— Хо-орошо, — запинаясь, откликнулся Валерий Михайлович, исчезая в темном нутре «девятки», из которой вылез Шатов. Выражение лица у Юры было совершенно охреневшим:
— Ну, пацаны, у вас и «темка»… Отсрочкой приговора не пахнет! Артем, и это называется «Ребята, не тащите меня в криминал»?
Артем только головой помотал:
— Выручайте, пацаны! Повозитесь с ним хотя бы до ночи… Край, как нужно, сочтемся потом… Паша, дай ключи от своего «зубила» — до завтра.
Сидевший в «девятке» Паша-Лихо молча выдал Токареву ключи от своей «восьмерки», пояснив, что притулил ее неподалеку на улице Чайковского.
Оставив «братву» в легкой растерянности и с Усенковым, друзья рванули за машиной. За руль сел Тульский — у него не было водительских прав, но зато имелись еще пока милицейские корочки, заменявшие любые другие документы. А водить Артур умел — правда, правил не знал… Нарушая все, что только можно, «восьмерка» рванула на Рылеева. По дороге Артур поделился полученной информацией, и Артем с сомнением покачал головой:
— Что-то тут не так… Не стал бы Невидимка так своим паспортом светить…
Тульский ничего не ответил. Он думал о том, что только что совершил поступок, необратимо меняющий всю его жизнь. Артур ни о чем не жалел, просто он прислушивался к новым ощущениям — нарушать закон ему приходилось и раньше, мягко говоря, неоднократно, но впервые он на своей шкуре почувствовал, что означает выражение сжечь мосты за спиной!.. Как ни странно — тоски не было. Был злой кураж, азарт и неописуемое ощущение воли — словно он один оказался в бескрайней степи, изрытой копытами лихих коней…
…Под адресом на Рылеева Артур с Артемом простояли недолго — минуты три. Рассуждать было особо не о чем. В квартиру они решили заходить, как положено — без выбивания дверей…
На звонок открыла немолодая женщина в черном платье и с заплаканными глазами. Тульский махнул удостоверением:
— Уголовный розыск! Нам бы с Лопахиным Андреем Сергеевичем повидаться! Он дома?
Из глаз женщины сразу полились слезы, она прижала руки к груди и затрясла головой. Из комнаты в прихожую вышел огромный седой старик. Хмуро посмотрел на друзей и приобнял женщину. Тульский и Токарев непонимающе переглянулись, дед поднял голову и полоснул взглядом по их напряженным лицам:
— Спохватились… Пять дней уж, как мы Андрюшу похоронили… Пошто шукаете-то его?..
Слово за слово — разговор потихоньку перетек на кухню. Мать Андрея, не переставая плакать, стала греть чайник. Говорил, в основном, дед — как выяснилось, полковнике отставке, начавший службу еще до финской войны батальонным разведчиком. Историю он рассказал — разумеется с наводящими вопросами — в итоге следующую. Примерно полгода назад его внук Андрей познакомился где-то в аэроклубе, куда ходил прыгать с парашютом, с неким Эдиком. Этот Эдик жил где-то во Всеволожском районе, якобы.
— Почему якобы? — переспросил тут же Артем.
Старик задумался, посопел и ответил:
— Да мне этот слепой сразу как-то не понравился…
— Слепой? — вскинул голову Артур. Дед кивнул:
— Ну да… Культурный такой, всегда «здравствуйте», «пожалуйста», а глаза — неподвижные, и сам он улыбается — а они не смеются… И говорил, что живет под Всеволожском, да только пурга это.
— Но он же, когда звонил нам — звонки, как по межгороду были, — вступила в разговор мать, но старик покачал головой:
— Звонки и впрямь были более частые и длинные… Но все равно… Не деревенский он. Обувь у него — завсегда чистенькая, и еще с десяток разных мелочей — вам не понять…
Артур вдруг, что-то вспомнив, сощурился и быстро спросил:
— А у вас телефонный аппарат с АОНом?
— Да… А при чем тут…
Артем врубился в тему «сразу»:
— Он мог из города звонить, но через восьмерку с питерским кодом — тогда номер не определяется.
Дед почесал седую голову, вздохнул и продолжил рассказ — а, собственно, рассказывать-то уже было почти нечего: в начале прошлой недели Андрей, возвращаясь поздно домой с какой-то гулянки, поскользнулся на лестнице — там кто-то масло разлил — упал и воткнулся переносицей в ступеньку. Вот и все. Несчастный случай. Имелось правда два странных обстоятельства: во-первых, на трупе не оказалось паспорта. А во-вторых, как заметил дед — тот ботинок Андрея, который испачкался в масле, был завязан иначе, чем второй. Но… Кто же из официальных должностных лиц обратит внимание на такие мелочи… Труп признали некриминальным. Интересным было и то, что «Эдик» и покойный Андрей, в принципе, были похожи чертами лица — если только в глаза не вглядываться…
Тульский в отчаянии посмотрел на Токарева — неужели все оказывалось напрасным, неужели они снова упрутся в тупик… Правда, оставались «междугородные» телефонные звонки.
