– А так? – Вахтанг сжал нос парня еще сильнее.
– Больно…
Маргеладзе опустил руку, подошел к серванту, налил воды, выпил.
– А теперь честно. Откровенно… Ты был у этой бабки?
– Был, – ответил племянник твердо и спокойно.
– А Важа там жил?
– Да, жил… Так бабка сказала.
– Но мой человек недавно там был… я посылал его… и никто никакого Важи там не помнит!
– Значит, верь, батоно, твоему человеку, а не родному племяннику… – Шалва вытер красный нос, от обиды и оскорбления едва не расплакался. – Важа, кстати, тоже твой родственник. Почему мы должны тебя обманывать?
Маргеладзе в задумчивости прошелся по комнате, щелкая пальцами и что-то просчитывая в уме. Затем подошел к Шалве, поднял на него глаза.
– Вот что, родственник… Хочу проверить тебя на серьезном деле. Может, ты такой мудак, что вообще ни на что не годишься… – Полистал что-то на столе, поднял голову. – В этом большом городе живет много людей – плохих, хороших, жуликоватых, честных. Всякие тут живут. Но есть среди них продажные шкуры, которых нужно убивать, как бешеных собак.
– Я знаю таких людей, – кивнул родственник.
– Знаешь – расскажешь когда-нибудь своим внукам! – осадил его Вахтанг и продолжил: – Ты должен убрать одну из таких тварей.
– Кузьма?!
– Я тебя сейчас ударю, – замахнулся на Шалву Маргеладзе. – Имей голову дослушать до конца!
– Слушаю, батоно.
– Человек этот – директор ипподрома. Хочет своей жопой вертеть по разным клиентам. Нужно успокоить его.
– Завалить, да?
– Если по-другому не понимаешь, то да – завалить.
– Может, лучше я с Важей? – неуверенно предложил Шалва.
– Лучше знаешь, где бывает? В сортире, когда облегчение приходит. Будешь делать то, что я сказал.
Вечером того же дня директор ипподрома, пожилой человек старой закалки, закрыл на ключ дверь кабинета, достал пачку сигарет, закурил, пожал руку охраннику:
– До завтра, Георгий Иванович.
– Что ж вы так засиживаетесь, Василий Васильевич? – воскликнул тот. – Все разошлись давно, а вы все никак.
– Привычка, – развел руками директор. – Еще с советских времен.
– Не жалеете себя.
– На том свете пожалею.
Василий Васильевич вышел во двор, открыл свои довольно старенькие «Жигули», с трудом завел их и покатил со двора.
Он выехал за ворота, миновал узкий переулок, и тут навстречу ему выскочили почти такие же «Жигули», из которых внезапно выбросился ствол автомата.
Важа и Шалва сидели в маленьком ресторанчике, ужинали. Шалва – то ли от выпитого, то ли от накопленной обиды – плакал.
– Я убил человека… – говорил он и показывал руки родственнику. – Вот этими руками. Прямо в голову. Первый раз в жизни.
– Это не ты убил, – тихо произнес Важа. – Это Вахтанг убил. Твоими руками.
– Думаешь, мне от этого легче?
– Не думаю. Но самое страшное, Важа, что он убьет кого угодно. Даже меня. Или… тебя.
– Знаю.
– Он мне чуть нос не оторвал – все спрашивал, жил ли ты у той бабки в деревне или нет. Правда, думал оторвет… – Шалва внимательно посмотрел в глаза Важе. – А ты был у бабки?
– Был, но не жил.
– Почему?
– Хочешь правду?
– Да. Мы ведь говорим очень откровенно.
– Вахтанг когда-то меня подставил. Здорово подставил. И меня должны были убить. Потом отпустили.
– Кто?
– Люди Кузьмы. Нормально поступили – я им очень благодарен.
– Отпустили, чтоб ты стучал на Вахтанга?
Важа печально посмотрел на родственника.
Произнес медленно и внятно:
– Я ни на кого никогда не стучу. Я – Маргеладзе! У нас с тобой княжеские корни.
– У Вахтанга тоже.
– Его княжеские корни червяки съели. Он без корней… Разве не видишь, что он засыхает?
– Что будем делать, Важа? Вахтанг ведь просто так не отступится. Если ему в голову попало подозрение, он все равно догонит и убьет.
Важа помолчал, кивнул:
– Да… Да, наверное. Будем вместе с тобой жить против него.
– Как?
– Во-первых, не предавать друг друга. А во-вторых, искать хромое место у Вахтанга и когда-нибудь сломать его.
Глаза Николая были красными от усталости, а в них – недосып и раздражение. Он резко отчитывал Сергея, желая поставить все точки над «i».
