Немедленно призвав к себе Кикоза, старый вор в законе приказал чтобы все, кто встретит боевиков из Кожухово, немедленно их мочили. Другой вопрос был в том, как определить кто перед тобой, кожуховский, или нет…
Заставив собравшихся главарей наркомафии помариноваться с полчаса, к ним, наконец, вышел Рыбак.
– Здравствуйте! – Воскликнул старик, раскидывая руки, словно собираясь разом обнять всех присутствующих. – Я вернулся к вам!
Аплодисментов не последовало. Наркодельцы уже успели обсудить между собой последние новости и настроение их было весьма далеко от хорошего.
– Да, сейчас не та ситуация, чтобы радоваться. – Громко вещал старый мафиози. – За одну эту ночь наша организация понесла значительные убытки. Но что это значит, господа?
А лишь то, что у нас есть конкуренты и завистники.
Они не гнушаются никакими методами. Они стремятся подорвать нас изнутри, подкупая наших людей! Они замышляют подлые убийства. Буквально несколько минут назад я узнал, что в Бутырке убит мой двойник!
С таким положением пора кончать!
Должна существовать лишь одна организация, и ей должна принадлежать вся власть в этом городе, да и в стране!
Речь Рыбака была недолгой, но весьма насыщенной разнообразными политическими штампами. Суть ее сводилась к следующему: следовало подвергнуть принудительной наркотизации абсолютно всех конкурентов и врагов. Это даст возможность сконцентрировать реальную власть над всеми криминальными структурами в одних руках, а после этого можно уже приниматься и за все остальное население, начиная с политиков, ФСБшников, и прочих представителей властных структур.
План этот был безупречен и на его претворение в жизнь требовалось не так уж много времени. На секретных складах, уже пылились мешки с сухим «генералом» и пустить в ход этот наркотик можно было почти мгновенно.
Кроме всего прочего, Рыбаку пришла в голову замечательная с его точки зрения, мысль. И ее он незамедлил высказать своим приближенным.
– …и самое последнее. Поскольку легавые уже нашли мой труп и считают, что с Рыбаком покончено, я, до поры останусь для всех мертвым. О том, что я жив, будете знать только вы. А для всех остальных, включая и ваших исполнителей, Рыбаком будет присутствующий здесь Кикоз.
Новый Рыбак встал и оглядел собравшихся.
– Итак, господа, – провозгласил он, – Рыбак умер, – да здравствует Рыбак!
Раздались жидкие аплодисменты.
На самом деле любой, кто стал бы осматривать тело двойника старого наркобарона, моментально понял бы, что перед ним лишь дублер. Но новый Рыбак считал, что справится с этой проблемой и сумеет убедить тюремного патологоанатома, что убитый – именно тот, за кого себя выдавал.
4. На встречу с Изотовым Пономарь опоздал больше чем на час. Но когда Игорь Сергеевич подошел к выходу из станции метро Маяковская, он увидел, кутающуюся в дубленку знакомую фигуру майора.
– Извини… – Пробормотал целитель. – Я какой-то сам не свой был… Мне надо было прогуляться…
– Ничего. – Понимающе закивал фээсбэшник. – Пойдем. Тут близко.
У Пономаря сложилось впечатление, что Сергей Владимирович располагает бесконечным запасом конспиративных квартир. Но, когда они вошли в узкий коридорчик дореволюционного дома, майор предупредил:
– Это последнее помещение. Дальше отступать некуда. Разве что на вокзалах ночевать.
Игорь Сергеевич заглянул во все комнаты, нашел в одной из них спящего Витю. Осторожно прикрыв за собой дверь, Игорь Сергеевич чуть не сшиб стоящего сзади фээсбэшника.
– Ты поспал бы, что ли… – Предложил Изотов.
– Поспал… – Хмыкнул целитель. – А если опять нападут?
– Не нападут! Они сейчас пытаются разобраться с запрограммированными боевиками. А у меня осталось еще несколько дел… Кстати, готовся…
– К чему? – Равнодушно спросил Дарофеев.
– Сегодня в полночь состоится ритуал посвящения…
– Уже?!
– Срок подошел. Ты, я так думаю, вполне созрел… – Тогда, действительно, надо бы отоспаться…
Сергей Владимирович ушел, а Пономарь еще с полчаса сидел на кухне и смотрел в окно. Внизу проходили редкие пешеходы, и целитель вдруг заметил, что высматривает среди них Дину. Встрепенувшись, он покинул насиженное место и удалился в свободную спальню.
Раздевшись, Игорь Сергеевич лег и сразу же провалился в глубокий сон без сновидений.
Пробуждение его нельзя было назвать очень приятным. Кто-то весьма активно трепал целителя за плечо и, едва тот открыл глаза, голос Изотова произнес:
– Вставай! Нас ждут великие подвиги!
