– Избавляться от этого нужно, – решил Якушев. – И чем быстрей, тем лучше…
К пистолету и патронам присоединились несколько «чеков» с героином, небольшой пакетик с марихуаной. Все это Дима спрятал в туалете. Было там укромное место…
– Дима, надо к тебе домой ехать, – сказал Кирилл.
– Точно, дома сейчас никого нет. Замки в принципе вскрыть можно… Может, прямо сейчас «ствол» подбрасывают. Чем черт не шутит, может, охальника за шкварник возьмем…
Они еще раз осмотрели кабинет. Но выйти из него не смогли. В самый последний момент к ним вломилась целая делегация. Полковник из службы собственной безопасности и два оперативника из той же конторы. За их спинами с унылой физиономией маячил Толстопят.
– Майор Якушев? Майор Астафьев? – сухо спросил полковник.
Его тон не предвещал ничего хорошего. А ничего хорошего от него и не ждали.
– Они самые, – кивнул Кирилл.
Он знал этого служаку. Полковник Челенков. Инквизитор.
– Снова вы, Астафьев, в нехорошую историю вляпались, – все тем же сухим, лишенным всяких эмоций голосом сказал полковник.
Это он про Сомова ему напоминает. Был такой богатей вроде Шурыгина. Такая же мразь. Кирилл пытался с ним бодаться. А в результате оказался на нарах. Круто его тогда подставили…
Но тогда все закончилось хорошо. Кирилла оправдали. Благодаря Якушеву. И восстановили на службе. Благодаря Толстопяту… Чем же все закончится на этот раз?
– Ну почему вляпался? – усмехнулся Кирилл. – Если бы вляпался, сейчас бы в морге лежал. Увернулся я от пули, товарищ полковник. Что же здесь плохого?
– Это хорошо, что вы увернулись. Но история все равно нехорошая…
– А если конкретней?
– Если конкретней, вот постановление на обыск…
– Есть постановление, – угрюмо подтвердил Толстопят.
– Что искать будете? И где? – спросил Дима.
И нарвался на обжигающий взгляд Челенкова.
– Майор Якушев, где вы находились вчера с девяти от одиннадцати вечера?
Дима был готов к этому вопросу.
– С семи до восьми вечера я был на Курском вокзале, провожал жену. Затем отправился к себе домой. Приехал около десяти часов. Находился там до утра…
– Кто может это подтвердить?
– Соседи, – неуверенно ответил Дима.
– Кто именно?
– А зачем вам это знать? Вы что, в чем-то меня обвиняете?
– Пока нет… Итак, мы бы хотели осмотреть ваш кабинет.
– Нам выйти?
– Ни в коем случае.
Обыск в кабинете ничего не даст. Но Челенков не унимался. Он решил осмотреть машину Якушева. У Кирилла кольнуло под левой лопаткой. Это не сердце. Это нехорошее предчувствие.
Предчувствие не обмануло. В багажнике у Димы был найден пистолет «ТТ». Его изъяли в присутствии понятых, с составлением соответствующего протокола.
Впервые в свой кабинет Дима возвращался в качестве подозреваемого. Кирилл остался в коридоре под опекой уэсбэшного оперативника. Он стоял чуть ли не по стойке «смирно», лицо строгое, непроницаемое, взгляд твердый, холодный. Ну само воплощение карающей справедливости.
– Капитан, сделай лицо попроще, – насмешливо посоветовал Кирилл.
Оперативник смерил его суровым взглядом. Но нарвался на ответный взгляд. По-настоящему жесткий и по-настоящему гипнотический. Он стушевался и отвел глаза в сторону.
– Да расслабься ты, капитан. Все нормально, я тебя не съем… Куришь?
Капитан курил. И вместе с Кириллом отправился в курилку. Понимает, что бесполезно делать морду кирпичом. С майором Астафьевым этот номер не пройдет.
– Думаете, это мы с Якушевым Дольцева застрелили? – доверительным тоном спросил Кирилл.
– А вы сами как думаете? – повелся уэсбэшник.
– Да на нас сейчас все, что угодно, спихнуть можно. Мы теперь персоны нон грата, или я не прав?
– Ну, на пустом месте слухи не рождаются…
– Это ты про «Желтую газету»?
– И не только… Жалобы на вас со всех сторон… Виктора Варенкова по подложному предлогу арестовали. Было такое?
– От него жалоба?
– Нет. От его адвоката…
Не врал, значит, вчера Варенков. Он в самом деле не стал жаловаться на Кирилла. Тогда к делу подключили адвоката, который занимался его делом. Глубоко копнули шурыгинцы…
– Ерунда все это, – покачал головой Кирилл. – Не было никакого подлога.
– А Шурыгин? А Подколзин?..
– И от них жалоба?
– От них лично…
– Подколзин жалуется, что в изоляторе его пытались лишить жизни. И, конечно же, с подачи Астафьева и Якушева… А Шурыгин на что жалуется? Он не убить Губанова хотел, а защитить его. А вот майор Астафьев все с ног на голову поставил. Так?