– Ты затягиваешь отношения с Зусловым и его движением.
– У меня с ним вообще нет отношений, – тоже не без раздражения парировал Сергей.
– Напрасно. Мы не раз говорили с тобой об этом.
– Я должен дать ему денег?
– Я этого тебе не сказал.
– Движение становится слишком агрессивным, а его программа все больше привлекает молодежь. В этом я убедился на примере своего агента. Он полностью перекинулся к скинхедам, и я вряд ли получу от него какую-либо полезную информацию.
– Так убери его!
– В прямом смысле?
– В каком хочешь. Тебе известно, что он вошел в десятку смертников? Он – камикадзе!
– Этого я не знал, – признался Кузьмичев.
– Не исключено, что его фанатизм может быть направлен именно против тебя.
– Убрав своего агента, я ничего не решу. Надо работать против самого Зуслова.
– Работай, кто тебе мешает? – хмыкнул Николай.
– Компромат или сразу идти на самые радикальные меры? – поинтересовался Сергей.
– Начни с компромата. Если это не даст результатов, будем прибегать к иным методам.
– Но лидеры движения требуют денег. Причем они подключили чиновников самого высокого ранга.
– Ты имеешь в виду Юрия Ивановича?
– Прежде всего.
– Юрий Иванович, чтоб ты знал, работает с нами. Да, он заигрывает с Зусловым, но это до тех пор, пока «Великая Россия» управляема. Как только она начнет выходить из под нашего контроля, Юрий Иванович жестко сменит свою позицию.
Сергей усмехнулся:
– Но он тоже просит денег.
– Дай немного. Иногда стоит прощать некоторые человеческие слабости. Ему тоже хочется вкусно есть, хорошо одеваться, комфортно отдыхать. Дай… – Николай сел за тренажер. – Я слышал, ты готовишь в Сибирске своего губернатора?
Кузьмичев удивился информированности шефа, но постарался не подать вида.
– Прикидываю… – пробормотал. – Посмотрим, что из этого получится.
– Край требует серьезных инвестиций, – кивнул Николай.
– Там деньги лежат под ногами.
– Вот и надо тебе их подобрать… Но не упустите из поля зрения Линника. С ним проблем будет более чем достаточно.
– Наш человек уже работает по этому вопросу.
– Работать надо предельно жестко… Линника рано или поздно придется убирать. Чистейший криминал.
Герман приехал в особняк Кузьмичева ранним утром, когда на улице жизнь только начиналась. Дворники стригли траву на газонах, водители мыли машины, готовили их к выезду.
Сергей, подтянутый и выбритый, налил гостю кофе из турки, сел напротив.
– Есть такое движение «Великая Россия».
– Слышал. Отморозки.
– У движения, как водится, есть лидеры. Некто Зуслов и Гамаюн.
– Устранить?
– Пока нет. Нужно организовать скрытую съемку заседания их политбюро, куда входят многие известные деятели – чиновники, военные, даже политики… Подозреваю, там можно наснимать много интересного.
– Адрес?
Сергей достал листок бумаги.
– Здесь написано. Есть даже схема помещения, где они проводят заседания. Но проникнуть туда очень сложно.
– Чем сложнее, тем интереснее, – усмехнулся Герман. – Проникнем.
Встреча Старкова и Важи напоминала фрагмент фильма про шпионов. Вначале Владимир на машине достиг назначенного километра на одной из подмосковных трасс, свернул на неширокую асфальтированную дорогу и стал ждать. Через несколько минут он увидел джип Важи, который свернул на ту же узкую дорогу, промчался мимо и исчез в лесной чаще.
Старков некоторое время подождал, не обнаружится ли хвост за Важей, ничего подозрительного не заметил и двинулся следом.
…Разговаривали в джипе Важи.
– Вот фамилии «братьев по оружию», – передал Важа список. – Ключевые фигуры – ниже полковника здесь нет. Они стараются в бизнесе не засвечиваться, действуют либо через подставных лиц, либо находят разовых исполнителей из младшего офицерского состава.
Старков пробежал глазами список.
– Фамилия Лерр не засвечивалась?
– Какая фамилия?
– Лерр. Адвокат.
– К какому-то адвокату Вахтанг ездил на стрелку. Служба безопасности пробивала адрес. Попробую узнать.
– Постарайся, это важно… – Старков вновь просмотрел список. – Кто и каким образом передает деньги за сделку?
– Чаще всего это делаю я.
– Суммы?
– Всего я передал почти десять миллионов долларов.
Старков присвистнул:
– Серьезный бизнес… Он доверяет тебе такие деньги?
– Пока еще доверяет.
– Есть основания, что скоро доверие кончится?
