Наступал апогей первородного страха. Уж лучше бы их убили – вышли бы и по-простецки убили! Куда гуманнее, чем этот тянущий за живое страх… Евгению Дмитриевну уже нешуточно лихорадило, стучали зубы, она никак не могла с собой справиться. Ноги стали ватными – она пыталась встать, поднимала хрупкое тело, словно это был пятитонный бульдозер. Почернел Вышинский, согнулся от чугунной тяжести. Сломалась и Маргарита Юрьевна. Она свалилась на спину, надрывно захохотала. Потом закашлялась, куда-то поползла на четвереньках и при этом бормотала невнятные слова. Поднялась на дрожащие ноги, двинулась дальше – ослепшая, оглохшая. Вышинский и Евгения Дмитриевна недоуменно переглянулись.
– Крыша поехала у бедняжки, – прошептала женщина.
– Вы куда, Маргарита Юрьевна? – тупо вопросил Вышинский. – Подождите, мы же собрались в пещеру…
Но та не реагировала. Спотыкаясь, цепляясь за камни, она уходила с поникшей головой. Статская уже приближалась к обрыву – словно нарочно выбрала самую высокую точку на острове.
– Вышинский, остановите ее! – взвизгнула Евгения Дмитриевна. – Она же дура, совсем спятила! Разобьется к чертовой матери, а нам потом отвечать?! Господи, какой же вы неуклюжий… – женщина подпрыгнула, бросилась догонять блондинку. Вышинский заковылял за ними, начал убыстряться. Охнула от боли Евгения Дмитриевна – нога провалилась в расщелину, она подвернула ее, свалилась боком.
– Вы в порядке? – подбежал Вышинский.
– Кажется, да, – она закусила губу, вытаскивала из ловушки пострадавшую конечность. – Все в порядке, подвернула малость… Догоните эту дуру, она же грохнется сейчас со скалы.
Вышинский догнал Маргариту Юрьевну, схватил за руку. Она вырвалась, резко повернулась к нему. Женское лицо превратилось в перекошенную маску, глаза блуждали – это было не просто легкое помешательство, это был диагноз.
– Не трогайте меня… – хрипела она. – Оставьте в покое… Не возьмут они меня, я отсюда уплыву, шиш им всем, понятно?
– Да куда вы плыть-то собрались? – растерялся Вышинский. – Маргарита Юрьевна, под вами пропасть, придите в себя, не чудите, пощадите свои косточки…
Он снова схватил ее за руку. Здоровому мужчине было не сложно скрутить хрупкую женщину. Но карты в этот час легли не так, она вырвалась, с силой оттолкнула его и хрипло засмеялась. Роман Сергеевич оступился, не устоял. Сила инерции поволокла женщину обратно к обрыву, она отступила, потом еще на шаг, могла бы удержаться, но камень выстрелил из-под носка. Она зашаталась, стала балансировать на краю – и кажется, опомнилась, но предсмертный ужас застыл в глазах. Женщина предприняла отчаянную попытку податься вперед, но законы физики работали – оборвалась, испустив жгучий вопль…
Декорации не менялись. Тот же остров, дождь, переходящий в колючую изморось, пенистое море под скалой. Силуэт «Ковчега» – почти за гранью восприятия… Роман Сергеевич медленно поднялся, потер отбитое колено. Опасливо приблизился к краю, выставил ногу, убедившись, что обрыв не поползет, и перегнулся через край. Высота была приличной – метров восемь. Прямо под скалой плескалось море, жадно лизало голый камень. Из воды торчали острозубые обломки, чуть левее начинались развалы булыжников – там сглаживалась береговая полоса. Полным издевательством смотрелся спасательный круг Зуева – он упорно бился о скалу, словно слепой в запертые ворота…
Похоже, владыка моря утащил в свои пучины «непокорную» блондинку. Долго всматриваться Роман Сергеевич не мог – кружилась голова. Он отстранился от обрыва, как-то неопределенно покачал головой. Обернулся. Пристальный взор скользил по окружающим предметам, цеплялся за бурые гребни. Минуту назад неподалеку корчилась подвернувшая ногу Евгения Дмитриевна. Теперь ее не было. Пропала, как и все другие. Мужчина пристально вглядывался – может, спряталась? Ведь всего минута прошла. Может, не расслышал чего-то за свистящим ветром, занят был другими делами…
Но было бы странно, если б женщина решила спрятаться. Роман Сергеевич по каким-то причинам выглядел спокойным. Убедившись, что в данной точке пространства он остался один, он медленно тронулся в путь, вернулся к месту недавних «посиделок». Мужчина уже не выглядел подавленным, плечи распрямились, поднялась голова. Выбравшись на гладкий пятачок, он сел на камень и провалился в оцепенение.
Вышинский просидел так несколько минут – неестественно прямой, поглощенный в свои мысли. Временами в его глазах просыпалось что-то живое, мужчина усмехался. Потом опять становился задумчивым и неподвижным. Временами посматривал на часы. Складывалось впечатление, что мужчина кого-то ждал, но этот кто-то опаздывал.
