Достав из почтового ящика лист бумаги, пенсионер понял: это как раз то, чего ему не хватает до полного счастья, и кто-то снова стал сильно переживать, как бы принести людям максимальную пользу. На дорогой финской бумаге было напечатано:
КОНЧАЙ С ДИЕТАМИ!
ОГРОМНЫЙ УСПЕХ В АМЕРИКЕ И ЕВРОПЕ!
НАКОНЕЦ-ТО В УКРАИНЕ!
Напиток, основанный на 21 ботаническом факторе из ливневых лесов Амазонии и Засрундии превратит ваши жиры в энергию и воду.
ВЫ БУДЕТЕ ЭФФЕКТИВНО ТЕРЯТЬ ОБЪЕМЫ И ВЕС.
ВЫБУДЕТЕ ОЧЕНЬ ЭНЕРГИЧНЫ,
ВЫ НИКОГДА НЕ БУДЕТЕ ГОЛОДНЫ,
ПОТОМУ ЧТО ВАМ НЕ НАДО ОТКАЗЫВАТЬСЯ ОТ ЛЮБИМОЙ ПИЩИ.
УСПЕХ ГАРАНТИРОВАН!
ЭТО — БАРМИЛОН!
Приобретайте его в сети аптек фирмы «Гиппократ».
Господин Шматько скомкал бумагу. Вот если бы кто-то придумал дешевые пилюли, которые бы вообще помогли отказаться от приема пищи — это было бы стоящим делом, подумал Александр Саливонович и хотел было бросить бумагу в сторону, но передумал.
Пенсионер был очень аккуратным человеком и, в отличие от многих, пока не приучился сорить там, где проживает. Тем более газеты ему стали не по карману, а после покупки подарка внуку на туалетную бумагу уже не хватило бы никаких сбережений.
Новомодное лекарство бармилон захватывало рынок со скоростью распространения очередной эпидемии гриппа, которой, кроме самоотверженности врачей, можно было противопоставить марлевую повязку. Другой заботы за население пока не предвиделось, а потому грипп, несмотря на полное отсутствие рекламы, пользовался повышенным спросом даже у тех слоев населения, которому элементарный аспирин «Упса» был не по карману.
Слухи о целебности бармилона передавались не только из уст в уста вместе с дальнейшей экспансией гриппа, но усиленно подогревались всеми средствами массовой информации.
Кое-кто стал придумывать явные небылицы, что уникальный бармилон может вылечить даже от СПИДа. О таких целебных свойствах препарата газеты и телевидение не рассказывали, однако человеку всегда хочется надеяться на лучшее при хроническом дефиците одноразовых шприцев и дороговизне резиновых перчаток для стоматологов.
Стоит ли удивляться, что в массовых очередях, созданных сдающими золото, за целебность бармилона бакланили с таким воодушевлением, как много лет назад. Только тоща народ громко и вслух ликовал по поводу очередного подорожания водки и падения курса доллара, давясь почти в том же составе очереди, чтобы прикупить золотого запаса за самую твердую в мире деревянную валюту.
Еще бы, такое лекарство; больных оно делает здоровыми, врагов — друзьями, немощных — скалолазами, толстых — тощими, а дурных — еще лучше на голову. В общем, почти тот же эффект, как от самогона, которым народная медицина велит лечить ацетон и еще десять тысяч других болячек, вплоть до хронического безденежья.
Ежедневно на экране телевизора возникали уже неплохо узнаваемые люди, не мыслившие жизни без бармилона. Некоторые зрители со временем стали считать их чуть ли не членами семьи. И когда кто-то из рекламщиков исчезал на время из голубого экрана с пачкой бармилона в зубах, зрители начинали переживать — вдруг человек заболел, обожравшись такими полезными пилюлями до полного поноса.
Бармилон не был чересчур чудодейственным средством, потому что лечение поноса с его помощью не рекламировали. Хотя телезрители сожрали бы и такую залепуху вместе с тем бармилоном. Даже те, которые могли бы догадаться благодаря детсадовскому образованию: отогнать от человека поголовно все болезни не могут ни размахивавший конечностями по телевизору Кашпировский, ни крестившийся на стакан воды Чумак, ни даже чудодейственный бармилон, а исключительно смерть.
Рекламные усилия дали свой результат, так как за бармилон орали по телевизору гораздо чаще, чем про панадол, и даже всякие-разные тампаксы стыдливо заворачивались в прокладки «Кэфри», стоило телезрителям услышать начало мелодии, предваряющей появление на экране ультрасовременного лекарства.