– Что-то в этом роде. Вы откуда знаете?
– А мы с Димой этих гадов уже наизусть выучили. Только вот поздно догадались, что «ствол» нам подкинули…
– Это вы про какой «ствол»? Про тот, который в машине нашли?
– Про тот самый…
– Из этого пистолета, между прочим, в вас стреляли…
– Стоп! А вы откуда знаете? Что, уже есть заключение экспертизы? Или кто-то сообщил вам, что «ствол» у Якушева?
Кирилл в упор смотрел на уэсбэшника. Тот не смог выдержать его взгляд, слегка стушевался.
– Да можешь не отвечать, капитан. Я и так все знаю… И ты знай, что подставить нас с Якушевым хотят. Яму нам роют, а вас в качестве могильщиков используют… Знаю, что будет экспертиза, знаю, что «ствол» тот самый, из которого в меня стреляли. Но я никогда не поверю, что Дима Якушев мог в меня стрелять… И не было никакой «Белой стрелы». И Анатолий Полотнов никогда на нас не работал. А Шурыгин и Подколзин… Это нелюди, капитан. Им человека убить, что в карты сыграть… Они на Губанова играли, на Норильцева. Теперь у них другая ставка. Я и Дима Якушев. И я бы на вашем месте не подыгрывал им, совесть потом будет мучить. Ты мент, и мы – менты. А менты должны быть друг за друга горой. Иначе сожрут нас всех всякие шурыгины и подколзины…
Уэсбэшник молчал. Переваривал услышанное. Затем внимательно посмотрел на Кирилла, тихо сказал:
– Мы во всем разберемся.
Из кабинета Дима вышел с понурой головой. Руки он держал так, будто на них были замкнуты наручники. В сущности, так и было. Полковник Челенков принял решение взять его под стражу до выяснения обстоятельств.
Он был бы не прочь отправить под арест и Кирилла. Но у него не было никаких улик против него. «Желтая газета» – это слишком смешно. Хотя выводы из нее делались достаточно серьезные. К тому же за спиной у Челенкова стояли шурыгинские ублюдки, они ему и нашептывали на ухо…
Кирилла не взяли под стражу. Но временно отстранили от исполнения служебных обязанностей. Полковник Толстопят вызвал его к себе в кабинет, чтобы забрать табельное оружие и удостоверение.
– Еще «ствол» есть? – мрачно спросил он.
– Не понял, Иван Данилович, про какой «ствол» вы говорите?
– Кирилл, не придуряйся, тебе это не идет… Или ты думаешь, я заодно с инквизиторами? Нет, ошибаешься, я с вами… Ну так что, есть «ствол»?
– Может, и есть. А что?
– Сам знаешь, что. Охотятся на тебя. Тебе сейчас без оружия никак нельзя…
– Знаю. И те, кто Челенкова на Диму натравил, тоже знают. Возьму я левый «ствол», а меня тут же под жабры. А-а, товарищ майор, незаконное хранение оружия? Тот же Челенков с радостью в наручники меня оформит… Нет, не буду я левый «ствол» брать…
– Э-э! Мать моя женщина! – отчаянно махнул рукой Толстопят. – Под свою ответственность!.. Уж лучше на пенсию, чем на такое смотреть!..
Он вернул Кириллу пистолет и удостоверение.
– Самое лучшее, это тебя в управлении закрыть. Чтобы в безопасности… Но ты ж не останешься…
– Не останусь. Потому что жена у меня есть. А эти суки на ней отыграться могут…
– Ладно, давай тогда так. Ты со своей Татьяной дома закройся. А я ребят возле вашего дома поставлю. Было бы здорово киллера с поличным взять…
– Может, пусть они за мной ходят? Не могу же я все время дома сидеть.
– Пусть ходят… Да, Кирилл, так и сделаем. Ты будешь приманкой…
Кирилл только усмехнулся в ответ… Нет, приманкой он не будет. Он будет охотником.
В тюремной камере было тепло и уютно. Да и не камера это, а скорее номер трехзвездочного отеля. Зарешеченное окно закрывает плотная гардина. Приличная мебель, душевая кабинка с горячей водой, холодильник. И домашний кинотеатр…
Роман Шурыгин как раз смотрел кино. «Живая мишень». Жан-Клод Ван Дамм в главной роли. Старый фильм. Но Роман как-то не удосужился посмотреть его раньше. Зато сейчас смотрел с удовольствием.
Не слабая забава – охотиться на человека. Как волка со всех сторон его обложили. И стреляют в него не из маркеров, а из настоящего оружия. Арбалеты, ружья, автоматы… Хотел бы Роман оказаться на месте главного охотника. Никаких денег бы не пожалел…
В кино есть свой закон бутерброда. Если фильм обрывается, то обязательно на самом интересном месте. Роману тоже не дали досмотреть кино. Оторвали от экрана, как всегда, на самом интересном месте.