– Какие подвиги?! – Возмутился Пономарь. – Я только спать лег!..
– Ты придавил уже минут пятьсот с лишним!
– Не может быть! – Дарофеев резко сел на кровати и посмотрел на часы. Действительно, они показывали начало восьмого.
– Пора собираться… – С таинственной улыбкой сообщил фээсбэшник. – Кстати, помнишь ту дискету, что мы нашли в твоем сейфе?
– Помню, помню… – Кивнул целитель.
– Мои ребята подобрали пароль. Хочешь посмотреть?
– Конечно хочу! – Игорь Сергеевич спустил ноги с кровати и нащупал шлепанцы.
В соседней комнате на столике уже стоял включенный ноутбук. Изотов вручил Пономарю дискету:
– Вставишь, наберешь «тормоза», и читай… Могу тебя заверить, что никто из посторонних в эти файлы не влезал…
– Спасибо. – Проговорил целитель и вставил черный квадратик в дисковод. Когда он набирал кодовое слово, позади, чуть слышно, хлопнула дверь. Обернувшись, Дарофеев увидел, что Сергей Владимирович по тихому тактично удалился.
– Что ж, – сказал Пономарь самому себе. – Начнем…
Самый последний файл датировался началом прошлого года. Неудивительно поэтому было, что когда целитель частично обрел память, он не смог вспомнить пароля. Время последней записи было до того момента, как Игорь Сергеевич познакомился с ГУЛом.
Наудачу открыв один из файлов, Дарофеев начал читать.
...
«15.03.94.Обманул М.Н.Х. относительно ее диагноза.
22.03.94. Халтурно провел сеансы с Р.П.Л. и М.Н.Б.
02.04.94. Не выполнил обещание Мих. Вит. посмотреть ГПЗ на его даче.»
Быстро пролистав тексты остальных файлов, целитель убедился, что все записи были примерно такого же содержания. Пономарь понял, что на эту дискету он записывал действительно тормоза, то бишь то, что он сам считал грехами и для чего-то вел их учет. Но почему он прекратил это делать? На этот вопрос целитель ответить уже не мог. Надежда на то, что здесь содержались действительно ценные вещи, секретные методики, рассыпалась в прах. Содержимое этого диска оказалось для Дарофеева совершенно бесполезным.
Но ведь для чего-то он это делал, записывал. Оставалось надеяться, что причина таких действий всплывет после посвящения.
Растерянно крутя в пальцах дискету, Игорь Сергеевич вышел из комнаты. Майора вместе с Витей он нашел на кухне.
– Как? – Поинтересовался Сергей Владимирович. – Нашел что-нибудь полезное?
– Увы. – Развел руками целитель. – Когда выезжаем?
1.
Для начала Изотов привел Игоря Сергеевича на поляну в лесу, примерно в сорока километрах от Москвы.
– Стой здесь. – Приказал Сергей Владимирович. – Когда увидишь зеленую ракету, иди туда.
И фээсбэшник, высоко поднимая ноги, зашагал обратно по снежной целине.
Ждать Дарофееву пришлось около получаса. Он бы совершенно замерз за это время, если бы не включил внутренний обогреватель. После этого Пономарь настолько разогрелся, что вынужден был расстегнуть свое пальто.
Наконец, над деревьями взвился зеленый светящийся шарик ракеты. Целитель зашагал в направлении, откуда был выпущен этот сигнал, и вскоре пришел к каким-то развалинам.
Все было густо занесено снегом, но Игорь Сергеевич заметил узкую тропинку, уходящую вглубь разрушенного строения. Ступив на нее, Пономарь прошел до конца и перед ним оказалась прочная, обитая листовым железом, дверь. Несмотря на тьму, Дарофеев разглядел, что металл расписан какими-то странными символами.
Не зная, что делать дальше, целитель сильно ударил по двери. Та отозвалась мощным гулом. Когда тот затих, послышался незнакомый Игорю Сергеевичу глубокий бас:
– Кто ты?
– Я – Игорь Дарофеев. – Ответил Пономарь.
– Зачем пришел ты сюда?
– Я хочу обресть мудрость и память.
– Как воспользуешься ты этими дарами?
– Для исцеления страждущих.
– Достойные ответы. – Пророкотал невидимый обладатель баса. – Заходи, и знай, что здесь ты потеряешь и обретешь себя!
Дверь со скрипом отворилась и целитель увидел перед собой мужика, выше себя на целую голову. Тот был облачен в плащ с капюшоном, который полностью закрывал лицо говорившего. Плащ же оказался весьма странен. Низ его состоял из совершенно черной материи, средина была серой а верх, начиная с груди, и сам капюшон – ослепительно белыми.
За мужчиной вниз шли ступени, который освещались немногочисленными факелами, вставленными в держатели в виде горгулий.
