Теперь Таир лежал в палате под присмотром сразу трех охранников, присланных Вагановым, и двух офицеров, работавших под видом врачей в этой больнице. Головко пообещал лично провести операцию возмездия и устранить Отшельника. Но неожиданно его вызвал к себе генерал Белобородов, в кабинете которого сидел незнакомый седой мужчина. Это был полковник ФСБ Маляров. Разговор получился долгим, сложным и тяжелым. Маляров уже точно знал, что Бицуева освобождали офицеры МВД, слишком очевидными были улики, которые там собрали сотрудники ФСБ. В свою очередь, Белобородов и Головко не соглашались ни при каких обстоятельствах сообщать подлинную причину их вмешательства, не хотели подставлять своего агента. Переговоры продолжались два дня, пока стороны, с трудом преодолевая недоверие, двигались к общему знаменателю. Обе стороны понимали невозможность разглашения информации. Но с другой стороны, их агентам грозила реальная опасность со стороны правоохранительных служб, если они не сумеют договориться. И в результате им удалось достичь компромиссного соглашения, сообщив, что подполковник Таир Бицуев и внедренный в преступную среду «вор в законе» Роберт Туманов не должны подвергаться преследованиям со стороны обеих организаций. Это было устное соглашение, которое нигде не фиксировалось и о котором никто не должен был знать.
В этой ситуации больше других выиграл Таир Бицуев, которому теперь Бразилец безусловно доверял, справедливо полагая, что если бы тот был подставленным офицером, никто бы не позволил избивать его до полусмерти.
Но оставалась проблема информатора, который работал на самого Бразильца. В этот день Головко вошел в кабинет генерала, настроенный более чем решительно.
– Никакого груза по северному маршруту они не проводили, – сообщил он генералу. – Получается, что это была типичная провокация Ваганова, на которую мы попались.
– Не совсем, – возразил Белобородов. – На самом деле на эту провокацию попался их конкурент Отшельник, который решил любым способом узнать о маршруте этого ценного груза.
– И чуть не убил Таира, – вспомнил еще раз Головко.
– Но благодаря именно этому захвату Бицуев оказался вне подозрений, – резонно заметил генерал, – а вместо этого исчез Широбоков, которого до сих пор не могут найти. Выходит, мы верно разгадали игру Ваганова и подставили ему его помощника, выводя из-под подозрения нашего офицера. И еще помогла, конечно, это дикая акция Отшельника, который, не разобравшись, решил таким образом свести счеты с конкурентом.
– Теперь Таиру доверяют гораздо больше, чем раньше, – согласился Головко, – но мы не знаем информатора Бразильца. До сих пор не знаем, откуда идет утечка информации. Хотя теперь абсолютно ясно, что ему сдает сведения один из тех офицеров, которые бывают у нас в отделе.
– Это еще не доказано.
– Это уже доказано, – повысил голос Головко, – один из них предатель. Именно он сдал нашу информацию про молодого офицера, и поэтому Широбоков так внезапно исчез. И я уверяю тебя, Юрий, что его уже не найдут, можешь не сомневаться.
– Тогда скажи мне, кого я должен подозревать? Старшего советника юстиции Гамлета Егикяна, который работает в органах прокуратуры еще со времен Советского Союза и является нашим куратором в прокуратуре? Генерала Керашева, который отличился на Северном Кавказе, или полковника Токарева, который все последние годы борется с наркомафией? Ты понимаешь, что нас могут обвинить в предвзятости. И если у нас не будет убедительных доказательств вины этого человека, мы не сможем ничего доказать.
– Нужно использовать Таира, – внезапно предложил Головко.
– Каким образом? Он же в больнице.
– Ваганов хочет забрать его и лечить на дому. Он опасается, что Таира найдут и прикончат люди Отшельника, ведь по нашей легенде Таиру удалось сбежать, пристрелив всех троих своих мучителей. Об этом стало известно всей Москве. И я думаю, что нам нужно использовать Таира и узнать наконец, кто сдает нашу информацию Бразильцу. Ведь, кроме самого Ваганова, об этом никто не знает. А он сам никому не расскажет, даже если мы его возьмем. Но если мы его арестуем, мы не сможем выйти на его международные связи и не остановим кокаиновый поток из Гватемалы, – напомнил Головко.
– Что ты предлагаешь?
– Позвоним всем троим и сообщим о том, что мы готовим арест Таира Бицуева, который обвиняется в убийстве троих людей. Даже намекнем, что у нас есть конкретные доказательства его вины. Этим мы еще больше укрепим положение Бицуева и узнаем наконец, кто именно может быть информатором Ваганова.
