— Кому? — переспросила она.
— Мистеру Дестеру. Пишется Д-е-с-т-е-р, произносится тоже Дестер.
Она слегка покраснела и резко сказала:
— У нас нет никакого мистера Дестера.
— Слушай, детка, позови мне кого-нибудь, кто лучше тебя знает свое дело, — сказал я и, выбрав среди секретарш более опытную на вид, обратился к ней. — Эй, красотка, вы не уделите мне минутку вашего драгоценного времени?
Возмущенная таким обращением, она застыла, как статуя.
— Вы случайно не ко мне обращаетесь? — ледяным тоном спросила она.
— Конечно к вам, — ответил я. — Как мне найти мистера Эрла Дестера?
Она открыла справочник и, посмотрев в него, выразила удивление, найдя в нем имя и фамилию Дестера. Потом она закрыла справочник и сказала тем же ледяным тоном:
— Первый этаж, комната 47.
После чего она тотчас же отвернулась. Посыльные захихикали при виде этой сцены, я взял за ухо самого толстого из них и заставил встать. Ухмылка сразу сползла с его лица.
— Ну-ка, проводи меня в комнату 47, сынок, — сказал я, — да поживей!
По его взгляду я понял, что он с большим удовольствием послал бы меня ко всем чертям. Я показал ему кулак. Он решил со мной не связываться и направился к лестнице.
Вся эта шайка посыльных и красотки-секретарши смотрели нам вслед с таким видом, будто они увидели марсианина.
Посыльный провел меня по коридору со множеством дверей, на каждой из них красовались таблички с номером и фамилией.
На двери комнаты 47 таблички с номером не было, но остались дырки от шурупов, которыми она была привинчена раньше.
— Ваш Дестер квартирует здесь, — презрительно сказал посыльный, указав большим пальцем на дверь.
— Спасибо, сынок.
Кабинет Дестера выглядел именно так, как я представлял себе кабинеты директоров киностудий. На полу лежал ковер с длинным ворсом, мебель была современная и дорогая. На письменном столе стояли семь красных телефонов, два белых и один голубой. В данный момент все они молчали, и так, наверное, было в течение всего дня. Когда люди получают отставку, то самое первое, что замолкает — это телефон.
Дестер сидел в удобном кресле из зеленой кожи, положив руки на край стола. На девственно чистом листке блокнота стояла пустая бутылка из-под шотландского виски, вторая покоилась в корзине для мусора.
Лицо Дестера застыло в неподвижности, взгляд был устремлен куда-то поверх моей головы.
— Уже пятый час, сэр, — сказал я.
С таким же успехом я мог бы обращаться к египетскому сфинксу. Я понял, что он пьян до полного отупения.
Я закрыл за собой дверь в кабинет, убрал бутылку со стола и потрепал его по плечу. Никакой реакции. Он продолжал смотреть куда-то повыше двери. Я ничего больше не мог сделать, и мне оставалось только ждать, когда он придет в себя. Не мог же я тащить его на себе по коридору на виду у всех этих секретарш и посыльных.
Я сел в кресло и стал ждать, закурив сигарету. Дестер по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Мне казалось, что я сижу в забытой всеми комнате. Будь я на месте Дестера, мне бы тоже хотелось приложиться к бутылке. Меня только удивляло, зачем он продолжал ходить на работу. Раз уж уволили и в нем больше не нуждались, плюнул бы на все и сидел дома.
После получасового ожидания я встал и начал расхаживать по комнате в поисках какого-нибудь занятия.
У стены стоял зеленый металлический шкаф. За неимением лучшего развлечения я подошел к нему. В верхнем ящике лежало несколько папок из красной кожи, на которых золотом было вытеснено: «Расписание мистера Дестера», «Для заметок», «Дела, требующие немедленного решения», «Замечания мистера Дестера по текущей продукции» и прочее, все в таком же роде. Это доказывало, что было время, когда на студии считались с мистером Дестером. Теперь же папки были пустыми и пыльными.
Я закрыл этот ящик и открыл следующий. В нем лежала только пластиковая папка с каким-то толстым документом. Я вынул его, развернул и прочел надпись на титульном листе: «Страховая компания „Национальная верность“ обязуется в случае смерти Эрла Дестера, застрахованного компанией, выплатить его наследникам сумму: семьсот пятьдесят тысяч долларов».
У меня перехватило дыхание. Я еще раз перечитал написанное.
Теперь для меня было совершенно неудивительно, что Элен хотела смерти своего мужа.
Дестер сразу перестал быть для меня простым алкоголиком, нуждающимся в жалости. Его бренная оболочка стоила три четверти миллиона! Так вот почему Элен настаивала на том, чтобы у него не было шофера. Она рассчитывала, что если он, пьяный, сам будет за рулем своего «роллс-ройса», то в самом ближайшем будущем обязательно попадет в автомобильную катастрофу. Сейчас их ждет неминуемое разорение, но если он умрет, она станет богатой вдовой!