— Телефонный узел! — шепнул Артем, но Артур закусил губу:
— А как? Как у них распечатку взять — на это время нужно и официальные запросы, всеми, кем положено, подписанные!
Тульский имел в виду простую вещь — все звонки, поступающие абоненту, фиксировались на телефонном узле — с исходящим номером — но только в том случае, если звонили из Ленобласти или из самого Ленинграда, но через междугородный код.
Когда стали распространяться в продаже АОНы, фокус со звонком из Ленинграда в Ленинград через «межгород» проделывали многие — не желавшие, чтобы абонент видел, откуда ему звонят.
Полковник в отставке внимательно посмотрел на ребят и почти приказал:
— А ну-ка, уголовный розыск, рассказывайте, пошто жилы рвете?..
Артур заглянул в его еще яркие голубые глаза и вдруг, сам не понимая — зачем — стал рассказывать. Постепенно его начал дополнять Артем. «Острые углы» ребята, конечно, старались огибать. Но суть передать сумели…
— Дела… — вздохнул дед и взялся за телефон огромной лапищей. Он набрал семь цифр, дождался ответа и прогудел в трубку:
— Здорово, Тимоха. Тут такая история… Да, может и с Андрюшкой нашим связанная… В общем, Белая гвардия, Черный Барон — снова готовят нам царский трон! Нужен от тебя поступок — почти героический и чуть-чуть волшебный. Надо от персонала бывшего твоего телефонного узла узнать, какие абоненты за последние полгода звонили предположительно из области на мой телефон. Это все, но этого достаточно. Сейчас, Тимоха. Надо — жизнь или не жизнь, так стоит ребро! Прошу тебя, наверное, в последний раз, а до того — лет этак десять назад озадачивал, верно? Не сделаешь — тебе на моих похоронах стыдно будет. Не для себя прошу — для дела! Все, времени нет, жду ответа! — и старик повесил трубку. Тульский и Токарев смотрели на него молча, с надеждой и восхищением. Сила была в этом человеке. Дед отхлебнул чаю и пояснил:
— Раз Тимофею Сергеевичу лично позвонил САМ-ХОЗЯИН! Тимоха тогда после войны тракторный восстанавливал. И вот, звонит, значит, САМ и спрашивает: «Дадите через месяц первый движок?» Тимоха отвечает: «Есть, товарищ Сталин!» И пошел в цех, положив в карман «ТТ». Так весь месяц и спал в цеху с оружием. Если бы не успел — застрелился бы. Но — выполнил! А теперь так не могут — кишка тонка!
Мать Андрея успела немного покормить ребят — телефон зазвонил где-то через час.
— У аппарата! — гаркнул дед, застегнув при этом верхнюю пуговицу на рубашке. Он, вообще, как-то помолодел.
— Спасибо, Тимоха, спасибо, родной… Записывайте, сыщики: двести семнадцать двадцать один шестьдесят семь! Одиннадцать звонков. Красавец только делал вид, что звонил из области.
Подобострастно кивая, Тульский с Токаревым торопливо засобирались. Когда они были уже в прихожей, дед прогудел им вслед:
— Адресок-то подсказать? Вторая линия, дом два, квартира одиннадцать… Возьмете гада — хоть знать-то дайте… И про Андрюшку нашего с него спросите.
— Обязательно!
— Спасибо вам!
Артур с Артемом скатились по лестнице и упали в машину. Они понимали, что им не просто повезло — а очень повезло.
В принципе, в адресе на Рылеева, цепочка могла и оборваться… Но теперь перед ними был новый адрес.
— Ну, теперь-то уж!.. — потер Артур руки, еще совсем недавно чуть было не «опустившиеся». Артем, ни говоря ни слова, поплевал трижды через левое плечо.
…До второй линии они долетели минут за двадцать — на свистки гаишников Артур лишь высовывал в окно ксиву и орал, будто его резали:
— Уголовный розыск!
Их не преследовали. Когда они вошли в подъезд и синхронно достали стволы, Артем вдруг шепотом сказал:
— Если он там — непонятно, что с ним потом делать…
Артур удивленно оглянулся на приятеля и таким же свистящим шепотом ответил:
— А что думать-то! Сначала найдем, а там — как пойдет!
— Во-во… Сначала отрежем…
— Слушай, Темка, я ненавижу эти разговоры! Эти рассуждения якобы профессиональные… Выйдут на убой и давай: «А может, а может». А может, он нес патроны?! А хули рассуждать — трясти надо! Сначала оперативно установить, а потом доказать! А то: «Если бы нам „ноги“ дали, если бы ПТП поставили»… А если бы мы на супервертолетах зависли над бандой, да микрочипы с радиоизотопами им в жопы вставили! Бумаги пишут-пишут, только убийц — нема! Меня всегда бесит это! Недавно брошюрку у тебя видел — анализ хер проссышь чего! Читаешь — комплекс неполноценности развивается!