Впрочем, кое-чего он дождался. Покатился камень, булькнул в воду. Донесся стон. Мужчина поднял голову. В камнях, загромоздивших спуск к воде, что-то шевелилось, кряхтело, поругивалось. Из воды выбралось тело, опутанное водорослями, похожее на какого-то морского зомби. Существо имело затрапезный вид, а в глазах мерцало недоумение. Причудливая фигура выкарабкалась на сушу, издала еще один рвущий душу стон и уткнулась носом в пупырчатый окатыш. Мужчина поколебался, потом все-таки встал, добрался до женщины, помог ей подняться. Часть пути ему пришлось волочь ее на себе, она с трудом переставляла ноги. Впрочем, придя на место, она отдышалась и отмахнулась от его помощи. Роман Сергеевич опустился обратно на камень. Женщина свалилась ему под ноги, уселась по-турецки и стала срывать с себя прилипшие водоросли. Ее глаза продолжали недоуменно поблескивать. Приступ кашля едва не повалил ее, она схватилась за горло.
– Господи, куда ушло здоровье…
Они удивленно разглядывали друг друга и ни о чем не говорили. Роман Сергеевич цинично усмехнулся. Женщина подобралась.
– Вы живы, Маргарита Юрьевна, – нарушил молчание Вышинский. – И что это значит? Я должен загадать желание?
– Да мне плевать, – просипела женщина. – Хотите – загадывайте…
– Признайтесь, что на вас нашло? Какого черта вас потащило к обрыву?
– Не помню… – она передернула плечами. – Словно затмение какое-то, вообще ничегошеньки не помню… Дурь ударила в голову, стала орать – а потом какая-то муть, и привет… Боже правый, неужели я живая? – женщина принялась придирчиво себя ощупывать. – Вот это да… ну и ну… съездила, блин, отдохнуть…
– Но сейчас-то с вами все в порядке?
– Думаю, да… Жуть святая – я очнулась, когда упала в воду… Ну, бред, как я там оказалась? Нахлебалась, как дура, вся жизнь перед глазами пронеслась…
– Хорошо хоть не раздавила, – усмехнулся Вышинский.
– …Вынырнула, к скале прижалась, там торчала какая-то фигня. Вы что, меня не видели?
– Боялся далеко перегибаться, – объяснил Вышинский. – Надеюсь, память у вас не отшибло?
– Уж лучше бы отшибло… Словно заново родилась… – мокрое существо, в котором лишь условно угадывалась прежняя работница налогового управления, стало пугливо озираться. Тень сомнения улеглась на мокрую мордашку. – Подождите, тут что-то не то… А где же… Как ее… Евгения Дмитриевна? Куда-то отошла?
– Пропала, – простодушно объяснил Вышинский. – То есть абсолютно, с концами. Видимо, прибыли те демоны, о которых она живописала, и прибрали ее грешную душу. Одежду, правда, не оставили.
– И вы так спокойно об этом говорите? – распахнула глаза Маргарита Юрьевна.
– Я должен биться в истерике?
– Нет, но… – женщина поежилась, покосилась на камень, валяющийся неподалеку – в случае нужды он мог бы уместиться в ладошке. – Подождите, Роман Сергеевич, вы утверждаете, что Евгения Дмитриевна пропала, но… вы осматривали после этого остров?
– Нет. Считаете, есть необходимость?
– Конечно, вы что… – женщина возбудилась, стала подниматься. – Мы должны ее найти. Идите первым, я за вами. Не бойтесь, не брошусь.
За пятнадцать минут они оглядели остров.
– Я же говорил, что ее тут нет, – вынес вердикт Вышинский, опускаясь на насиженный камень. И предвзято уставился на блондинку, которая гнездилась неподалеку, а когда их взгляды пересеклись, почувствовала беспокойство.
– Вы так смотрите на меня, Роман Сергеевич, словно я вам что-то должна…
– Занятно, Маргарита Юрьевна, – с расстановкой, твердеющим голосом сообщил мужчина. – Нам столько раз твердили о засланном казачке в наших рядах, что я сам в это поверил, хотя изначально не был склонен это делать. Остались двое – вы да я, значит, по логике вещей… – мужчина помедлил. – Злоумышленница, как это ни прискорбно сообщать, – вы.
– Почему это я? – съежилась женщина.
– Ну, смотрите, – начал на примитивном уровне объяснять мужчина. – Нас осталось двое, остальные бесследно пропали – то есть за ними явился ваш сообщник и куда-то уволок. Если я точно знаю, что это не я… А я это точно знаю, поскольку являюсь именно тем, кто я есть на самом деле – заместителем регионального губернатора, не связанным с преступниками подобного пошиба. А если это не я, и при этом нас осталось только двое… – мужчина как-то печально, меланхолично смотрел на женщину.