Позади меня раздался стон Дестера, и я чуть не выронил папку от неожиданности. Он начинал приходить в себя. Я быстро сунул папку в ящик и отскочил к дверям, как будто только что появился.
— Вы поедете домой, сэр? — громко сказал я.
— Это вы, Нэш? — хрипло спросил он.
— Уже пятый час, сэр. Я жду вас.
Удивительно, как быстро он пришел в себя. Откинувшись на спинку стула, он посмотрел на наручные часы.
— Сегодня был трудный день, я не заметил, как быстро пролетело время, — проговорил он, встал и покачнулся.
Я подошел и поддержал его.
— Ноги совсем затекли, — сказал он. — Где машина?
— У главного входа, сэр.
Когда минут через двадцать я привез Дестера домой и распахнул дверцу, то обнаружил, что он полностью отключился. Я постучал по его колену.
— Мы дома, сэр.
Никакой реакции. Что делать? Не оставлять же его в машине. Я с трудом поднял его с сидения, взвалил себе на плечи и, пошатываясь, вошел в дом.
Из гостиной послышался голос Элен, в нем звучала насмешка, и я понял, что она знает, что муж ее, как всегда, пьян. Минуту я колебался, потом вошел в гостиную с Дестером на плече…
Элен сидела в кресле, на коленях лежал журнал. На ней было светло-коричневое шифоновое платье. Она посмотрела на меня, удивленно подняв брови.
— А, это вы, Нэш, — произнесла она, не обращая внимания на мою ношу.
У меня появилось искушение сбросить Дестера ей на колени, но я вовремя удержался. Нельзя давать повод уволить меня.
— Да, мадам. Я вошел, так как услышал, что вы позвали мужа. Он немного не в себе. Я хочу уложить его в постель.
— Вы очень заботливы, Нэш. Несите, но только не уроните его. Когда положите его в кровать, спуститесь сюда. Мне надо с вами поговорить.
— Слушаюсь, мадам.
Я поднялся в спальню Дестера и свалил его на кровать. Как только голова его коснулась подушки, он тут же захрапел. Я раздел его и накрыл одеялом.
Задернув занавески, я поставил на столик рядом с кроватью бутылку минеральной воды, вышел из комнаты и спустился вниз к Элен.
— Я вам нужен, мадам? — спросил я ее.
Элен нахмурилась и продолжала листать журнал. Я ждал, пристально разглядывая ее. Я изучал цвет ее лица, форму ушей, оттенок помады, очертания ее фигуры так, как фермер разглядывает приглянувшуюся ему телку прежде, чем купить ее.
Такого видимо она не ожидала. Отбросив журнал, Элен сердито посмотрела на меня.
— Что вы уставились на меня, как идиот? — крикнула она.
— Прошу прощения, мадам.
— Вчера вечером я сказала вам, что вы здесь не нужны, и сегодня я повторяю то же самое. Для моего мужа будет лучше, если у него не будет шофера. Тогда он вынужден будет взяться за ум и меньше пить! Получите от меня двести долларов в счет вашего жалования и немедленно уезжайте.
Я ничего не ответил. Она встала, подошла к столу, вынула из ящика две стодолларовые бумажки и бросила их на стол.
— Возьмите это и убирайтесь!
Мне так и следовало поступить, но я, конечно, этого не сделал.
— Я вам уже говорил, что принимаю приказания только от мистера Дестера, мадам. Пока он будет нуждаться во мне, я не уйду отсюда!
Я повернулся и, не говоря больше ни слова, направился к выходу.
— Нэш, вернитесь!
Я вышел из гостиной.
Я лежал на кровати у себя в комнате с сигаретой в руке и ломал голову над создавшейся ситуацией.
Было очевидно, что Элен с нетерпением ждет смерти мужа. Я, конечно, вполне мог понять ее: семьсот пятьдесят тысяч долларов — это сумма!
Если верить словам Симмонса и Джека Солли, Дестеру вот-вот угрожает финансовый крах, если он уже не произошел. А сумма ежегодного взноса за такую страховку должна быть очень большой! Учитывая жалование Дестера, взнос за страховку равняется где-то восьми-десяти тысячам в год. Вполне вероятно, что он дальше не сможет выплачивать такую сумму. Жаль, что мне не удалось внимательно рассмотреть полис и выяснить, когда подойдет срок очередного взноса. Вполне вероятно, что он не сможет оплатить его, страховка потеряет свою силу и будет аннулирована. После смерти Дестера, если в этой страховке нет специально оговоренного пункта, семьсот пятьдесят тысяч получит Элен.