Какой там кэфри или тампакс? Тоже еще событие для мужской аудитории, тем более, что его рекламирует домохозяйка, известная исключительно помощнику режиссера по коммерческой части, скачущая в белых штанах по поездам с магазинами.
Совсем другое дело, когда вратарь сборной по хоккею жрет бармилон, вприкуску рассказывая: только благодаря этому снадобью он ловит шайбы быстрее, чем соперники успевают бить по воротам.
Так, кроме вратаря, известная спринтерша раскололась, как бармилон придал ей силы бежать на коньках до золотой медали, а заслуженный артист с помощью нового чуда медицины сбросил пуд веса, хотя жрал при этом в три горла при поддержке спонсоров. И даже один народный депутат, оравший в микрофон за борьбу с коррупцией, как бы невзначай кинул себе в пасть горсть полезных пилюль, а потом замолол обличения с такой скоростью, что уши телезрителей не поспевали за его речами.
Кроме выдающихся людей, лекарство рекламировали скромные герои нашего времени. Рабочий Вася Перепелкин, вытирая руки то промасленной ветошью, то об голову, гордо заявлял в телевизионную камеру: он вкалывает, как проклятый, жрать постоянно хочется, а зарплату… Впрочем, это не важно, потому что есть бармилон.
Человек в белом халате, сильно напоминающий отощавшего до полной дистрофии индийского йога, горячо рекомендовал принимать бармилон людям с высоким или низким давлением, и при этом обзывал себя профессором Института питания. Зрители не сильно понимали, что такое Институт питания; они помнили те времена, когда подобных институтов не было, а зарплаты на жрачку вполне хватало.
Дело дошло до того, что наркомы стали вести устную пропаганду и веско заявляли: на кой нужна та булка с маком или пирожок с героином, когда на бармилоне можно колесить мимо иглы и тащиться от этого с большим кайфом.
Совместное предприятие «Парацельс», официальный представитель знаменитой фармацевтической фирмы «Анчалинкорпорейтед» в России, едва успевало оплачивать таможенные пошлины за ввоз самого ходового от Москвы до самых до окраин лекарства. Мелкие фирмы, не имеющие возможности работать напрямую с крупными западными концернами, охотно делали свою накрутку, беря товар у «Парацельса» после стопроцентной предоплаты.
Фирме «Гиппократ» также пришлось работать с «Парацельсом» после блистательно проведенной операции Печкина под названием «Пердулет». Что касается таблеток «Этикетный жених» или «Спутник истинной леди», то особых проблем у гиппократовцев не возникло. Одесситы легко вышли на японских производителей и, кроме малайзийских «Сони», вместе с прочими китайскими товарами под японской маркой, в город-герой пошла продукция фирмы «Дайрин».
Совместное предприятие «Парацельс» в связи с тем, что одесситы перескочили через их услуги, направило в фирму «Гиппократ» письмо. Мол, дорогие коллеги, вы, конечно, имеете полное право закупать у японцев продукцию, несмотря на то, что с вами было очень приятно работать. Однако должны предупредить: если кто в мире осмелится без нашего письменного разрешения беззвучно пердеть вокруг себя с хвойным или иным приятным запахом — это может иметь последствия. Всегда с искренним уважением и готовый к дальнейшему плодотворному сотрудничеству Григорий Орлов со товарищи из оттуда.
Убедившись, что бармилон покоряет одну шестую часть света еще быстрее, чем пресловутый «пердулет», гиппократовцы снарядили гонца в Америку, однако совет директоров фармацевтического концерна отклонил предложение одессита заделаться дилером «Анчалинкорпорейтед» в Украине. Капиталисты ответили без всяких реверансов: на все пресловутое СНГ «Парацельса» хватит с избытком, и, если хотите торговать чудо-снадобьем, обращайтесь непосредственно до него.
Чтобы не упускать навар, гиппократовцы, скрежеща зубами по поводу как кто-то, кроме их фирмы, заработает на одесском медицинском рынке, были вынуждены составлять конкуренцию челнокам, волочившим из Москвы новомодные пилюли. Фирма «Гиппократ» по-быстрому задавила конкурентов-единоличников более низкими и чересчур оптовыми ценами.
Бармилон регулярно приносил «Гиппократу» такие доходы, что на совете учредителей было решено пустить часть прибыли в качестве именных стипендий для студентов-медиков.
Проводивший совещание главврач «Гиппократа» Слава Моргунов, пристально посмотрев на заведующую отделением интенсивной терапии Майю Пилипчук, внес предложение:
— Надеюсь, никто не встанет на дыбы, когда эти мансы будут называться стипендией имени доктора Вонга.
— Я не против, — откровенно призналась Пилипчук.
