Желание у Брэнсона было, и Артем отвез его к себе домой. Показал ему спальню, подарил ему зубную щетку, пару белья и полотенце — все новенькое, в упаковке.
— Специально для американских гостей.
— Мне у тебя нравится, — забравшись на высокий стул за барной стойкой, сказал Брэнсон.
— Ром, виски?
— Лучше кофе.
— Ты меня радуешь, брат.
Артему хотелось поскорей принять душ, забраться в постель и в упаковке крепкого сна телепортироваться в завтра.
С утра он позвонит Максу, к обеду встретится с ним, переговорит. Вдруг он правда вспомнит что-нибудь удивительное про Асю.
Но, как оказалось, о своем друге он вспомнил зря. Не надо было говорить о нем, думать… Макс не был дураком, но Артем вспомнил о нем, и он появился.
Он вломился в его покой поздно ночью, когда Артем уже крепко спал. Разбудил его, нагло вошел в дом в обнимку с двумя живыми манекенами. Сам он плохо держа! ся на ногах, и девушки ему служили опорой.
— Артем, братуха! — И языком он едва ворочал, но здесь красотки не могли ему ничем помочь.
— Что, туса продолжается?
Артем с интересом посматривал на стройную длинноволосую блондиночку с изящным носиком и сочными губками. Короткое шелковое платье с открытыми плечами, длинные, сногсшибательные ножки…
— Ага! — кивнул Макс и вытянул кулак, увенчанный вознесенным кверху большим пальцем.
— Каким ветром тебя занесло?
Обняв блондинку за талию, Артем отстранил ее от Макса, помог ему сесть на диван.
— Ну как это каким! — возмущенно протянул Макс. — Ты же мне как брат! Должен же я с тобой делиться по-братски!.. Вот, Марго хочет с тобой познакомиться!
— Марго! — Облизнув Артема плуто-блудным взглядом, блондинка протянула хозяину квартиры руку и тут же сама обняла его за талию.
Он нее возбуждающе пахло женщиной, и, вместо того чтобы мысленно ругать Макса, Артем его поблагодарил — так же мысленно.
— Лариса! — представилась брюнетка.
Выглядела она очень эффектно и в этом ничуть не уступала Марго. Но льнула она к Максу, хотя и на Артема посматривала с интересом.
— А что, у вас в милиции все так хорошо живут? — мурлыкнула блондинка, осматривая комнату-студию.
— Нет, только богатые наследники, — выдал Макс.
Артем, всполошившись, посмотрел на друга.
— Эй, ты чего? Что-то не так? — забеспокоился тот.
— Наследник, говоришь… И в милиции?..
— Ну да… Отдел особых расследований, со звездами работаешь. Вон Марго, когда узнала, кто у меня друг, так сама нас к тебе потащила…
— Со звездами, говоришь? — Артем продолжал смущать Макса застывшим в раздумье взглядом.
— Марго! Там в баре виски! Тащи сюда! Артема нужно срочно привести в тонус.
— Лучше коньяк…
Марго провела рукой по плечу Гончара, затем по спине и только затем отстранилась от него, призывной походкой от бедра направилась к бару.
Артем мотнул головой, стряхивая оцепенение.
— Асе ты тоже говорил, что я слуоку в милиции?
— Какой Асе?
— Лос-Анджелес — Сан-Франциско…
— А-а… Нашел что вспомнить…
— А кто такая Ася? — встрепенулась Лариса и с игривой угрозой посмотрела на Макса.
— Да мы с Артемом на яхте ходили. Плавало с нами одно бревно…
— Но ты с этим бревном тет-а-теты водил.
— Так, может, я из нее человека хотел сделать!
— Про меня рассказывал?
— То, что ты в милиции служишь? А что здесь такого?
— Значит, рассказывал.
— Ну, говорил, что ты со звездами хороводишь… Артем, что с тобой? Тебе что, Ася приснилась?.. Слушай, а может, она с тобой спит? Буди, пусть выпьет с нами!..
— Спит со мной?.. А разве она не собиралась в кругосветку?
— Я бы с тобой хоть куда отправилась, — подав Артему хэйбол с коньяком, распутно улыбнулась Марго.
Он выпил и, обняв девушку за талию, поцеловал ее в губы. Вместо закуски.
— Класс! — восторженно протянула она, когда Гончар отстранился. — Теперь я!
Марго тоже выпила. И попыталась закусить его губами. Но Артем отвернул голову. Хорошего понемножку.
— Ну, чего ты молчишь? — спросил он у Макса.
— А что говорить?.. Ну, собиралась в кругосветку… Может, уже вернулась?.. Что-то я ваше тебя не понимаю, брат!
— Ты ее видел здесь, в Москве?
— Нет.
— Но она тебе звонила.
— Да нет же!
— Но ты говорил ей, что я мент?
— Когда это было?.. Может, объяснишь, что проихо-дит?
