– А давайте я вам покажу, – улыбнулась Околова вполне доброжелательно. – Только вы меня потом до дома довезите, а то темно уже… Изнасиловать могут! Теперешняя молодежь сами знаете какая!
– Буду вам очень признательна, матушка, – рыжеволосая любезно открыла правую переднюю дверцу. – И обязательно потом отвезу туда, куда скажете.
Женщина вела автомобиль осторожно и даже неуверенно – видимо, и впрямь впервые была в этом подмосковном городке. Путь до монастыря был довольно долгим, и потому у Валентины Борисовны имелось достаточно времени утолить свое любопытство – узнать и о том, что же привело эту рыжеволосую к Свято-Покровскому монастырю, и, собственно, о ее личности.
Лариса – а именно так представилась водительница «шестерки» – оказалась русской беженкой из Киргизстана. История ее выглядела на редкость драматичной. Во время свержения президента Бакиева в стране начались погромы, притом часть их была направлена против русских. Погромщики не пощадили и церковь в предместье столицы: сам храм сожгли, священнослужители разбежались, а она с братом, бывшим церковным старостой, была вынуждена на этой самой машине бежать через всю Среднюю Азию в этот самый городок, к дальним родственникам. Родственники отказались приютить погорельцев безвозмездно, потребовали у них часть наследства, оставшегося от покойных дедушки-бабушки, в чем алчным и богомерзким родственникам было смиренно отказано. Так что теперь у бесприютных брата с сестрой оставался единственный выход – этот самый монастырь.
– На все воля Божья. – Валентина Борисовна едва не прослезилась. – Жаль только, что тем басурманам теперь нечистая сила такую силищу дала! Да разве только им? Протестантам окаянным, католикам еретическим, буддистам узкоглазым и мусульманам террористическим!
– Понимаю, что это испытание, которое послал нам Господь, – тяжело вздохнула Лариса.
– Пути Господни неисповедимы! – автоматически поддакнула богомолка.
– Мы не ропщем, мы благодарны. Брат мой и в послушание готов пойти, и постриг готов принять.
– А брат ваш теперь где?
– В Москве пока, приболел немного в дороге.
– А почему именно наш монастырь? – на всякий случай осведомилась Околова.
– А были мы тут когда-то, на праздник великий, и ваш архимандрит, отец Филарет, очень уж нам понравился. Уж такое благолепие на служении было, такое благолепие, что просто не знали мы, на небе или на земле! – воодушевленно произнесла Лариса. – Архимандрит даже удостоил к своей ручке приложиться, когда мы к кресту подходили. Ручки у него маленькие такие, сдобные и белые, словно булочки…
Машина неторопливо катила по почти пустынному полутемному проспекту. Лариса то и дело поглядывала по сторонам, силясь определить, где следует свернуть.
– Вот тут как раз и надо налево, – Околова заерзала на сиденье.
– А архимандрит Филарет там еще служит? – Блондинка включила поворотник и осторожно свернула на еще более темную улицу.
– Служит-то служит, – Валентина Борисовна поджала губы. – Да только разное про него говорят. Будто бы он с нашими басурманами общается, бизнес какой-то крутит. Знаете, сколько в наш город тут разных «черных» понаехало?
– Да ну! – Лариса едва не выпустила руль. – Не может такого быть, чтобы святой человек с нехристями бизнес крутил!
– Я-то, конечно, сама этому не верю, – продолжила богомолка. – Но то, что лукавый ныне очень силен стал, – про это даже Патриарх говорит!..
…Когда машина остановилась рядом с монастырскими воротами, Околова окончательно ощутила в Ларисе родственную душу. Статус беженки явно возвышал рыжеволосую женщину в глазах Валентины Борисовны, навевая подспудные ассоциации с первыми христианами, бежавшими от язычников. Прекрасное знание православной обрядности внушало невольное уважение. А статус брата, бывшего церковным старостой в неправославной стране, и вовсе поднимал семейство до немыслимых высот.
К тому же Лариса оказалась человеком слова. Она, правда, не стала завозить Околову домой, но тут же вызвала по телефону такси, попросив, чтобы прислали таксиста-женщину. Заплатила ей деньги и, опустив глаза, перекрестила Валентину Борисовну:
– Спасибо вам, матушка!
– Вот вам мой телефон. – Околова едва не прослезилась. – Позвоните мне завтра в полдень. Я завтра как раз отца Меркурия увижу, большой человек, эконом всего монастыря! Замолвлю за вас словечко!
