Виктор Пронин - Мент и бомжара (сборник)

– Ладно, – сказал я, – давай по глоточку. – Может, еще чего друг дружке скажете, может, чего веселого припомните… Мне с моей тоже не мешало бы кое о чем поговорить.

– Во! – вскричал Володя. – И правильно, старик, и правильно! Только так! Только вперед!

Мы бестолково чокнулись, чуть выплеснув драгоценную влагу на пальцы, но Володя даже не заметил этого, а мне было ее не жалко – бутылочка у меня в подвале еще оставалась. Мне еще со столькими людьми поговорить надо, со столькими ребятами отношения прояснить, а с одним хорошим человеком я так завяз, вернее, мы так завязли, что без потусторонних сил нам не разобраться, не сойтись, не разбежаться.

Так бывает, ребята, так бывает.

А сказать все глаза в глаза духу не хватает. Да и потом в другом дело – самые заветные и трепетные слова, произнесенные вслух, иначе звучат, иначе понимаются. А когда вроде сам с собой, со своей совестью – чего уж тут лукавить, чего дурака валять… Наверно, что-то случилось с нами, с людьми – даже когда в глаза смотрим, не верим, подвоха ждем, подлянки опасаемся, а, когда чего-то долго опасаешься, обязательно дождешься.

Хороший хмель мы в то утро с Володей поймали, никакая сливовица, никакая текила не сравнятся. Убедились – есть еще силы в этом мире, нами не освоенные, а впрочем, в нас же эти силы и заложены, вызвать их только надо, поверить в них… И Равиль всегда говорит – все изначально в человеке, а если и ждут нас еще какие-то великие открытия, то не в дальних мирах, нет, в нас же самих.

Бутылочку мы в тот день, конечно, закончили, чего уж там темнить, и славно поговорили со многими ребятами, и с женщинами поговорили, с которыми никогда бы не решились вслух, кого-то простили, кто-то нас простил…

Незаметно прошел день, наступил вечер, снова взошла луна, почти такая же круглая, как и в прошлый вечер, почти такая же белая… Володя привычно полетел к себе домой. Пролетая над крышей дома Рачишкиных, приветственно помахал мне рукой, и как-то жутковато трепетали на ветру полы его коротенькой тощеватой курточки – по пьянке он забыл застегнуть ее. А я спустился в подвал убедиться, что бутылочка с настойкой багульника стоит в укромном уголке в целости и сохранности.

Но оплошал, видимо, выпили мы с Володей маленько лишнего. Да, ребята, да, пошатнулся я и неловким движением столкнул бутылку на пол. Ну что сказать – раскололась бутылочка, пол в подвале был выложен половинками кирпича. В щели между кирпичами и ушла колдовская настойка.

– Надо же, – пробормотал я почти без сожаления.

Теперь этот год пройдет в ожидании новой весны, когда у входа в метро станции «Белорусская-радиальная» снова на несколько дней появится бабуля с пучками сухоньких, корявеньких веточек багульника. Не упустить бы, не забыть бы в суете нервной и бестолковой.

Дай бог ей здоровья!