Второй из нападавших, с короткоствольным автоматом наперевес, быстрыми прыжками сокращал расстояние, поливая свинцом рассосредоточившуюся охрану. Ойкнул стоявший рядом Савельев. Пистолет, выпавший из раненой руки, со стуком упал на гранитные ступени, отлетев далеко в сторону.
Позже Петляков не мог сказать, что именно заставило его оглянуться, но он как будто затылком почувствовал опасность. Обернувшись, Вадим вдруг увидел среди прохожих, бросившихся врассыпную, молодого мужчину лет двадцати пяти, шагнувшего в сторону лестницы. И тотчас в его руке возник пистолет, направленный в их сторону. Развернувшись, Вадим дважды выстрелил, заставив того укрыться за машиной.
Со стороны дороги свирепо взвыла милицейская сирена, жестко захлопали тяжелые дверцы и, громко стуча башмаками, на выстрелы устремилось четверо патрульных с автоматами.
Осознав перевес сил, киллеры отходили медленно, по всем правилам военной науки, прячась за припаркованные машины. Теперь им было не до Шевцова.
Подхватив генерального директора под руки, Петляков поволок его в автомобиль.
– Голову пригните! – кричал он ошарашенному директору, но тот, казалось, его не слышал, продолжая сжимать голову руками. – Не дай ему высунуться! – повернулся он к Ковалеву.
– Понял! – кивнул Лев, отправляя две пули в спрятавшегося за машиной киллера.
Громко забарабанили две короткие очереди: это милиционеры, растянувшись в полукруг, пытались прижать киллеров к стене.
Улица, еще минуту назад многолюдная, теперь, казалось, вымерла, лишь те немногие, что еще оставались, бестолково метались на противоположной стороне улицы, перепуганные новой серией выстрелов.
– Господи, боже мой! – донесся до ушей Петлякова отчаянный женский визг.
– В машину!
Распахнув дверцу, Петляков пытался втиснуть в салон ошалевшего Шевцова. Тот, цепляясь каблуками ботинок о порог, казалось, намертво застрял в проеме. Потеряв терпение, Петляков взял его за ноги и опрокинул в салон. Шевцов ойкнул, гулко ударившись обо что-то макушкой. Во всяком случае, это лучше, чем получить пулю между глаз.
Автоматы строчили не переставая. Медленно, но верно милиционеры зажимали киллеров в угол, попутно отрезая им пути отступления. С другой стороны, где засел третий киллер, Ковалев уверенно держал машину на прицеле, не давая ему возможности проскочить. И лишь отдельными выстрелами, щелкавшими по кузову, напоминал о том, что не намерен уходить.
Рядом свистнула пуля. Шальная! Сейчас им не до генерального.
Где-то у соседнего перекрестка зычно прозвучала милицейская сирена. Через каких-то пару минут они будут уже на месте. Обежав машину со стороны капота, Петляков распахнул водительскую дверцу и, запустив двигатель, нажал на газ. «Гранд Чероки», будто бы застоявшийся в стойле иноходец, рванул с места.
Второй патрульный автомобиль остановился неподалеку, из него выскочили три человека. На бегу, ведя прицельный огонь, они отрезали киллерам дорогу к отступлению.
Посмотрев в зеркало заднего вида, Вадим вдруг увидел, как дверца одной из машин распахнулась и из нее, в белой рубашке и серых штанах, вышел мужчина с пистолетом-пулеметом. Уверенно приблизившись со спины к группе милиционеров, он выстрелил длинной очередью. На асфальт, прошитые пулями, повалились три человека.
– Что за дьявол! – в отчаянии воскликнул Петляков.
Машина, набрав скорость, промчалась вдоль фасада. Завернув за угол, Петляков услышал, как прозвучала еще одна длинная автоматная очередь. Ждал, что ей в ответ отзовется столь же злая стрельба. Тихо. А может, уже отъехал достаточно далеко и поэтому просто не расслышал выстрелов?
– Как вы там? – спросил Петляков, повернувшись к Шевцову.
– Сходил в банк, называется… Ничего себе! – невесело протянул Шевцов. – Думал, что пристрелят… Все-таки живой! Если бы не ты… Даже не знаю, как тебя отблагодарить.
Выехали в соседний переулок. Ничто не свиде-тельствовало о том, что в каких-то двухстах метрах за высокими домами развернулся самый настоящий бой. Лишь отдельные прохожие, останавливаясь, чутко прислушивались, как если бы хотели услышать звуки доносившейся канонады. А затем, тревожно покачав головами, топали дальше по своим делам.
«Что же там все-таки произошло?»
