Один из них, тот, что стоял ближе к двери, с крупными налитыми плечами, молча кивнув, с силой навалился на запертую дверь. Дверь глухо ухнула, будто бы от боли, достойно выдержав натиск, – лопнул лишь косяк, пустив в комнату злую щепу. Отступив еще на шаг, полицейский втянул голову в плечи и ударил с такой силой, что замок вывернуло с громким треском, и дверь, сорвавшись с петли, распахнулась.
Комната была пуста.
– Ну и где же он тут спрятался? – зло сказал Григорий Васильевич. Помахав кулаком артистам, добавил: – Уж я еще поговорю с вами! Куда ни пойду, вы всюду передо мной толкаетесь…
Напротив высокого окна с откинутыми по сторонам занавесками была узкая дверь. Дохнуло сквозняком, скрипнув, она приоткрылась, как если бы кто-то потянул ее изнутри. Через проем была видна крашенная в коричневый цвет стена явно нежилого помещения.
Быстрыми шагами Григорий Васильевич распахнул дверь и увидел, что она уводила в длинный коридор, по обе стороны которого в гостиничной последовательности располагались двери.
Не оглядываясь, зная, что за ним топают полицейские, он устремился по длинному коридору, который заканчивался широкой мраморной лестницей.
– Проклятье! – невольно высказался генерал. – Вниз!
Первым, увлекая за собой остальных полицейских, сбежал Кривозубов. Григорий Васильевич, чуток запыхавшись, появился минуты через две, крепко стукнув входной дверью.
Мраморная лестница выводила в проходной двор, огороженный с двух сторон глухим высоким забором, третья сторона представляла собой широко распахнутые ворота, через которые была видна жизнь многолюдного города: весело пробегали пролетки, подгоняемые возницами, задиристо, заставляя обращать на себя внимание, проезжали автомобили, а по тротуарам в обе стороны, кто торопливо, а кто неспешно, прогуливались пешеходы.
– Кто стоял у этих ворот? – сурово посмотрел Григорий Васильевич на обескураженных полицейских.
– Агент Непоседов, – виноватым голосом ответил Кривозубов. – Может, он и сейчас там стоит, – показал сыщик в сторону выхода.
Проходной двор был не самым чистым местом Москвы, – с каждого угла так и тянуло смрадом. Было понятно, что сюда уже давно не наведывалась метла дворника. У ворот лежало несколько бутылок из темно-зеленого стекла; надо полагать, в вечернее время подворотня была популярным местом среди бродяг.
Преодолевая брезгливость, Аристов обошел деревянный настил с какой-то материей, видно, служивший бродягам постелью для ночлега, чертыхнулся разок, когда каблуки начищенных ботинок провалились в вонючую жижу.
У ворот со стороны улицы со скучающей физиономией прохаживался агент. Затянувшееся ожидание превратилось для него в настоящую пытку, и он торопил течение времени. Появление его превосходительства в окружении полицейских привело к большому смущению. Неловко улыбнувшись, Непоседов произнес:
– И мышь не проскочила, ваше превосходительство! Служу-с!
– Какая, к дьяволу, мышь! – побагровел от возмущения Григорий Васильевич. – Они убрались из этой квартиры уже час назад! Что ты делал в это время?!
Губы сыщика задрожали от обиды.
– Но позвольте… – забормотал он, покрываясь бледностью.
– Не позволю, черт тебя побери! – все более серчал Григорий Васильевич. – Кто в последний час выходил отсюда?
– Мальчуган один был, в бакалею направлялся, потом вернулся, булки с маком нес…
– Какой, к черту, мальчуган?! Какие булки?! – все более распалялся Аристов. – Я говорю, кто выходил из попадающих под словесный портрет?!
– Никого, ваше превосходительство. Хотя постойте… – его лицо вдруг просветлело от нежданно пришедшей мысли. – Двое выходило, ваше превосходительство, – быстро заговорил агент. – Старик один, весь скрюченный, с сумкой в руках, и монашка. Сразу видно, какие-то побирушки, на господ никак не потянут. Он еще о пакость тут перепачкался и, когда подошвы-то о кирпич вытер, так очень некультурно выражался. Явно не из господ.
– Когда это было? – убито спросил Григорий Васильевич.
– Час как прошел… А иных, кто бы следовал описанию, не было, – горячо заверил агент, глядя на кривые ухмылки полицейских.
Глава 19
НЕОЖИДАННЫЙ ВИЗИТ
Поднимаясь по лестнице, Евдоким Ануфриев через подъездные окна видел, как подкатили две пролетки с пассажирами. Еще трое сыщиков прохаживались на противоположной стороне дороги, размеренно помахивая длинными черными тросточками. Наверняка у самого парадного входа тоже скрывалась парочка шпиков.
