Плешивый вздрогнул: в приклад вонзилась маленькая стрелка.
— Протри хорошенько, — посоветовал Белый Сокол. — Яд действует восемь часов.
Плешивый натянул рукавицы, вытащил иглу-стрелу и бросил в кусты. Проклиная все индейские племена, начал осторожно стирать капельки на прикладе.
— Краснозадый! — бросил он вслед индейцу. — Я тебе это припомню!
Увидев, что индеец скрылся из вида, лег на крышу домика, прижал приклад к плечу и начал медленно водить стволом. Заметил сидевшую на раскладном стульчике русскую.
— И что же ты такого сделала, что за тобой такая охота идет.
Услышав шум приближавшейся машины, слез и сунул винтовку под закрепленную на задней части домика резиновую лодку. Пистолет спрятал в густой траве. Показался джип полиции. Узким лезвием выкидного ножа плешивый проткнул заднее колесо домика и спрятал нож.
— Что случилось? — остановив машину, спросил сидевший за рулем.
— Колесо пробил, — вздохнул плешивый.
— Документы! — потребовал полицейский и вышел из машины.
На дороге показался еще и полицейский «бьюик».
— Джумс Бульяро… А где твой красномордый дружок? Вроде вы вместе в Техасе шалили. Руки за голову и не дыши, — направил он пистолет на Джумса. — Обыскать.
Водитель пошарил под лодкой и присвистнул:
— Винтовка!
Офицер обернулся. Плешивый воспользовался этим и вырвал у обыскивавшего его из кобуры пистолет. Дважды выстрелил. Офицер и водитель упали. Полицейский, чью руку захватил плешивый, обхватил его сзади за горло. Джумс, сунув руку с пистолетом назад, снова нажал на курок. Отбросил вскрикнувшего полицейского и вытащил из травы свой пистолет. Офицер, лежа, дважды выстрелил. Пуля попала плешивому в правое плечо. Он, сморщившись, качнул головой. Собрав силы, заполз под машину, прикрывшись попавшейся курткой полицейского.
Послышался рокот подлетавшего вертолета.
«Курсанты рейнджеров, — вспомнил плешивый. — У них рядом тренировочный лагерь».
Сделав полукруг, вертолет снизился. На землю спрыгнули трое. Один подбежал к офицеру, двое других побежали к озеру и увидели следы.
— Мокасин! — крикнул один. — Белый Сокол. Мы за ним.
— Как там, живые есть? — спросили в громкоговоритель из вертолета.
— Два трупа, а тех сейчас посмотрю, — отозвался полицейский.
— Мы к озеру, вы снимите мундиры, — скомандовал офицер из вертолета. — Вы отдыхающие. Заметите его — вызывайте. Белый Сокол — опытный боец.
Вертолет, крутнувшись, пошел по направлению к зоне отдыха. Плешивый облегченно вздохнул.
Оставшиеся у трейлера снова стали осматривать площадку.
— Куртка полицейского и шорты? — Курсант усмехнулся и поднял снайперскую винтовку. — Ведь он не нужен живой, босс?
— Не нужен, — послышался в наушниках голос офицера.
Плешивый осторожно поднял пистолет, поймал на мушку присевшего курсанта. И тут из вертолета хлопнул выстрел. Пуля попала бандиту в лоб. Курсант от неожиданности свалился на землю.
— Все в порядке, — сказал офицер. — Молодец. С курткой шорты не носят. А я его и не заметил.
«Копы, — понял индеец. — Среди отдыхающих будут искать». Он перевернулся на живот и уткнулся в песок.
— Вон он, — кивнул один из подходивших к пляжу курсантов. Оба были в плавках.
— Чего делать будем? — спросил парень покрепче. — Он наверняка вооружен, могут пострадать люди. Помнишь правило ноль восемь? Исключать при задержании возможность ранений окружающих.
— Чуть не так, но в целом правильно, — усмехнулся второй, худощавый блондин. — Девушка, — упав рядом с пышнотелой женщиной, он засмеялся, — надеюсь, вы не замужем?
— Чего надо, парень? — приподнялся лежавший рядом с ней могучий мужчина с волосатой грудью и отбросил его на индейца.
Курсант растерянно замер. Блондин, не давая индейцу шевельнуться, крикнул:
— Наручники!
Пришедший в себя курсант, вытащив из пакета пистолет и наручники, бросился к ним.
— Уйди или продырявлю! — ткнул он рукой с пистолетом в сторону остановившегося амбала.
Индеец извернулся и пяткой ударил сидевшего на нем в поясницу. Сбросив его, сыпанул горсть песка в глаза подбежавшего курсанта. Амбал, что-то выкрикнув, метнулся вперед, ударил головой индейца в живот и сразу же нанес удар кулаком в лоб падающего преступника.
— Вымой ему глаза! — крикнул он жене, кивнув на присевшего курсанта. — Жив? — спросил мычавшего от боли блондина.