– Не надо благодарить. – Петляков вывернул на автомагистраль. Пропустив три пустые фуры, мчавшиеся на огромной скорости (обидно было бы погибнуть под колесами грузовика после того, как сумел выбраться из самой настоящей передряги!), аккуратно вписался в поток. – Это моя работа.
– Я тебе премию выпишу, – невесело буркнул Шевцов. – Чего уж там, заслужил! Да смотри, не вляпайся в какую-нибудь аварию. Этого нам еще не хватало, уж больно мне жить захотелось.
– Ты уверен, что все получится? – недоверчиво спросил Карась, глянув через плечо оператора.
На огромном мониторе одна картинка сменяла другую. Курсор плавно поплыл от Арбата на Таганскую.
– Можете не сомневаться, – ответил Шелест, – он никуда не денется.
Карасю ничего более не оставалось, как поверить.
Оператором был молодой мужчина с длинными, пепельного цвета волосами (за что Карась прозвал его Патлатый), фамилия у него была Шелест, звали Анатолий. Был он весьма толковым, смущала лишь его странная привычка подражать молодняку: на левой мочке уха красовалась алмазная клипса, на предплечье – цветное тату, в котором можно было распознать героев одного из мультфильмов. Его можно было бы отнести к неформалам, будь он немного помоложе. Кто-то сказал, что повыше спины у него были наколоты две совокупляющихся бабочки. Тоже издержки буйной студенческой молодости. После окончания политехнического института он работал в конструкторском бюро, занимающемся проектированием летательных аппаратов. Карась наводил о нем справки, и ему сказали, что Шелест проявил себя как толковый специалист, но однажды начальник отдела решил причесать вчерашнего студента и велел ему снять клипсу. Парень предпочел уйти из КБ, чем расстаться с такой красотой.
Еще через полгода он работал у Карася и всерьез считал, что служит в Федеральной службе безопасности и укрепляет обороноспособ-ность страны. Лишать иллюзий великовозрастного мальчика не хотелось: пусть так и думает! От этого легче всем. На клипсу Карась не посягал, не пытался заглянуть, что у него наколото под футболкой, и парень успокоился окончательно. О своем выборе Карась не пожалел, как оказалось, Патлатый был весьма толковым специалистом. Так что подобное сотрудничество устраивало обоих.
– Мобильный телефон Шевцова работает как приемник, – успокоил Патлатый. – Даже если он выключен, то все равно себя проявит. Правда, сигналы будут не такие отчетливые.
Все эти операции с электроникой были для Карася сродни танцам шамана вокруг полыхающего костра. Одно сплошное таинство! Перед людьми, разбирающимися в платах и проводах, он испытывал нечто похожее на трепет. Подобные же чувства испытывают аборигены, глядя на механические часы путешественника. Однако в своем почтении он не признался бы даже самому себе.
Осмотрев комнату, заставленную приборами, о большей части которых он не имел ни малейшего представления, Карась спросил как можно небрежнее:
– Настроил на нужную частоту?
– Да, все в порядке, – крутанул Шелест голову, – так что он от нас никуда не денется.
– Будем надеяться, – буркнул Карась.
На мониторе одна картинка сменяла другую. Прошло несколько томительных минут, прежде чем Патлатый произнес:
– Я его запеленговал!
Действительно, на экране появилась небольшая красная пульсирующая точка.
– Вижу. Кажется, это Юго-Западный округ?
– Точно! – весело отозвался Шелест, приблизив к себе картинку. – Сейчас посмотрим по-ближе… Далековато он забрался, это район Теплого Стана.
Теперь тонкие линии превращались в улицы и широкие проспекты, а неровные квадраты – в жилые массивы и отдельно стоящие дома. Красная точка запульсировала интенсивнее.
– Объект включил телефон и с кем-то разговаривает, – объявил Шелест.
Карась едва кивнул. Много бы он отдал за то, чтобы узнать, о чем идет разговор.
Картинка на экране проступала все рельефнее, обозначая коричневым цветом здания, зеленым цветом – сады и скверы, точки общепита были раскрашены желтым.
Пульсирующий огонек слегка померк, но продолжал биться, будто птаха в клетке. Никуда ты теперь не денешься!
Теплый Стан далеко не самый центр, но для того, чтобы укрыться, более удачное место трудно было подобрать. Патлатый вывел на экране рамку и курсором приблизил квартал. Теперь до него можно было дотянуться рукой.
– Я узнаю это место, – объявил Карась. – С левой стороны будет ресторан, а вот с правой – парикмахерский салон. – Ухмыльнувшись, добавил: – Так что мы его и накормим, и пострижем. Можно услышать, о чем он там все время балакает?