– Опасная игра, но интересная, – согласился Белобородов, – давай попробуем. В любом случае мы ничем не рискуем. Бразилец все равно захочет спасти человека, который едва не погиб за него. Но сделает это, как только получит сообщение о возможном аресте Бицуева. Только предупреждаю, что если кто-то из наших коллег узнает о нашей проверке, то будет грандиозный скандал. Они просто откажутся с нами работать. Надеюсь, это ты понимаешь.
– Они все трое умные и опытные люди, – возразил Головко, – и все понимают, как опасно иметь информатора Ваганова среди нас. Поэтому никто из них не обидится.
– Тогда действуй. Как именно ты хочешь передавать сообщения?
– В прокуратуре скажем, что задержим Таира уже завтра и сразу попросим суд санкционировать его арест. Токареву сообщим о захвате Бицуева послезавтра, а Керашеву – через два дня. И посмотрим на действия Ваганова.
– Одновременно? Может, будем сообщать по очереди? – предложил генерал.
– А если случится совпадение? Или один из них в разговоре скажет об этом другому. Как мы объясним расхождение? Они ведь профессионалы и поймут, что мы их проверяем.
– Ладно. Давай звони, – разрешил Белобородов, – только учти: если о нашем дурацком эксперименте узнают в министерстве, мне оторвут голову. Министр не позволит мне устраивать проверки генералу ФСБ или прокурору из надзирающего за нами управления. Понимаешь?
– Тогда ты накажешь меня, – предложил Головко. – Можешь объявить мне выговор или строгий выговор. Но если все пройдет нормально, то мы будем знать информатора Ваганова. Для этого стоит рискнуть.
– Посмотрим, – вздохнул генерал.
Информация о готовящемся аресте Бицуева была доведена до сведения всех трех ведомств. Вечером Головко буквально ворвался в кабинет своего руководителя.
– Полчаса назад Таира увезли из больницы, – быстро сообщил он, – теперь мы точно знаем. Это Гамлет Егикян. Я лично говорил ему, что завтра мы задержим Бицуева и передадим его дело в суд, чтобы получить санкцию на его арест. Тебе нужно идти к министру на прием и докладывать об этом. Пусть позвонит генеральному прокурору, чтобы Егикяна отстранили от работы. И сразу провести у него обыск. Дома, в кабинете, на даче. Я уверен, мы найдем много интересного.
Белобородов сидел с задумчивым видом.
– Я не понимаю, что именно тебя смущает? – спросил Головко. – Все и так ясно. Сегодня днем я звонил во все три ведомства. Егикян узнал, что мы собираемся арестовывать Таира завтра утром, и сразу сообщил об этом Бразильцу. Тот тоже сразу принял меры и решил забрать Бицуева из больницы. Какие тебе еще нужны доказательства? Звони министру и иди на прием. А может, лучше сразу на прием к Генеральному прокурору?
– Без согласия министра нельзя, – тихо напомнил Белобородов. – Мы не в игрушки играем, Петр. Это очень серьезные обвинения. Если не сумеем доказать, то Егикян подаст на нас в суд. Я уже не говорю, какая реакция будет в прокуратуре и в нашем министерстве. Нас просто перестанут уважать.
– Чего ты опасаешься? – не понял Головко. – Можешь в любом случае все свалить на меня. Ты пойми: обнаружить информатора Ваганова нам сейчас гораздо важнее, чем все его поставки в ближайшие годы. Мы не сможем ничего делать, пока не обезвредим предателя.
– Хорошо, – Белобородов поднял трубку, позвонил в приемную министра внутренних дел и сказал, что просит министра его принять.
Через минуту ему перезвонили и сообщили, что прием состоится сегодня вечером в восемь тридцать.
– Ты должен рассказать ему обо всем, – взволнованно произнес Головко, – не забудь, как это важно.
– Представляю его лицо, когда я начну обвинять Гамлета Вазгеновича, – вздохнул Белобородов. – Между прочим, я знаю Егикяна уже десять лет. Он, конечно, не ангел, но такое... Никогда бы не поверил. Он человек дотошный, пунктуальный, аккуратист. А тут информатор бандитов. Время поганое, не знаешь, кому верить.
В половине восьмого генерал ушел из кабинета. На часах было около восьми, когда у Головко зазвонил телефон. Он посмотрел на мобильник. Странно, что звонят по этому номеру. Ведь никто, кроме... Неужели Таир?
– Что случилось? – спросил он, отвечая на звонок. – Почему ты мне звонишь по этому телефону?
– Я сейчас один, – сообщил Бицуев, – моя хозяйка вышла в магазин. Меня перевезли на какую-то квартиру.
