– И что?
– Да информация прошла, что убили ее. А тут вдруг выясняется, что она жива…
– Это ты о ком? – забеспокоился Корчаков.
– Ну, о жене своей…
Его телохранители молча жевали, нехотя вслушиваясь в разговор. Они еще не поняли, что происходит, а их босс пока не подавал им знака. До него самого только-только начало доходить, о ком идет речь.
– Козел какой-то за ней охотится. Он думал, что ее убили, а она жива. Знаешь, в жизни как в футболе: не забиваешь ты, забивают тебе… то есть тебя. До смерти. Так что козлу этому хана. Жену мою Авророй зовут. А козла этого – Корчаков Натан Елизарьевич. Не знаешь такого?
Какое-то время Корчаков ошеломленно смотрел на него. Он все понял, но у него уже не было времени. До него быстро дошло, что напротив сидит его собственная смерть.
– А-а!.. – только и успел закричать Натан.
Дальше все происходило, как в замедленной киносъемке. Опираясь руками на стол, Корчаков стал подниматься, но Ролан вскочил на ноги еще быстрее. Телохранители уже поняли, что произошло нечто из ряда вон выходящее, но еще не сообразили, что же делать. А Ролан уже вытянул руку, в которой сжимал ложку.
Морячок коснулся его кисти в тот момент, когда бритвенной остроты черенок вошел Корчакову в горло. Ролан собирался убить врага ударом в глаз, но тот задрал голову, подставляя под заточку кадык. Хрустнули хрящи, хлюпнула кровь…
– Привет от Авроры, мразь!
Для Корчакова все закончилось очень быстро. Но Ролан жив, и он обязан дальше бороться за свое существование. Аврора не погибла, она оказалась умнее и хитрее, чем ее убийцы. А значит, рано или поздно он должен вернуться к ней. А на пути стоят двое громил, готовых наказать его за смерть босса.
Но Ролана голыми руками не возьмешь. На него нашла эйфория, состояние, когда человек, убегая от собак, может запрыгнуть на крышу четырехметрового здания. Или сам порвать этих собак. Тем более что для этого у него есть оружие. И заточка есть, и мастерство…
Он вырвал руку из захвата, в который взял ее морячок, и заточкой ударил парня под ключицу. Это не смертельно, но парализующе больно. Пока морячок в шоке, можно заняться его напарником. Тяжелый он, сильный, и удар у него точный, мощный, но Ролан уворачивается, берет на прием. Бросок, удар, еще удар…
Корчаков лежал на полу, рукой зажимая дыру в горле. Он еще был жив, но силы оставляли его. Бизнесмен тихонько хрипел, глядя на Ролана угасающим взглядом. В его глазах стояла лютая ненависть, но все это уже было не страшно.
– Зря ты затеял эту игру, Натан.
Ролан присел на корточки, не спуская глаз с поверженных телохранителей, зажал Корчакову нос и закрыл рот. Чтобы наверняка. И чтобы враг быстрей отмучился…
Морячок пришел в себя, но с пола не поднимался. Он испуганно смотрел на Ролана. С одной здоровой рукой в атаку не попрешь, а умирать было неохота. Вдруг следующий удар будет таким же смертельным…
– Это месть, дружок. И лучшая защита, – глядя на него, сказал Ролан. – Без работы тебя оставил. Но ты уже извини…
Корчаков конвульсивно дернул ногой и затих. Ролан пощупал пульс. Он не бился. И вокруг тихо.
Но вот открылась дверь и в камеру вбежали двое с дубинками. Ролан мог бы раскидать контролеров, но тогда в дело вступят вертухаи. Один раз его помиловали, но не факт, что повезет сейчас. И почки отобьют, и легкие…
Контролер не вошел, а ворвался в камеру. Ролан едва успел подняться ему навстречу. Кости болят, в животе суповой набор и перед глазами все плывет. А еще по нужде он ходит кровью. Не повезло ему вчера, отоварили на всю корзину…
– Лицом к стене! Головой вниз! Руки вверх!
Тихонов принял позу «ку», и тут же на запястьях защелкнулись наручники.
Контролер двумя руками взял его за шиворот и резко потянул на себя, разогнул Ролана.
– Сейчас Храпов с тобой говорить будет. Дернешься, жопу на голову натянем! Вопросы?
– Я все понял, начальник.
Контролер толкнул Ролана в дальний угол, развернул лицом к двери.
– Так и стоять!
А сам ушел, освобождая место начальнику тюрьмы.
Храпов нервно играл желваками, свирепо глядя на него.
– Я же знал, знал, что ты здесь не просто так! – сжимая кулаки, простонал он.
– А почему ж тогда меры не приняли? – усмехнулся Ролан. – Я даже знаю, почему. Я решил вашу проблему. Тюрьма – не гостиница для вип-персон. Корчаков был вам в тягость. И цацкаться с ним неохота, и опасно это – ну, вдруг проверка накроет… А теперь не надо с ним возиться. Нет человека, нет проблемы… Или он еще не сполна с вами расплатился?
– Все сказал? – рыкнул Храпов.
– Думаю, хватит, чтобы вы поняли…
– Ты свои проблемы решал… И на меня напал, чтобы я тебя к себе взял…
– А вы попались на эту удочку, – хмыкнул Ролан.
– Значит, Корчаков изначально был твоей целью?
– Ну, что-то типа того.
– И кто его заказал?
– Я сам его заказал. Личные счеты.
– Ты был женат на сестре Волоковой Авроры Яковлевны.
– И что? – спросил Ролан, стараясь сохранять невозмутимость.
– Госпожа Волокова имела имущественные претензии к господину Корчакову.
– Кто вам такое сказал? Впрочем, сейчас это уже не важно. Важно то, что вы продолжаете работать на него. Деньги свои отрабатываете…
– Еще что-нибудь придумай.
– Зачем придумывать? Насколько я знаю, на жизнь госпожи Волоковой покушались. Возможно, она даже погибла. С первого раза не вышло, а со второго – возможно…
Увы, но Ролан еще не получил точного подтверждения, что Аврора жива. После убийства его отправили не в штрафной изолятор, а в одиночку для особо опасных преступников, и сюда не мог проникнуть прикормленный контролер, чтобы помочь ему связаться с Авророй.
Скорее всего, Корчакова возмутило, что жива именно Аврора, а не какая-то другая женщина. Да и не отрицал он, что она жива… Или не успел обмануть его надежды…
– Вы должны знать, что€ с Волоковой. Вы же готовились к этому разговору.
– Э-э… Судя по сообщению в прессе, она погибла…
– А на самом деле?
– На самом деле я не выяснял…
– Можно я выясню? Мне нужен телефон, я позвоню ей…
– А билет до Ниццы и эскорт до аэропорта тебе не нужен?
– Вы не поняли… Это в ваших интересах.
– Тогда я действительно ничего не понял.
– Аврору пытались убить. И, возможно, убили. Кто? Кто заказал ее убийство? Корчаков!
– Этого не может быть.
– Следствие разберется. Это я по рукам и ногам связан, а у Авроры возможностей много… Или у ее людей… Да и я могу заявить, что Корчаков пытался убить Аврору. Я своими руками взял киллера, который пытался ее убить… Я говорил с ним, и он сказал, что Аврору заказал Корчаков…
– Зачем же так нагло врать?
– Но я действительно взял киллера. Скажу вам честно, он не назвал заказчика. Но я скажу, что назвал. Скажу, что Аврора мне очень дорога. Скажу, что я нарочно сдался властям, чтобы оказаться в одной тюрьме с Корчаковым. А вам придется объясниться, почему я здесь оказался. Может, сумеете придумать правдоподобную версию, а может, и нет…
– Это что, шантаж?
– Нет, что вы… Просто небольшой список проблем, с которыми вам придется столкнуться. Как вы объясните прокурору, что последнее время Корчаков находился на свободе, а за него сидел некий Бабанов? Поверьте, я уже передал фамилию этого человека на волю, по нему работают, его родные подтвердят, что его командировали к вам…
– Ты передал фамилию? – побагровел Храпов.
– Да, это я дал сигнал, что вместо Корчакова сидит его двойник. Поэтому и проверка должна была быть. Потому и Корчаков оказался здесь… Все вышло так, как я этого хотел. И теперь мне все равно, что будет дальше. Плевать, что отправят на пожизненное, – главное, что Авроре никто больше не будет угрожать…
– На пожизненное?! Да, в этом ты прав, пожизненное тебе гарантировано.
– Мне пожизненное, вам увольнение, и это как минимум…
– Ты за меня не переживай.
– А я за вас и не переживаю. Я о себе думаю. Есть у меня ощущение, что смерть Корчакова спишут на самоубийство, – немигающе глядя на Храпова, с усмешкой сказал Ролан.
– Будет тебе ощущение. От копчика до трахеи…
– Фу, как пошло!.. Кто видел, как я убил Корчакова?
– Есть свидетели.
– Кто, его телохранители? А они числятся в списке заключенных?
– Э-э… Не важно, – замялся начальник тюрьмы.
Похоже, Ролан не ошибся в своем предположении, что телохранители Корчакова не были в числе арестованных.
– Ну, как это не важно! Даже если есть видеозапись. На ней два телохранителя. Кто такие? Откуда взялись?..
– Ты что, учить меня вздумал? – вспылил Храпов.
– Зачем учить? Вы сами все понимаете. Вам выгодно списать смерть Корчакова на суицид. Или на несчастный случай. Как это делается, вы знаете лучше меня.
– Только не надо думать, что ты загнал меня в тупик!
– Не надо мне загонять вас в тупик. Я свое дело сделал; теперь мне все равно, что со мной будет…
