С этого дня началось их плотное сближение. Котиха приглашала ее на разные встречи, знакомила с людьми, представляя ее, как свою подругу. Дарья заметила, что все знакомые Котовой относились к ней с уважением, общаясь, парни или мужики не вели себя с ней по-хамски. Порой Котова дерзила знакомым, шутила с ними, не стесняясь в выражениях, а кое-кого вообще посылала куда подальше. Чувствовалось, что она имеет вес среди жуликов и уркачей, потому, как вела себя очень уверенно. Даша тогда подумала: «Что она представляет собой в воровском мире, там ведь за красивые глаза не уважают, значит либо кто-то за ней стоит могущественный или же среди них, она своим воровским ремеслом заработала себе авторитет.
Однажды Котова рано утром пришла на квартирку к Даше и, не откладывая завела разговор:
— У меня бабки (Деньги) заканчиваются, надо мышковать, а то скоро и на курево не хватит.
— А что делать-то? — спросила Даша.
— Деньги делать! — разведя пальцы веером, сказала Котиха, — поедем на тучу (Рынок, базар, толкучка), попробуем там денег срубить. Ты когда-нибудь кошельки тягала?
— Не пробовала.
— Короче, слушай сюда внимательно, — завлекла Дарью Котиха, — как только я выпасу (Высмотрю) жертву и пристроюсь к ней, ты будешь меня прикрывать с тылу, чтобы никто не смог увидеть, как я работаю. Почувствуешь, что тебе в живот что-то уперлось, это я передаю тебе шмель (Кошелек). Берешь его и идешь в женский сартир. Все, что есть внутри, вытаскивай, кошель бросай за урну — с глаз долой и не забудь пальчики свои стереть. Встретимся на остановке возле базара. Поняла?!
Даша кивнула головой в знак согласия.
В тот день Берестова стала прямой соучастницей двух краж. Котиха работала четко, даже Даша не могла заметить, как та ловко вытаскивала кошельки. Пробиваясь сквозь очередь людей, она деликатно извинялась, как бы рассматривая товар на уличных лотках, а на самом деле высматривала жертву и как можно без осложнений лишить ее кошелька.
Дарья объяснила Котовой, что снимает небольшую квартирку за десять рублей в месяц и решила пригласить к себе Котову. Валя тоже, не имея свою жилплощадь, снимала частный дом в «Черемушках», и потому у девушек был выбор, где встречаться.
Сидя в гостях у Дарьи, Валентина уже по-свойски заговорила с подругой о некоторых сторонах их жизни.
— Сама видишь, чем приходится промышлять, когда кошелек сопру, когда с верной братвой хату вымолотим (Обокрасть). Крутимся по-всякому. Где с зон перепадает, я ведь еще и как «гонец» работаю. Мне братва с зоны филки пригоняет, а я затем на них им чай, водку, наркоту добываю и подгоняю им. Кое-что и мне перепадает. А ты чем подпоясываешься? Чем живешь? Дарья промолчала, набивая себе цену.
— Да ладно, Большачиха, давай колись, я же не держу от тебя тайн.
— Завязана я с пацанами, мы угонами промышляем.
— Чем-чем?! — удивилась Котова.
— Мотоциклы, легковушки угоняем.
— А на кой они, кому нужны? Их же трудно сбыть.
— Ну, не скажи. На запчасти разбирают, потом на барахле (Вещевой рынок) или по знакомым все расходится. Жить-то надо.
— А ты там, каким боком?
— Узнаю, навожу, иногда стою на атасе.
— Значит Светка — наводчица, — хохотнула Котиха.
— А что ты ржешь, на жизнь хватает. Ты вот кошельки воруешь, каждый раз по острию ножа скользишь, того гляди повяжут и в трюм закроют.
— Се-ля-ви! — сказала Котиха, — рано или поздно, а придется опять загреметь. Подфартит, значит в куражах, а нет — так на тюремных стеллажах.
Через день состоялась встреча с сотрудниками УГРО в здании автовокзала, в одной из небольших комнат. Володя — опер сел в зале и внимательно наблюдал за приходящими и уходящими людьми. Берестова вовремя встречи и разговора с Морозовым была вне себя от злости на Котову.
— Сволочь какая! Взять бы ее и упрятать за воровство.
— Нельзя Даша, в том и состоит операция, чтобы Котиха нас вела дальше и по следам незначительных преступлений привела к более серьезным.
— Незначительным преступлениям?! — возмутилась Дарья, — по-твоему воровство кошельков — это мелочь.
— Даша, не кипятись. В другое время она бы давно уже села за кражу. И вообще! Это что за настроение? Младший лейтенант Берестова. Ты операцию выполняешь или душещипательную беседу решила мне провести, — пытался свести все на шутку Морозов.
