Теперь улыбнулся Андрей.
– Тебе нравится?
– Что? Моя работа?
Андрей утвердительно кивнул головой.
– Раньше больше нравилась, чем сейчас.
– Почему?
Соня задумалась, и какое-то время они прошагали в полной тишине.
– Наверное, я устала от смерти.
– Ну, это нормально! – Андрей знал, что разговор подбирается к грустной для Сони теме, поэтому решил попробовать разрядить обстановку. – Если бы ты была, скажем, врачом-акушером, ты в какой-то момент могла устать от жизни! Вот это была бы проблема! А так ты же можешь переквалифицироваться и стать, к примеру, тем же самым светским журналистом!
– Не смогу. Для журналиста образование не столь ценно, сколько специализация.
– Это как?
– Ну, вот, допустим, девушка приехала из Ярославля и закончила журфак на «отлично». Она все равно не сможет стать светским корреспондентом.
– Ты из Ярославля?
– Нет. Это я так – к примеру о том, что корреспондентом может стать любой человек, хорошо разбирающийся в той или иной области. Для этого ему даже образование журналиста не очень-то нужно. Главное, быть в теме. Разбираться в том, о чем ты пишешь.
– Так ты, значит, в криминальной теме?
– Ну, так получилось, – со вздохом ответила Соня. – На улице были девяностые, когда я выбирала вуз. А тогда чаще стреляли, чем пели.
– Или пели, но под пулеметную очередь…
– А ты чем занимаешься?
– Я работаю в турагентстве.
– Да ты что? Вот это да! – Соня так обрадовалась, что остановилась, глядя на Андрея счастливыми глазами.
– Ни у кого еще моя профессия не вызывала такого восторга… – заметил смутившийся Андрей.
– У меня просто нет знакомых, работающих в этой области, а мне очень надо.
– Буду рад помочь.
Соня вытащила свернутый листок бумаги из кармана своего пальто и подвела Андрея под ближайший уличный фонарь.
– Мне нужно срочно слетать сюда. Ты можешь узнать, когда ближайший рейс?
Андрей посмотрел на листок.
– Завтра все тебе расскажу.
– Здорово! – в порыве благодарности Соня крепко обняла Андрея. Они были почти одного роста, ее голова легла на его плечо, и Соболев вдохнул аромат ее нежной шеи.
Соня также почувствовала благородный мускусный запах, исходящий от Андрея. Обычно, при знакомстве запах мужчины для нее был важным критерием на уровне подсознания. Его аромат был легкий, почти не уловимый и, главное, так похож на ее собственный, что они сливались в унисон с первого прикосновения.
«Это как с парфюмом, – думала Соня. – Если запах новых духов навязчиво дает о себе знать при каждом движении и не становится частью тебя, значит, он тебе не подходит».
Она понимала, что момент дружеского объятья затянулся, и она опять ведет себя странно, так беззастенчиво прижимаясь к малознакомому мужчине. Такое поведение было настолько не в ее стиле, что эти порывы одновременно озадачивали и радовали ее. Впервые в жизни ее физически влекло к другому человеку. Это было новое, фантастическое чувство. Ей хотелось к нему прижиматься всем телом, почувствовать прикосновение его рук, ощутить его дыхание на своей щеке, ощутить вкус его губ.
Андрей растерялся. Он так много знал о Соне, о ее жизненных страданиях и перипетиях, что теперь, когда ему представилась возможность держать ее в своих объятьях, он боялся показаться вероломным. Он не хотел быть одним из тех, кто пользовался ею, кто навязывал ей свои правила игры.
Соня разомкнула объятья и посмотрела Андрею в глаза. В ее взгляде читалась нежность и благодарность. Она оценила его выдержку. Она впервые почувствовала себя рядом с мужчиной в безопасности. Она впервые ощутила, что у нее есть право выбора, что он оставляет решение за ней. Он не давит на нее своим желанием, своим ответным порывом. Он дает ей то, что ни один мужчина раньше не смог ей дать – контроль над ситуацией.
Андрей крепко сжал ее руку в своей. Он и не ожидал от себя, что способен на такие нежности.
– Ты не замерзла?
– Чуть-чуть, – Соне на самом деле не было холодно. Ее бодрил этот смелый осенний ветер. Он охлаждал ее налитые кровью, пунцовые щеки. Она радовалась темноте ночных аллей, которая скрывала возбужденный блеск ее глаз. Но она хотела покапризничать. Она никогда не могла себе этого раньше позволить. От нее всегда требовалась собранность. Она должна была быть сильной. Она должна была выживать. Теперь рядом с этим мужчиной она вдруг захотела почувствовать себя женщиной.
– Пойдем. Где-то здесь были поломаны прутья в изгороди.