— Поясница… — простонал тот. — Вчера на тренировке…
— Секунду.
Ухватив руками за подмышки, амбал поднял пострадавшего и резко встряхнул.
— Ой мама! — взвыл тот. И тут же, тряхнув плечами, пошевелился. — Прошло! — весело заорал он и бросился к индейцу.
— Минут пять еще в нокауте будет, — заверил амбал.
Индеец неожиданно вскочил, в прыжке нанес удар ногой ему в подбородок, вырвал из ворота стрелу и зажал в кулаке. Дважды ударили пистолетные выстрелы. Индеец упал мертвым. Курсанты посмотрели на амбала. В его руке был револьвер.
— Я фермер, — сказал он. — Коня кулаком кладу, а этот краснокожий — крепкий парень.
— Его живым брать надо было! — воскликнул блондин.
— У него ядовитые стрелы и трубка, — кивнул на разжавшийся кулак индейца амбал. — Царапина — и ты труп. Извините, парни, но я не хотел, чтоб кто-то умер.
К ним бежали четверо курсантов с офицером.
— Что там? — нервно спросила Ирина.
— Индейца и его напарника убили, — ответила Кет, — но они, точнее, плешивый убил троих. У плешивого снайперская винтовка и пистолет, у индейца две отравленные стрелы и трубка. И твоя фотография у обоих.
— Меня убьют, — обреченно прошептала Ирина.
— Но сначала им придется убрать нас, — сказал подошедший Флэйд. — А я жениться хочу и пару-тройку малышей завести.
— Один скоро будет, — смущенно шепнула Кет.
Подошел Рони.
— Надо уезжать. Индеец куда-то дважды звонил, но куда — не узнать, тот телефон просто уничтожили.
— А кто тут? — спросила Кет. — Может, я останусь…
— Останусь я, если вы не против, — сказала Маргарет.
— Она справится, — заявила Кет.
— Не одна, — качнул головой Рони. — Надо вызывать кого-то.
— Лоград и Кубинец уже здесь, вон они, — показал Флэйд на подъехавший джип.
Детройт— Что с тобой? — подошел к сидевшей у телевизора Еве Кузьмич.
— Россию показывали, — вздохнула она. — Вы же знаете, я родилась в Биробиджане, потом родителей убили, а меня — в детский дом. Там и нашел меня Аляска. Называл наследницей…
— Потому что твой отец был еврей, — пояснил Кузьмич, — а он не любил евреев. Но тем не менее ты получила образование и, как я думаю, неплохо живешь. Но ты в последнее время довольно часто говоришь о наследстве, — с огорчением заметил он и внимательно посмотрел ей в глаза.
— Я думала, если не я, то моя дочь… Но Аляска считал меня племянницей, а с родней, говорил, я детей не делаю. Да ладно вообще-то!
Поднявшись, она подошла к Кузьмичу и, обняв, поцеловала в щеку.
— Зато у меня есть вы, добрый, чуткий и очень хороший дедушка.
— Спасибо, милая, — подобрел Кузьмич.
Россия. Хабаровск— Помнишь Кузьмича? — неожиданно спросил Дед.
— Как не помнить! — засмеялся Горец. — Он, считай, Аляску и сделал.
Дед кивнул.
— Оказывается, живой Кузьмич-то. Где-то в Америке прижился. Мне тут позвонили и привет передали. А чтоб я не сомневался, фото в почтовый ящик бросили. — Он вытащил фотографию. — Постарел, понятое дело… Признаешь? Я все понять не мог, кто так хорошо про Долину знает. А тут вон как повернулось…
— Ты что же, думаешь, за наследницей он стоит? — удивился Горец.
— Уже не думаю, — проворчал Дед, — уверен в этом. Он, старый волчара, все это мутит. А ведь я его из-под медведя раненого вытащил. Ай да Кузьмич, мать его за ногу.
— Не верю я в это, — решительно качнул головой Горец. — Даже если ты прав, на кой хрен ему себя высвечивать да еще и фотку присылать? Не Кузьмич воду мутит, хотя и не в стороне от этого дела. Он выполнит то, что ему Аляска поручил.
«Это мы еще поглядим», — подумал Дед.
Биробиджан— Наконец-то, — поздоровавшись за руку, довольно улыбнулся Соломон, невысокий худощавый мужчина с бородкой. — А я уж решил, что вы передумали.
— Давай сразу к делу, — длинноволосый здоровяк по прозвищу Геракл уселся напротив хозяина. — Кто тут особенно против и от кого чего можно ждать.
— Эу! — воскликнул Соломон. — Я предупреждал, что войны не нужно, и вызвал вас не для того, чтоб вспомнить девяностые. Пока отдыхайте, завтра с утра поговорим.
— Слушай, Соломон Рудольфич, — недовольно начал детина в камуфляже, — мы не отдыхать приехали.