Даша вздохнула и сказала:
— Мерзость все это, Валер, я как представлю, что уголовный кодекс содержит сотни статей за преступления, а Котиха, Финка и им подобные каждый день совершают кражи. Сколько же по всему Союзу творится гадости. — Она замолчала.
— Даш, но ты ведь по собственной воле дала согласие на операцию. Мы тебя предупреждали, что будет нелегко. Дашунь, ты крепись, теперь уж назад пути нет, — как можно нежнее, сказал Валера.
Она улыбнулась и похлопала Морозова по руке:
— Ничего Валера, прорвемся. Мне порой становится одиноко, а иногда и страшно. Лежу одна и думаю: «Вот Дашка, за той или другой чертой заканчивается твоя романтика. Приходит конец детским играм в Сыщики — разбойники. А страшно потому, что какая-нибудь мразь, типа Арбузова будет тянуть свои вонючие руки и лезть с омерзительной рожей целоваться.
Валера молчал, он понимал, что Даше нужно выговориться. Он даже на миг представил, как она одна лежит ночами и думает о предстоящей встрече с Арбузовым. «Что поделать! Вот такая у них работа: копаться в грязном белье, и по локоть в нечистотах выискивать улики и факты», — подумал он, тяжело вздыхая.
— Жутко представить Даш, если бы нас не было. Наверно бы существовал другой закон, как раньше бы преступников сами ловили и линчевали.
— А иногда бы хотелось. Их ловишь, ловишь, а через год два он выходит и все по-новому. А таких, как Арбузов нужно совсем изолировать от общества. Хорошо, если нам удастся его накрыть с поличным. А вдруг уйдет. Вся наша операция и мое внедрение коту под хвост. Потому Валера, рано мне расслабляться, пока я эту мразь не возьму, я не успокоюсь. Котихе тоже место уготовано. Так, что не обращай внимания на мои унылые речи. Все, что потребуется для раскрытия убийства и других преступлений, я сделаю, чего бы мне ни стоило. Арбузов будет сидеть!
— Ну, вот и молодец! Такой ты мне больше нравишься. А теперь о деле. Поступило сообщение из Новосибирска, что на днях Арбузов освобождается. Его плотно «поведут». Он не глупый и потому первое время будет паинькой, но его стремление встретиться с Котовой нас настораживает. Не может такой расчетливый уголовник попасть в любовные сети, тем более они ни раза не виделись. Здесь кроется что-то другое.
— Вы считаете, что Котова в курсе его старых дел.
— Вероятно всего — да.
— Если она владеет его тайной, то непременно должна ему во всем помогать, иначе Арбуз не доверился бы ей.
— Нас интересует одно: почему он выбрал именно ее, а не кого-нибудь из своих корешков?
— Вот это мне и придется выяснить. На днях Котова собирается ближе познакомить меня со своим окружением, так, что мне предстоит сдать экзамен на прочность, — Даша улыбнулась.
— Если будет нужна помощь, предупреди, мы что-нибудь придумаем.
— Ни в коем случае, все испортим. Котиха бестия хитрая, она все подмечает, в том числе и мое поведение не останется незамеченным. Мне самой придется по обстоятельствам принимать решение. Ну, все, иди Валера. Передавай привет Володе и Семену Викторовичу.
— Ни пуха тебе, Даш.
— К черту!
В один из выходных дней, Котова позвала Дарью на встречу, назначенную возле универмага на Ушайке.
— Я познакомлю тебя с одним виртуозом по «карманной тяге» (Воровство кошельков), ему среди кошелешников в Томске нет равных, «Золотым» кличут. Он три раза уже сидел за карман. Путевый парняга, если бы ты была свободна, я бы посоветовала тебе его. С деньгами проблем никогда нет. Втыкает (Проникает в карман)! Класс! Как будто в Париже практиковался у лучших специалистов. Пальчики музыкальные, — расхваливала она Золотого.
Девушки подошли к универмагу в назначенное время, где их встретили два парня. Котиха представила свою подругу, назвав ее Светкой Большачихой. Валька Котова держалась перед ними уверенно.
— Моя подруга, что грозовая туча, без зонтика к ней не суйся, — пошутила она и продолжила, — знакомься Светка, это знаменитый втыкатель по ротозейским ширмам (Карман), Санька Золотой. Прошу любить и жаловать, — продолжала шутить, — а это, всем известный ловкач среди фарцовщиков (Спекулянт, торговец) Юрка «Барыга», захочешь иностранные шмотки или пласты (Пластинка с записью знаменитых исполнителей) хоть из-под земли достанет.
— Ну, а свою подругу, как представишь? Небось, не ниже, чем Сонька — «Золотая ручка», — улыбаясь, блеснул шуткой Золотой. Дарья заметила, что у него на верхней челюсти заблестели коронки. «Соответствует его кличке», — подумала она, осматривая высокую, ладную фигуру парня. И не раздумывая, ответила в той же манере:
