Чувствуя, что женщина замучит его окончательно, полковник предложил:
– Давай, лучше поговорим. Расскажи мне о себе?
Женщина малость обиделась. Кажется, ей хотелось повторения. Но видя, что пока рассчитывать на это не придется, проговорила:
– А чего рассказывать-то? Что обо мне ты хочешь услышать интересного?
Скворцов сделал такое безумно влюбленное лицо, как будто чтобы не сказала она о себе, ему все интересно знать. Но для начала уточнил:
– Ну расскажи про магазин? Кем ты там работаешь? И вообще, как идет торговля?
Кажется, ее зацепило, когда полковник заговорил о торговле. Это Скворцов понял по выражению ее лица. Вера хмыкнула и сказала:
– А что торговля? Торговля идет, только нам от этого шиш да маленько. Это директор наш Романовский, имеет приличные деньги. Сволочной мужик. Жадина. Лишнюю тысячу никогда не заплатит. А ведь, между прочим, все липовые отчеты для него я делаю. Бухгалтером я у него работаю.
Скворцов призадумался, а потом сказал, как бы, между прочим:
– Несправедливо, конечно, получается.
Вера повелась на его прикормку.
– А где она, справедливость. Вон он себе в замы взял бабу, чего ты думаешь, по способностям? Как бы не так. Она тупее любой нашей продавщицы. Но не замужняя и жопа моих три будет. Трахает ее, когда захочет. Потому и взял. А я как была бухгалтером, так и останусь. А ведь мог бы и меня поставить. Я бы с работой лучше ее справлялась. Но у меня нет такой жопы. А эта сука целыми днями из его кабинета не вылезает.
Скворцов сделал вид, что такая несправедливость, здорово не нравится ему. Помолчал, потом сказал, вздохнув:
– Да, взять бы вашего директора самого, за жопу. Да так взять, чтобы из директорского кресла вылетел. Только не подберешься к нему. Он ведь не материально ответственное лицо. За товар не отвечает.
– Зато он за другой товар отвечает, – сердито проворила женщина.
Полковник сразу уцепился за ее слова.
– Как это? Не понял. Объясни?
Вера махнула рукой.
– Да ну его к черту. Давай, лучше еще, ляг на меня. Может, расшевелишься, – предложила она, пытаясь завалить на себя полковника. Но Скворцов уперся.
– Погоди. Как ты можешь так пренебрежительно относиться к себе, – его слова прозвучали с таким укором, что Вера сразу позабыла, чего только что хотела. Спросила озабоченно:
– Ты что имеешь в виду?
– А то, – как бы с обидой проговорил Скворцов. – Если бы убрать этого Романовского с должности, то я бы мог посодействовать, чтобы в его кресло посадили тебя.
Вера открыла рот и с минуту молча таращилась на полковника. Шутит он, или говорит серьезно. Сошлась на втором.
– Не шучу, – подтвердил Скворцов. – У меня неплохие связи. Нужна только компра, чтобы его зацепить. Хорошенько зацепить. И поставить, так сказать, перед фактом. Или пусть сам уходит, или…
Вера испугалась за директора. Что означало второе, поняла.
– Нет, лучше пусть сам уходит.
– Ну и я об этом же, – сказал полковник и тут же спросил: – А ты, чего подумала? Что я его в тюрягу посажу? Да нет. Пусть живет.
Вера помолчала, потом спросила:
– Скажи, а ты это серьезно, ну насчет того, чтобы меня поставить директором ювелирного?
Скворцов улыбнулся. Погладил ее по голове.
– Вполне, серьезно. Ты же ведь, умница. Вон как липовые отчеты в налоговую отправляешь, – усмехнулся он. – Так неужели же не справишься?
Женщина тут же ответила с готовностью:
– Нет, я, конечно, справлюсь. Если никто мешать не будет.
– А кто тебе может помешать? Только скажи, я с любым разберусь. Если бандюки наедут, за решетку отправлю. Ну, а если любовник объявится, на дуэль вызову. Пристрелю, не задумываясь.
Вера засмеялась.
– Скажешь тоже, любовник. Ко мне никто и не подходит. Вот только ты… Скажи, а я правда тебе понравилась? – спросила она, доверчиво прижимаясь к его плечу.
– Ты удивительная женщина, – сказал он, впрочем, воздержавшись от прямого ответа на ее вопрос. Помолчал, потом спросил: – Ты что-то говорила про другой товар?..
Женщина замялась, как бы раздумывая, стоит ли рассказывать об этом. Хотя с другой стороны, во все тонкости махинаций ее никто не посвящал. И уж тем более, сам Романовский. До всего она доходила самостоятельно, приглядываясь, прислушиваясь к разговорам директора и тех, кто привозил к нему левые партии товара. Обратила внимания, что этот товар всегда проходил у них по фиктивным накладным, которые потом никогда не попадали к ней для отчета. И хранился этот товар не на складе, как было положено, а в директорском сейфе. И она считала, что Романовский поступает с ней несправедливо. Если уж так разобраться, мог бы ей хотя бы деньжат подкинуть, чтобы глаза замаслить, рот заткнуть. Но он не считается ни с кем. Уверен, если она работает у него, и он платит ей пятнадцать тысяч рублей в месяц, значит, она обязана молчать. А вот и нет. Не будет она молчать.
– Этот товар поступает к нам, как левый. Понимаешь?
Скворцов прекрасно понимал, о чем идет речь, но сделал такое удивленное лицо, словно женщина сейчас открыла ему великую тайну, поразившую полковника.
– Да? – как бы с удивлением протянул он. А женщина утвердительно кивнула головой. Потом, продолжила:
– Я не знаю, откуда он поступает. Это знает, только Романовский. Но за одно могу поручиться, это липа. И документы на него липовые.
– А что же, продавцы? – спросил Скворцов, выясняя подробности. Кое-что от этой дурочки уже удалось узнать. Но теперь он уже нисколько не сомневался в том, что заимел в магазине своего человека.
– А что продавцы? – переспросила Вера, и ответила: – Они знать ничего не знают. Им дают товар, они его и продают, и получают процент от продажи.
Она замолчала. Молчал и Скворцов. Докурив сигарету, он притушил окурок, сел на кровати, свесив ноги. Потом сказал:
– Все, что ты мне рассказала, вполне тянет на то, чтобы снять его с работы. Давай договоримся так, ты пока присмотрись там. Понаблюдай. Как в следующий раз поступит партия, дашь мне знать. Я ребят своих подошлю, тут-то мы его и накроем, голубчика.
Говоря так, Скворцов не кривил душой. Еще там, в магазине понял, какая сволочь этот Романовский. Но так же, понял и другое, этот человек никогда не станет работать на него. Скорее всего, он ведет какую-то свою игру, и пользуясь доверием Баркова, потихоньку приворовывает. Всем старается угодить, но свое дело знает. И если его убрать, а на его место поставить Веру, будет только лучше. По крайней мере, для Скворцова. Раз, ну два раза в месяц, можно с ней переспать, навешать на уши лапши про любовь. Женщины, это ценят. Зато она будет ему предана, как собачка. А у него будет доступ к количеству проданного товара. Потом, не мешало бы выяснить канал, по которому к Баркову поступают ювелирные изделия, установить конкретных лиц. Потом, можно и с самим Барковым что-то решить. Достал этот Барик.
Но пока, пока Скворцов решил остановиться на Романовском. И Вера так загорелась мечтой о смене бухгалтерского кресла на директорское, что чуть ли не каждый день засыпала полковника звонками. И тогда Скворцов позвонил Барику, чтобы договориться о встрече. Предпочитал не встречаться с вором у того дома, но обстоятельства сложились так. Барик сказал, что приболел, но раз уж полковник позвонил, то почему бы им не встретиться у него, тем более, что кроме любовницы и телохранителя, в доме больше никого нет. Тут же вор гарантировал, что по случаю приезда такого дорого гостя, накроет шикарную «поляну». И Скворцов согласился.
В доме действительно никого не было, кроме любовницы вора Юленьки и телохранителя Алика. Юленьку, вор отправил спать, чтобы не мешала серьезному разговору, а телохранителю велел остаться в коридоре.
А через неделю позвонила Вера. Голос ее показался Скворцову взволнованным.
– Что-нибудь случилось? – спросил Скворцов. Он услышал шум проезжавшей машины. Это показалось ему особенно подозрительным. Но Вера тут же все объяснила:
– Я на минуточку выбежала из магазина. Оттуда не могла тебе позвонить. У нас сейчас как раз обед. Два дня назад к нам поступила очередная партия товара. Ты меня понимаешь?
Скворцов сразу оживился, услыхав про товар.
– Так, так. Говори, Вера. Я тебя слушаю, – сказал он.
– А сейчас, несколько минут назад, я зашла к директору в кабинет, увидела этот товар в двух больших сумках… Понимаешь, о чем я?
– То есть, ты хочешь сказать, что Романовский решил увезти товар из магазина? – спросил Скворцов.
– Да. Наверное, что-то заподозрил. Когда я зашла к нему в кабинет, одна из сумок была набита ювелирными изделиями, а коробки в его сейфе были пустыми. Понимаешь?
Скворцов призадумался и сказал:
– А может, он решил реализовать товар где-то в другом месте?
– Такую большую партию? – засомневалась Вера и сказала: – Мне это стало подозрительно. Я подсмотрела за ним. Он эти сумки положил в багажник своей машины.
– Своей машины говоришь?
– Да. Машина стояла возле задних дверей, через которые обычно идет погрузка товара в магазин. Что-то тут не так. Обычно, сразу, как только поступает товар, он его частями передает в отделы на реализацию. А тут за два дня в отделы ничего не поступило. Только то, что со склада. А из левого – ничего. Он что-то задумал.