Собравшись с духом, Евдоким позвонил в дверь. Дыхание сперло от волнения, когда в глубине коридора он услышал легкие шаги. Дверь открылась неожиданно широко, и на пороге предстала заметно возбужденная Марианна.
– Здравствуй… невеста.
Ее взволнованность продолжалась какую-то минуту, сменившись тотчас на страх. Прежде чем девушка попыталась захлопнуть дверь, Евдоким уверенно прошел в комнату, в которой сидели еще три человека, в двоих из них он узнал дуэлянтов.
Невесело хмыкнув, произнес:
– Господа, в последнее время вы мне приносите массу неприятностей. Надеюсь, сейчас вы не будете говорить, что видите меня впервые.
Актеры были заметно смущены:
– Вы уж не обессудьте, так получилось…
Повернувшись к графу, игравшему роль дяди невесты, купец сказал в сердцах:
– Ваша шутка обошлась мне в пятнадцать тысяч рублей!
– Право, очень неловко получилось, – промямлил «граф». – Но из них мне досталось всего лишь сто рублей. Ежели желаете, так я могу вернуть вам их тотчас.
– Считайте, что я их вам подарил, – буркнул Евдоким. Посмотрев на актеров, сказал: – А ваша шутка стоила мне порванного фрака. А потом, кто же мне ответит за разбитую физиономию? – показал он на ободранную скулу.
– Право, это не наша вина! Мы не думали, что половые настроены столь решительно. Если бы вы знали, как мы переживали за вас. Скажу вам откровенно, Евдоким, я просто не спал всю ночь! – высказался Митрохин. – Если вы желаете, так мы готовы компенсировать, так сказать, ваш телесный недуг… разумеется, в разумных пределах.
Евдоким лишь в сердцах махнул рукой и произнес, к большому облегчению перепуганных артистов:
– Да пропадите вы пропадом, ничего мне от вас не надобно!
– Прекрасно, что все так хорошо разрешилось, – смущенно произнес «принц», – надеюсь, что вы теперь будете вместе. Такая чудесная пара!
– Пройдемте с вами в другую комнату… княжна, – проговорил Евдоким, повернувшись к Марианне. – Мне бы хотелось поговорить с вами наедине.
– Вы пришли сюда, чтобы в чем-то обвинить меня? – фыркнула Марианна. Евдоким не мог не признать, что сейчас, слегка раскрасневшаяся, она выглядела на редкость привлекательной. – Может, вы еще вызовете полицию?
– Марианна, я не желаю вам зла, я не сделаю вам ничего плохого, давайте только пройдемте в ту комнату и обо всем поговорим.
Купец был явно расположен к долгому объяснению, и если она ему откажет, то он может просто учинить скандал, чего ей явно не хотелось.
– Хорошо, пойдемте. Надеюсь, это не займет много времени.
Развернувшись, Марианна быстрым шагом направилась в соседнюю комнату. Следом за ней, чуток вжав голову в плечи и задержав взгляд на ее ладной фигуре, прошел Евдоким.
Заперев дверь на ключ, он проговорил:
– Марианна, послушайте меня…
– Почему вы закрыли дверь на ключ? Что это значит? – округлила девушка глаза. – Если вы себе позволите что-то лишнее, то я буду кричать, так и знайте!
– Послушайте, Марианна, только не горячитесь, – сказал взволнованно Евдоким. – Меня отправила сюда полиция, чтобы убедиться в том, что здесь действительно проживаете именно вы.
– Вы рассказали о нас полиции? – В ее глазах застыл ужас.
– Да… То есть… Здесь совсем другое, – заторопился Ануфриев. – Я обратился к ним, чтобы они нашли вас. Я просто не могу без вас жить.
– Вам же нужна была княжна, а я не из их числа.
– Мне не нужна ни княжна, ни кто еще, мне нужны только вы.
– Интересно. И вы не собираетесь требовать с меня пятнадцать тысяч рублей?
– Я готов отдать вам все свои капиталы, чтобы только вы остались со мной.
– Вы не собираетесь меня ни в чем упрекать?
– Я здесь только для того, чтобы быть с вами рядом.
– Но как мы можем быть вместе, если дом окружен и полиция может войти сюда с минуты на минуту?
Поставив на стол сумку, Евдоким Филиппович проговорил:
– Я кое-что придумал. В этой сумке одежда. Переоденьтесь. И мы можем выйти из здания через запасной выход.
Распахнув сумку, Ануфриев вытащил монашескую рясу и протянул девушке.
– Надевайте!
– Боже мой! – невольно воскликнула Марианна. – Вот никогда не думала, что мне придется надевать такую одежду… Меня можно назвать кем угодно, но только не монашкой!
– У нас нет времени, – взмолился Евдоким. – Если через полчаса я не выйду, то сюда ворвется полиция.
