Поболтав виски во рту, оба одобрительно кивнули. Им еще не приходилось пить такие отборные напитки.
— Отличная вещь, — пробормотал Лео, облизываясь.
— С сегодняшнего дня мы будем пить только лучшее виски, — согласился Кармине. Чокнувшись с Лео, он с сожалением посмотрел на пустой стаканчик.
Выглянув в окно, Лео вдруг заметил:
— Эй, Чаки, ты проехал поворот на Четырнадцатую улицу!
Чаки посмотрел в зеркало заднего вида. Послышался приглушенный хлопок, и у Лео исчез левый глаз. Через мгновение послышался второй хлопок, и Кармине повалился на Лео. У него во лбу появилась маленькая дырочка, однако затылки у обоих были словно грубо вскрыты консервным ножом — Карло использовал разрывные пули «дум-дум». Он отвинтил от маленького револьвера 22-го калибра глушитель и допил виски. Чаки поехал к свалке у бухты Шипсхэд-бей. Лимузин пересек Манхэттенский мост, спустился по Флэтбуш-авеню и проехал мимо дома Шерри. Этой же самой дорогой Лео и Кармине проезжали меньше часа назад.
Тогда я этого еще не знал, однако сцена с участием Лео, Кармине, Анджело и моего отца у него в кабинете была чистой воды спектаклем с обеих сторон. За полчаса до приезда Лео и Кармине Чаки дозвонился до Анджело и предупредил, что Драго при содействии Лео Дельфины устраивает какую-то ловушку. Узнав правду, я пришел к выводу, что Анджело как актер ничем не уступает Луи.
Мой отец проинструктировал Анджело, чтобы тот захватил Барберу и поехал следом за ним на встречу с Ником Колуччи. Анджело и Барбера сделали все как было приказано, проследив за отцом до Бруклина и обратно до особняка Драго. Как только Лео и Кармине завели моего отца домой к Драго, Барбера зашел в телефон-автомат и позвонил Костелло, а затем Мальчонке и мне. Он сказал, чтобы мы взяли такси и приехали к дому Драго на Тридцать восьмой улице. Мы прибыли через двадцать минут. Вскоре после полуночи к особняку подкатил лимузин с Костелло и Адонисом. Анджело рассказал им о том, что произошло за последние два часа. Мы с Мальчонкой молчали. Это были большие шишки. Если они захотят нас выслушать, то сами скажут об этом.
— Они по-прежнему дома? — спросил Костелло.
— Чаки и Карло уехали вместе с Лео Дельфиной и Кармине Пуччи, — сказал Анджело. — Когда привезли Джино, дверь открывал сам Драго, так что он должен быть дома. Есть ли с ним кто-нибудь еще, я не знаю.
— Ты точно знаешь, что Джино пришел сюда не по своей воле? — спросил Костелло.
— Лео подталкивал его в спину пистолетом, — ответил Анджело.
Я отметил, что Мальчонка стиснул кулаки, но промолчал.
Костелло задумчиво кивнул.
— Если Драго похитил Джино, я надеру ему задницу. На этот раз есть свидетели — мы с вами.
— Но мы по-прежнему не получим Дженовезе, — заметил Адонис.
— Получим, когда Драго заговорит, — возразил Костелло.
— Если мы просто позвоним в дверь, он может смыться, — предположил Анджело.
— Или встретить нас пальбой, — добавил Адонис.
— Барбера, у тебя инструменты с собой? — спросил Костелло.
— Всегда с собой, — ответил Бо, доставая из внутреннего кармана пиджака маленькую кожаную сумочку.
— Вскрой замок, — сказал Костелло. — Карло и Чаки дома нет. Если нам повезет, Драго дома один, и мы застигнем его врасплох. — Он повернулся к нам с Мальчонкой. — Когда мы войдем в дом, вы двое держитесь сзади.
Я и Мальчонка кивнули, и мы все вшестером пересекли улицу. Поднявшись на крыльцо, мы обступили со всех сторон Барберу, прикрывая его, а он принялся возиться с замком. В тусклом свете стороннему наблюдателю показалось бы, что мы вшестером ждем, когда нам откроют дверь. Через минуту Бо бесшумно распахнул дверь, и мы вошли в дом. В прихожей было темно, но из кабинета пробивался свет. В воздухе чувствовался запах табачного дыма, слышались голоса. Не было никаких сомнений: эти голоса принадлежали моему отцу и Драго.
Костелло приложил палец к губам. Он кивнул Адонису и Барбере, чтобы те остались вместе со мной и Мальчонкой стеречь входную дверь, а сам вместе с Анджело направился в глубь дома. Остановившись у двери в кабинет, они услышали середину разговора.
— …и именно тогда к тебе обратился Петроне, — говорил мой отец.
— Ну и что с того? — отрезал Драго. Он сидел за столом, жуя незажженную сигару. Мой отец и близнецы по-прежнему были привязаны к стульям.
— А то, что он тебя подставил. Это Петроне приказал моему сыну обчистить твой склад.
— Не мели чушь! Зачем это ему?