Соня поспешила за Андреем, который уверенно вел ее к высокому ограждению парка. Она смотрела на его крепкие плечи, на его спортивную осанку и не понимала, как она могла не обратить на него внимания раньше. Жила с ним по соседству и ни разу не была у него в гостях. Она вспомнила удивительный случай с разбитой стеной, его трогательный расстроенный вид, его запорошенные пылью волосы и лицо, его извиняющуюся улыбку.
«Почему же все происходит так не вовремя? – мелькнуло в голове у Сони. – Почему я встретила его именно тогда, когда мне надо улетать как можно скорей?»
Андрей подошел к ограде и с силой дернул один прут, потом другой, потом третий. Так он перепробовал все прутья по одной – ни один не поддался его напору.
– Странно, – Андрей смотрел по сторонам и растерянно пожимал плечами. – Когда надо, они ничего не чинят, а когда не надо… взяли и заменили изгородь на новую.
Соня улыбнулась забавному рассуждению своего спутника.
– Прости, а ты когда здесь последний раз пролезал?
Андрей задумался на несколько секунд и вдруг рассмеялся над ответом, который еще не успел произнести.
– Мне было лет семнадцать, – сказал он, глядя на Соню сквозь пальцы своих рук.
Оба расхохотались.
– Ты хочешь сказать, что мы заперты в этом парке? – вымолвила Соня сквозь смех. Она не злилась на Андрея. Ей настолько было с ним хорошо, и так не хотелось возвращаться домой, что даже ночь в парке ее не пугала.
– Да. Но это не повод для расстройства, – Андрей взглянул на изгородь, оценивая ее высоту. Потом зацепился руками за верхнюю перекладину, подтянулся на ней, уперся ногами в прутья и ловко перепрыгнул высокий забор, вмиг оказавшись на улице. Соня смотрела на него, как завороженная. Теперь их разделяла высокая решетка. Андрей протянул две руки сквозь изгородь и сложил их вместе.
– Смотри. Ты наступаешь на мои руки, как на ступеньки лестницы, вскарабкиваешься вверх и прыгаешь, поджав под себя ноги. А я тебя здесь ловлю, – Андрей встал в стойку акробата-тяжеловеса.
Это было похоже на одно из упражнений тим-билдинга, о которых она слышала от своих приятелей, работающих в крупных иностранных компаниях. Такие занятия обычно придумывались для сплочения коллектива. Эти упражнения-тесты выявляли, насколько один сотрудник готов доверять другому. Соня теперь поняла их суть. С ее патологическим недоверием к мужчинам, она должна была поверить, во-первых, тому, что его план сработает, а во-вторых, тому, что он ее поймает, как и обещал. Соня посмотрела Андрею в глаза, и все ее сомнения испарились в момент.
Опираясь на подставленные руки, Соня взобралась на забор и упала в объятия Андрея.
– С мягкой посадкой, – улыбнулся он ей.
Соня приблизила к нему свое лицо, не сводя глаз с его губ. Андрей отстранился и галантно поставил Соню на землю.
– Моя машина где-то совсем недалеко. Куда поедем?
– К тебе.
Андрей был обескуражен таким заявлением. В его, соседней с Сониной, квартире стояла кровать, в которой он грезил, утыкаясь носом в подушку, о возможности держать Соню в своих объятиях. И теперь, когда она сама просила отвезти ее туда, он вспомнил об остальной части интерьера своего временного жилища: прослушивающие устройства, камера видеонаблюдения, прикрепленная к потолку, записывающее оборудование и, конечно же, перегородка в квартиру Сони. У Андрея учащенно забилось сердце. Он разрывался между желанием, возможностью и естественным стремлением не обидеть Соню. Не в силах придумать выхода из этой ситуации, Андрей взял руку Сони в свою, и они направились к машине.
Максим Александрович был в хорошем расположении духа. Результаты работы свидетельствовали о том, что одним выстрелом он умудрился убить не двух, а сразу трех зайцев – избавиться от олигархов, лидирующих в черном списке, найти ученого, находившегося в бегах более двадцати лет, и укротить строптивую журналистку. Последнее радовало его больше всего.
Краско пришел домой и первым делом отправился в ванную мыть руки и ноги. Это было его давней привычкой. Душ принимать он не любил, но ноги мыл ежедневно.
Закатав штаны, он сел на край ванны и открыл воду. Он смотрел на свои белые стопы, ярко выделяющиеся на фоне ржавого дна ванны, и думал о том, что вот теперь он достиг той степени профессионализма, при которой с почестями уходят на пенсию. В свое время он сделал сложный выбор между любимой работой и любимой женщиной, остановившись на первом. И теперь все свидетельствовало о том, что он поступил правильно, не уйдя из органов в надежде вернуть сбежавшую падчерицу. В итоге он выиграл по-крупному – он сохранил высокую должность, которая дала ему возможность заполучить девушку его мечты. В том, что Соня теперь от него не уйдет, руководитель отдела ФСБ не сомневался.
