те его даже не замечали.
Зверев с интересом осмотрел новых участников событий.
Первый, высокий здоровяк лет шестидесяти пяти, был в сером непромокаемом плаще, кирзовых сапогах и черном суконном картузе. В правой руке он держал самодельный жестяной черпак, сделанный из обыкновенного ведра, на правом плече у мужика висел плотно набитый холщовой мешок. Брови мужчины были сдвинуты, глаза его блестели.
Второй мужчина был сдержан, но не менее суров. Среднего роста шатен, вьющиеся волосы, тонкие аккуратные усики, чистые голубые глаза и широкий нос. Он то и дело щурил глаза, покусывал губы и время от времени кивал. На нем был вязаный свитер, армейские шаровары и совсем еще новые яловые сапоги. Подойдя ближе, Зверев увидел, что поверх свитера был надет синий милицейский китель без погон. Подойдя совсем близко, Зверев покашлял. Мужчины тут же прекратили спор, но в этот момент в беседу вмешался Ломтев:
– Товарищ капитан, вы здесь, а мы вас обыскались!
– Кто это «мы»? – сухо уточнил усатый и строго посмотрел на Зверева.
– К нам из Пскова опергруппа приехала, – продолжал Ломтев. – Это майор Зверев, он у них старший. Я к вам Егорку послал, а вы тут! Случилось чего?
Мужчина в синем кителе встретился глазами со Зверевым и протянул руку.
– Капитан Пчелкин! Местный участковый, мы вас ждали, но тут у нас еще одно недоразумение случилось, поэтому я здесь…
– Какое же это недоразумение? – заорал здоровяк с черпаком. – Не недоразумение это, а самое что ни на есть преступление!
Зверев поморщился и сухо спросил:
– Что у вас случилось?
– У меня лодку украли! Вот посмотрите. – Здоровяк указал на место у мостков, где на берегу осталась вмятина от недавно стоявшей лодки, рядом с которой в землю был вбит металлический костыль. – Посмотрите, товарищ милиционер, вот тут была моя лодка, а теперь ее нет! Украли! Я тут, понимаете, на рыбалку собрался, прихожу к реке, а лодки нет! Тю-тю! Я вот к Владимиру Палычу, а он говорит, чтобы я не шумел раньше времени! Говорит, что мою лодку мог Сенька забрать, а Сенька не мог ее забрать! Украли лодку!
– Кто такой Сенька? – уточнил Зверев.
– Племяш мой! Он и в самом деле иногда мою лодку берет, но на этот раз не он взял – украли!
– А почему вы так в этом уверены?
– Потому что Сенька уже три дня не просыхает. У него недавно сын родился. У Сеньки три девки было, а тут, значицца, Галина – женка его – взяла и пацана ро́дила. Так что Сеньке теперь не до рыбалки.
– Так, может, он не на рыбалку поехал, – довольно резко перебил здоровяка Пчелкин.
– А куда же?
– Ну мало ли? Накупил бражки и на озеро с дружками праздновать!
– Ага! С дружками. А это тогда что? – Здоровяк указал на вбитый в землю костыль. – Ты глянь сюда.
– И что тут такого?
– Тут на костыле кольцо было, а теперь его нет. Судя по следам, это кольцо молотком кто-то или кувалдой сбил. Ну, чтобы лодку украсть…
– Так, может, Сенька и сбил…
– У Сеньки ключ есть! Не стал бы он по кольцу кувалдой бить!
– Так, может, он ключ потерял, потому и сбил кувалдой. Сам же говоришь, что Сенька в загуле. Напился, потерял ключ, вот и шарахнул молотком по твоему костылю да уплыл на острова дальше пьянствовать.
Здоровяк на мгновение задумался, пригнулся к вбитому в землю костылю и еще раз внимательно на него посмотрел.
– Да нет, не Сенька тут орудовал!
– Это почему же ты так решил? – не без ехидства уточнил Пчелкин.
– А сам глянь!
Зверев и Пчелкин подошли ближе, Ломтев, стоявший за спиной Зверева, тоже вытянул шею.
– Ты же, Палыч, Сеньку моего знаешь. Мужик он от природы здоровый, не хилее меня будет. Руки у племяша моего как клещи, он ими подковы гнет, – жалобно верещал хозяин пропавшей лодки.
– И что? – Пчелкин был неумолим.
– А то, что если бы Сенька это кольцо молотком сбивал, он бы его одним ударом снес, а то и костыль бы из земли с корнем вырвал, вот так. – Здоровяк бросил ковш и мешок, вцепился в вогнанный в землю витой костыль, и пусть и не без труда, но вскоре вырвал его с корнем и протянул костыль Пчелкину. – Ты глянь… глянь! Говорю же, Владимир Палыч, тут кто-то другой поработал. Видишь вмятины на костыле?
– Ну?
– Тот, кто лодку украл, раз двадцать по костылю бил, чтобы кольцо сорвать. Вон сколько вмятин оставил, а значит, не особо наш воришка силен.
– Так потому что пьяный был. Вот руки и тряслись, потому по кольцу и не попадал.
– Да что ты будешь делать? – казалось, что здоровяк вот-вот заплачет.
Видя, что Зверев внимательно смотрит на него, Пчелкин вдруг смилостивился.
– Ладно, Демьян Егорыч, приходи завтра утром ко мне в участок, будем заявление о пропаже лодки писать, а пока, уж извини, у меня тут дела посерьезнее будут. Сам же слышал, что убийство у нас, да еще какое!
Здоровяк, которого Пчелкин назвал Демьяном Егоровичем, отмахнулся и, бросив свой самодельный ковш в кусты и подхватив с земли мешок, зашагал вдоль реки в сторону Славковичей.
Пчелкин же гораздо более мягким тоном сказал:
– Ну что ж, товарищ майор, с этим делом вроде разобрались пока. Давайте теперь займемся нашим убиенным Мишаней.
г. Псков, управление милиции…
Когда оперативная группа вернулась из Славковичей в город, Кравцов тут же позвонил из ближайшего телефона-автомата Корневу домой. Время было позднее, тем не менее начальник псковской милиции не спал. Услышав в трубке голос Кравцова, Корнев скривился и тут же поинтересовался:
– А где Зверев?
– Остался.
– Где?!
– В Славковичах. Они вдвоем остались – он и Евсеев, остальные вернулись со мной на дежурке.
Корнев, нарочито сделав паузу, спросил:
– Почему со мной не согласовали?
– Что, простите? – вроде бы удивился Кравцов.
– То, что Зверев остается в Славковичах… да еще с Евсеевым? Зачем?
– Простите, товарищ полковник, но этот вопрос не ко мне. Вы же сами ему дело Войнова отдали, и раз Павел Васильевич решил остаться, значит, посчитал, что так нужно…
– Кому нужно?!! Он должен был…
– Доложить вам лично?
– Да! Черт побери!
Кравцов скрипуче хохотнул:
– Видимо, Павел Васильевич не посчитал, что это необходимо. Вы же его знаете. Он ведь у нас такой…
– Все. Я все понял! – процедил сквозь зубы Корнев. – Что-нибудь накопали?
– Протокол осмотра места происшествия будет завтра, завтра же, думаю, будут и результаты экспертизы. Я с утра займусь бумагами, оформлю все как полагается, если остальные, конечно, поторопятся…
– Да погоди ты со своими бумагами! Ты мне по сути скажи! Что там случилось, есть ли подозреваемый, мотивы и все такое.
– Войнов убит двумя