— Происходит. И объясню. Но не сегодня…
— Сегодня — танцевать!
Марго нажала на кнопку музыкального центра, а запустилась вся многосложная система, превратившая студию в танцпол. Звукоизоляция в квартире была отменная, но все же Артем приглушил звук, чтобы не будоражить соседей.
Лариса принесла с кухни два стула, на один забралась сама, другой отдала Марго. «Гоу-гоу» в синхронном исполнении зажгло так, что даже пьяный Макс поднялся с дивана и козлом запрыгал вокруг девчонок. А потом вдруг появился и Брэнсон. Сначала он в исступлении наблюдал за вакхальными танцовщицами, а затем и сам закружил вокруг них. Танцевал он оригинально — со стороны могло показаться, что он руками отгоняет мух.
Артем также присоединился к этому групповому действу, но ненадолго. Марго прыгнула к нему в объятия и потащила в спальню. Естественно, он не сопротивлялся.
Артем проснулся от шума. Женский визг, мужские вскрики, что-то гулко упало на пол и с треском разбилось.
В комнате-студии, у барной стойки в жесткой сцепке катались два тела, а над ними визжала, прикрыв ладонями оголенную грудь, Лариса. Она была в одних трусиках, платье лежало на спинке кресла. Музыка не играла потому что музыкальный центр валялся на полу в осколках разбитой вазы.
— Твою мать!
Артему пришлось вмешаться, чтобы растащить воинственных мужей. Почувствовав свободу, обозленный Макс инстинктивно махнул рукой, кулаком съездив ему по носу.
— Совсем с катушек съехал! — Артем оттолкнул друга. Повернулся к Рэймонду.
Парень стоял в шаткой боевой стойке. Глаза как мыльные пузыри — большие, пустые и вот-вот лопнут. Зубы стиснуты. Из разбитой губы сочится кровь.
— Ну и что скажешь, герой?
— Пусть он говорит! — Американец неловко ткнул пальцем в Макса.
— Я тебе ща скажу! Так скажу! — с трудом поднявшись на ноги, рыкнул на него Макс.
Выглядел он не лучше Брэнсона. Под глазом надувалась шишка, нагрудный карман на рубахе жалко висел на последней ниточке.
— Бабу не поделили?
Рэймонд угрюмо опустил голову, а Макс воинственно вскинул подбородок.
— Это моя герла! Чего он к ней руки тянет?
— А она чего семафорит? — Артем взглядом показал на полуобнаженную девушку. Взял со спинки кресла ее платье, швырнул ей.
— Так дура потому что!.. Мне вообще-то не жалко. Пусть забирает, если хочет… Только спрашивать надо, чего лапы тянуть!
— Пожали друг другу руки, ну!
Макс отлично говорил по-английски, но Артем озвучил свое требование на двух языках. Мог бы перейти и на третий, матерный, но решил воздержаться. Тем более что Макс и Рэймонд пошли на мировую. Синяки под глазом не «ячмень», но также имеют свойство вскакивать регулярно. У Артема не раз был повод в этом убедиться. Поэтому в его домашней аптечке имелась гепариновая мазь. Словом, Максу повезло.
— Мир? Дружба? — спросил он, намазав синяк.
— Да пусть живет, — махнул рукой Макс на Брэнсона.
— Ты давай спать ложись, совсем никакой… И ты, Рэймонд, к себе давай!
Артем глянул на часы. Без четверти три пополуночи. Танцоры лядовы.
Макс взял девушку за руку и утащил за собой в свободную спальню. Брэнсон молча проводил их угрюмым взглядом и ушел к себе. Артем покачал головой и отправился к Марго, которая, как оказалось, не спала.
— Что там такое?
— Петухи сцепились.
— Из-за Парки? — с завистью спросила она.
— Спи!
Проснулся Артем, когда в окнах брезжил рассвет. А в подсознании — легкое чувство дискомфорта. Марго была на месте, но лежала на боку спиной к нему. И кого-то обнимала…
Артем готов был убить американца за его вероломное вторжение на русскую территорию. Но, как оказалось, Марго обнимала свою подружку. Вернее, во сне просто перекинула через нее руку. И обе спали… А из-за двери доносился чей-то приглушенный говор.
Макс и Рэймонд сидели за стойкой бара, один обнимал другого за плечи, оба «теплые-претеплые».
— Вам спать еще не пора? — спросил Артем, снимая со стойки пустую бутылку из-под виски.
— Не, у нас Россия и Америка — братья навек, — мотнул головой Макс.
— Это, конечно, здорово. Но ваша Лариса в обнимку с моей Марго спит.
— Да это не бабы, это лебеда в огороде, ик… Завтра мы с Рэймондом к нормальным девушкам пойдем. да Рэймонд?.. Я его с такой девчонкой познакомлю. Любить будет, верной до гроба будет… У нас таких много!