— Кто сказал тебе о том, что твои соболя у Винни?
Подумав немного, Драго ответил:
— Петроне.
— А откуда он это узнал? — спросил мой отец.
Задумавшись, Драго нахмурился.
— Петроне узнал это потому, что сам заказал налет на склад, — продолжал отец.
— Веста, твою мать, куда ты клонишь?
— Ты приказал Колуччи избить моего сына. Что говорил Петроне насчет того, как я на это отреагирую?
Драго снова нахмурился. Отец понял, что Петроне, вероятно, предупреждал Драго, что он нанесет ответный удар. Что и произошло. Отец сжег Федеральный склад. По выражению лица Драго отец понял, что тот начинает сопоставлять, что к чему. Возможно, его действительно подставили.
Отец продолжал, не дожидаясь ответа:
— Петроне говорил, что я захочу расквитаться с Колуччи. — Помолчав, он добавил: — И как я поступил?
Это стало последней каплей-. По лицу Драго разлился багрянец. Стиснув зубы, он перекусил сигару пополам. Затем, выругавшись себе под нос, сорвал трубку с телефона.
— Положи ее на место, Поль, — тихо произнес Костелло.
Драго стремительно обернулся. Костелло стоял в дверях; Анджело почтительно застыл чуть сзади.
— Какого хрена ты здесь делаешь? — рявкнул Драго.
— То же самое я могу спросить относительно его, — ответил Костелло, указывая на моего отца. — Интересный у вас тут разговор.
Взгляд Драго лихорадочно метался между Костелло и Анджело. Отец впоследствии рассказывал, что буквально было слышно, как бешено вращаются шестерни в голове Драго. Несомненно, Драго догадывался, что Костелло и Анджело вооружены, однако их пистолеты оставались в кобурах, поэтому он, судя по всему, решил рискнуть.
Пальцы Драго сомкнулись на рукоятке обреза, спрятанного под столом. Он успел выхватить ружье и начал его поднимать, когда прогрохотал пистолет 45-го калибра Анджело. Тяжелая пуля, попав Драго в грудь, отбросила его к окну. Окно разбилось, обрез выстрелил, и заряд дроби обрушил на пол люстру вместе с дождем штукатурки.
Адонис, Барбера, Мальчонка и я ворвались в комнату. Пол был усыпан штукатуркой, от люстры осталась груда искореженного металла и битого стекла. Драго сидел на подоконнике, застряв в узком окне. Его задница торчала наружу, но остальное тело — голова, зажатая между коленями, и вытянутые вперед руки и ноги — оставалось внутри. Он был похож на сломанную куклу, сложенную пополам.
— Матерь божья! — воскликнул Адонис. — Что тут произошло?
— Он достал обрез, — ответил Анджело.
Мы с Мальчонкой бросились к моему отцу и стали отвязывать его от стула. Барбера и Адонис освободили близнецов.
— Где вы застряли, черт вас побери? — спросил Дино. — Эту хрень мы смогли бы выдержать еще часа три-четыре, не больше.
Наконец мы освободили отца.
— Grazie, — поблагодарил нас он и повернулся к Костелло: — Ты все слышал?
— Достаточно, — ответил тот. — С этим можно тащить Петроне на Комиссию.
— Можно было бы, Фрэнк, — согласился мой отец, — однако нам нужен не он. У нас по-прежнему нет ничего, чтобы привязать это к Дженовезе.
— Джино прав, — сказал Адонис. — А что нам делать с этим мусором?
— Оставьте все как есть, — сказал мой отец. — Вот вернутся Карло и Чаки, пусть и убирают.
— Они сразу же позвонят Петроне, — сказал Адонис. — Они захотят узнать, как им быть дальше.
Мой отец кивнул.
— А Петроне свяжется с Дженовезе.
— Вот это мне уже нравится, — сказал Костелло. — И каким бы ни был следующий шаг Петроне, стоять за ним будет Дженовезе.
— Прошу прощения за то, что вмешиваюсь в ваш разговор, — заметно нервничая, вставил Анджело, — но, по-моему, нам нужно убираться отсюда ко всем чертям, пока не вернулись Карло и Чаки.
Мы отвезли близнецов в больницу и оставили с ними Барберу. Отец попросил ночного дежурного разбудить доктора Дженнаро, главного врача, и доктора Сиссла, первоклассного дантиста. И только после того, как его заверили, что близнецы получат все необходимое, мы уехали.
В контору отца мы с Мальчонкой вернулись только к половине второго. Бенни, Порошок и Луи все еще играли в покер. Когда мы рассказали им обо всем, что случилось, они не поверили, что мы отсутствовали всего три с половиной часа. Я сказал отцу, что Терри утром уезжает домой, и мне хотелось бы провести последнюю ночь с ней. Отцу это совсем не понравилось, особенно то, что я собирался после событий этой ночи выйти в город. Поэтому он попросил Анджело вызвать Гэса Челло. Тот приехал где-то через час, и мы наконец покинули контору. Гэс завернул к ночному кафе, где взял себе большой термос с кофе, после чего отвез меня на Восточную семьдесят шестую улицу.