– Мы готовы даже последнее монастырю пожертвовать, лишь бы брата послушником приняли! – пообещала Лариса.
Когда такси с Валентиной Борисовной растворилось в ночной темноте, Лариса уселась за руль и, пропетляв по темным улицам частного сектора, безошибочно выехала на московскую трассу. Там женщина уже не жалела свою машину, хотя ей и казалось, что старая «шестерка» просто ползет. Лора вздохнула с облегчением, когда за окнами замелькали яркие московские фонари, вскоре она свернула во двор малопримечательного шестнадцатиэтажного дома.
Спустя несколько минут она уже открывала дверь квартиры Ларина своим ключом. Конспиратор Дугин распорядился, чтобы Андрей не отвечал на звонки стационарного телефона и не реагировал на визитеров. Единственный человек, с которым ему было разрешено контактировать, – это Лора.
– Ну, привет, – улыбнулась лишенная косметики красотка, снимая с себя платок.
– Привет, – Андрей отложил «Жития святых» и сел на диване. – Контакт установила?
– Вроде бы все по плану. Ты же знаешь, я конченая стерва…
План внедрения в окружение архимандрита Филарета был разработан Андреем и Павлом Игнатьевичем предельно тщательно. Лора, прибывшая в городок неделю назад, несколько дней подряд ошивалась среди многочисленных паломников возле святого источника, расположенного неподалеку, выцеливала богомолку из местных, обладающую в монастыре нужными связями. Задача была не из простых: одна оказалась совершенно ненормальной, другая – обычной ханжой, третья – лгуньей… Отсеяв с десяток кандидатур, она остановилась на Валентине Борисовне как на оптимальном и наиболее психически адекватном варианте.
Сценарий знакомства «беженки из Киргизстана» с Околовой был придуман доктором психологии. Речь самой «беженки» редактировал крупный специалист по православной обрядности. Слова о «пожертвовании монастырю» были произнесены Лорой в нужный момент – в самом конце беседы, а это означало, что они намертво останутся в памяти богомолки и наверняка будут переданы по назначению.
Так что теперь оставалось надеяться на благожелательность профессиональной богомолки и на завтрашний телефонный звонок…
– Как твои ощущения? План сработает? – живо поинтересовался Ларин, глядя женщине в глаза. – Интуиция у тебя просто зверская. Я всегда полагаюсь на нее, даже если сам не верю в успех.
– А тут и сомневаться нечего, – усмехнулась рыжеволосая бестия, присаживаясь на краешек дивана. – План сработает на все сто. Не зря же мы старались. Вот увидишь, позвоню завтра Валентине Борисовне, и выяснится, что та уже переговорила с монастырским экономом, отцом Меркурием.
– Этот святоша – бывший начальник хозу местной полиции, правая рука Филарета по всем монастырским бизнес-проектам? – уточнил Ларин информацию из полученной у Дугина ориентировки.
– Он самый. Но только отвыкай от подобной лексики, – напомнила Лора. – Теперь каждое твое слово должно быть благолепным и старорежимным. Они это любят.
– Не бойся, у меня есть тумблер в голове. Щелкнул, и сразу же переключился на нужную волну. Мне уже сны на церковнославянском снятся. И какого ответа ты ожидаешь от отца Меркурия?
– Он скажет, что тот готов принять потерпевшего от басурман церковного старосту в ближайшие дни. А там уже ты его обаять должен, – расплылась в улыбке Лора. – Хочешь, пари заключим?
– Против твоей интуиции я бессилен. Верю, – развел руками Андрей.
– Что говорить, помнишь или проэкзаменовать? – поинтересовалась Лора.
– Да помню я все… – вздохнул Андрей. – А вообще, у меня такое ощущение, что теперь я запросто смогу экстерном окончить духовную семинарию.
– Документы не забудь, а то я о тебе только на словах сказала…
Документы у Ларина были в полном порядке. Безукоризненный паспорт гражданина РФ с регистрацией в Бишкеке, выписка из церковной книги о крещении, несколько справок из прихода тамошней церкви, действительно сожженной экстремистами во время погромов, три газетных вырезки о «бесчинствующих молодчиках», не пожалевших даже православный храм, и одно интервью с Лариным в специально отпечатанной в двух экземплярах несуществующей киргизской газете, а главное – техпаспорт БТИ на полтора гектара земли неподалеку от этого самого монастыря, якобы доставшихся «беженцу» по наследству от родственников.
– Ну, тогда с Богом! – напутствовала Лора.
– Черт не выдаст, свинья не съест! – по ситуации отозвался бывший «церковный староста».
