Что-то уж слишком развезло меня на коньяке, бред какой-то несу.
Кеша взял меня под руку, вывел в моечную и показал на бассейн:
– Охолонись чуток!
– А что такое?
– Хочешь, чтобы Алевтина участковому на тебя стукнула?
– Так я же насильников ее дочери убил.
– Ты их убил? – совершенно серьезно спросил вдруг Кеша. Как ушатом холодной воды меня окатил.
– Гонишь? Не я, конечно!
– А кто?
Меня действительно несло, но я все-таки нашел в себе силы остановиться. Махнув на Кешу рукой, отправился в парилку. Сейчас нагреюсь, а потом в бассейн. Протрезветь надо…
В бассейне меня ждал Кеша. Бутылка коньяка в руке, два бокала.
– Нормально все. Я убедил Алевтину, что у тебя шарики за ролики съехали, – сказал он. – Давай выпьем, чтобы шарики эти поскорее на место встали. Выпьем, шарики смажем…
Я забрался в бассейн, выпил на пару с Кешей.
– Не знаю, как насчет шариков, но Бурунова «со компани» действительно больше нет.
– Но ты же мог это придумать? – парировал он. – Ну, чтобы Алевтину утешить.
– Придумать? А как я узнал про них, если Алевтина мне этого не говорила? Как ты ей это объяснишь?
– Как объясню? Ну, ты же со следователем разговаривал… Где ты с ним разговаривал?
– В Скоровске. Следователь Брюшняков, ля…
Язык у меня стал заплетаться, веки затяжелели, сознание подернулось дымкой сонного тумана. Вроде бы протрезветь собирался, а опьянел еще больше.
– Брат, с тобой все в порядке? – обеспокоенно посмотрел на меня Кеша.
– Да, нормально все… – через силу пробормотал я.
– Давай к столу, скажем Анжеле, чтобы крепкий кофе сделала…
Да, кофе мне бы сейчас не помешал. Я кивнул, соглашаясь с Кешей, вышел из бассейна, кое-как обмотался простыней. Кеша помог мне добраться до трапезной, усадил за стол, сказал Анжеле, что мне нужен двойной экспрессо. Но кофе я так и не дождался. Уснул еще до того, как Анжела его приготовила…
Один глаз открылся сам по себе. Тихий гул мотора, серая лента дороги за лобовым стеклом, свинцовые тучи над горизонтом. Машину тряхнуло, и потому открылся второй глаз. Тогда и «соображалка» включилась. Почему я в машине? Куда меня везут? Где Анжела?
Последний вопрос заставил меня встряхнуться. За рулем сидел Кеша, Анжела лежала на заднем сиденье. Подушечка у нее под головой, глаза закрыты, кисть руки покоится на лбу, ноги согнуты в коленях. Спит она. И, похоже, спит крепко. Уж не Кеша ли ее усыпил? У меня голова тяжелая, как будто мне в коньяк что-то подмешали. А ведь мы с Кешей последний раз в бассейне пили. Мог он коньяк снотворным зарядить? Мог.
– Что за дела? – спросил я, обращаясь к нему. – Куда мы едем?
– Эвакуация, – насмешливо ответил он.
– Какая, к черту, эвакуация?
Мы ехали по шоссе навстречу грозе. Время на часах – половина первого пополудни. Долго же я спал. Точно, неспроста это.
– Ну, ты же разговаривал с Брюшняковым?
– Было дело.
– Тебя кто-нибудь рядом с ним видел? Только честно.
– Ну, менты мимо проезжали, овошники… А что такое?
– Ищут тебя.
– Почему?
– Потому что Брюшнякова убили.
– Откуда ты знаешь? – похолодел я.
– К Алевтине менты приезжали. Тебя искали.
– Гонишь!
– Она ничего не сказала. Пока не сказала, но завтра может сказать. Поэтому я решил уехать.
– Куда?
– Есть одно место. Там вы с Анжелой будете в безопасности.
– Что с Анжелой?
– Спит.
Я повернулся к ней, тронул ее за плечо. Никакой реакции.
– Бесполезно, – покачал головой Кеша. – Она снотворное приняла. Переживала очень… Надоели ей твои подвиги.
– Какие подвиги?
