– В каком смысле, взялся?
– Тачки я угоняю… Откуда ты об этом узнал?
– Да не знал я этого. Просто решил, что ты можешь мне помочь?
– Точно, не знал?
– Да пусть меня бегемот задницей сожрет!..
Аркаша долго буравил Леху взглядом. Строил из себя обалденно крутого.
– Ладно, уболтал, – наконец сказал он.
Лицо его разгладилось. Взгляд посветлел.
– На тачку надо глянуть…
На «восьмерку» они глянули. Вечером того же дня. Из окошка тарантаса, который когда-то назывался «Москвичом». Рухлядь. Леха удивлялся, как эта машина не разваливается на ходу.
«Восьмерка» стояла возле подъезда, на том самом месте, где видел ее днем.
– Клевая тачка, – кивнул Аркаша. – «Штук» на пять потянет…
– Какие пять «штук»?.. – возмутился Леха.
– А ты чо, думаешь, ее так просто продать?.. Краденая тачка – это риск. А потом, надо номера перебивать, техпаспорт переделывать. Короче, куча проблем… А мое дело только тачку смыть. Перевязать ее красной ленточкой и купцу подать…
– Какому купцу?
– А вот это, братуха, не твоего ума дело!..
– Понял, не дурак…
– Вот и помалкивай в тряпочку… Короче, больше пяти «штук» мне вряд ли обломится.
– Две тебе, три мне.
– А не жирно?
– Мне. Надо. Три. «Штуки», – нажимая на каждое слово, проговорил Леха.
Прежде чем ответить, Аркаша долго думал. Даже в голове что-то искрилось от напряжения.
– Ладно, пусть будет так… Только угнать поможешь…
– Заметано!
Леха согласился. В конце концов, кто не рискует, тот не пьет шампанское.
Ему позарез нужны деньги. Две тысячи шестьсот шестьдесят рублей. Сумма, необходимая для записи семи песен. Плюс всякие накладные расходы.
Зря Танюхин брат поднял на него свою поганую лапу. Не знал, гад, с кем связался. Думал, Леха не сможет отомстить. Не на того нарвался…
* * *
Тачку смыли в тот же день.
Митя приехал, оставил машину возле подъезда. Даже дверь, дурак, не закрыл. Думал минуты на две-три домой заскочить, а потом уже в гараж машину отогнать.
Аркаша тенью шмыгнул к машине, сел в нее. Через минуту завелся двигатель. Леха на стреме стоял. Он помахал «восьмерке» ручкой. И поглубже спрятался в кусты.
Митя выскочил из дому минуты через три. А машина тю-тю…
Следующие три дня Леха просидел дома. От всех спрятался. Даже от пацанов из группы. Костик к нему приходил, в дверь звонил. С озабоченным видом. Леха видел его в «глазок», но дверь не открыл. Нет его, умер он для всех на время. И не попорченный фейс тому виной. Просто он очень боялся. И не хотелось ни перед кем показывать страх.
Он уличной закваски пацан. Драки, водка, конопля, бабы, уличный кураж – ко всему привычен. Но угон автомобиля – это уже слишком. Это вначале ему было все нипочем. А когда всерьез задумался, решил, что погорячился. Надо было просто начистить Танюхиному брату репу. А он украл у него машину. Тяжелую статью Уголовного кодекса себе отмерил. Назад бы повернуть. Да уже поздно. Закрутилось дело. Не остановить его… Страшно было Лехе, очень страшно. Все казалось, за ним сейчас придут менты, предъявят ордер на арест, возьмут под белы рученьки и поведут к «воронку» через весь двор. Люди будут тыкать в него пальцем, злорадствовать. И прощай музыка, и здравствуй небо в клеточку, друзья в полосочку.
Но ментов не было. Зато на третий день появился Юрка Шпиль. Посланец Аркаши. Леха пошел за ним, в подвал.
Аркаша сидел в своем кресле. Крутой до невозможности. Лыбится на блатной манер, пальцы веером пускает. Гонору выше крыши. На сраной козе к нему не подъедешь.
– Ну чо, братуха, у меня все путем, все в цвет…
Он сунул руку в карман и небрежно протянул Лехе пачку двадцатипятирублевых купюр, перетянутых резинкой.
– Здесь две пятьсот, все как договаривались…
– Не понял, – протянул Леха. – Был же базар на три…
– Был базар, не вопрос, – важно кивнул Аркаша. – Ты помог тачку смыть. Без шухера, без свидетелей. Я тачку взял, барыге сплавил, бабульки получили. А до того дельце одно провернули. Чтобы твою задницу прикрыть…
– Короче?..
– Короче, козлов, которые тебя месили, мы выловили, ответ за тебя спросили. Замесили их конкретно, будь спокоен…
– Зачем?
– А сам как думаешь? – Аркаша едва не лопался от важности.
Леха пожал плечами.
– Дятел ты! Башка не варит. Плохо… У пацана тачка ушла. На кого он теперь думать будет?.. На тебя! Потому как ты «ответку» не дал. Он подумает, ты ему отомстил тем, что тачку смыл…
– Но ты ему репу начистил…
– То-то же! Потому он на тебя думать не будет… Сечешь?
Все просто как дважды два. Но Леха до этого не допер. Чего не скажешь про Аркашу.
Только Леху это не задело. Напротив, на душе стало вдруг спокойно. Полный штиль. Не дурак Аркаша, далеко не дурак. Варит у него котелок. А значит, не возьмут его менты на этой «восьмерке». Значит, не сдаст он Леху …
А то, что пять сотен с его трех «штук» снял за мордобой – не беда. В этом мире за все надо платить.
* * *
– Хорошо, очень хорошо… Последнюю строку повтори…
Костик повторил. Сергей Тарасович остался доволен.
– Замечательно! Просто замечательно!.. На сегодня все!..
Костик снял наушники. Перевел дух.
– Во! – поднял большой палец Вадим Анатольевич. – Четыре песни за один раз. Ты хоть знаешь, что не всякий так сможет…
– Не всякий, – кивнул Сергей Тарасович. – Звукозапись – дело тонкое…
Костик уже на своей шкуре узнал, что это за дело. Это только со стороны кажется, надел наушники, поднес рот к микрофону и пой себе без остановок. А нет, если студия профессиональная и звукорежиссер мастер своего дела, то держись. Он душу из тебя вытянет, но заставит, чтобы каждая нота звучала на пределе твоих возможностей. Хоть по сто дублей на каждую строку песни. Но он добьется идеальной чистоты звучания. А если не добьется – то грош цена певцу…
У Кузнецова с Костиком все получилось. Они озвучили и записали четыре песни из их первого альбома. За деньги Вадима Анатольевича. Разумеется, при непосредственном его участии. Он контролировал запись. А до того проделал огромную работу. Отредактировал и углубил тексты песен. И качественная аранжировка песен – его заслуга. На свои средства он нанял специалиста. Тот всего за два дня привел музыку в соответствие…
Последние три дня все работали как проклятые. Все, кроме Леши. Пропал он куда-то. Удрал из больницы и пропал. Можно было подождать, когда он объявится. Но Сергей Тарасович ждать не мог. У него как раз «окно» в графике образовалось. И его нужно было срочно занять. Поэтому пришлось работать в авральном режиме. Чтобы успеть влезть в «окно». И они успели. Влезли. Завтра они запишут еще пять песен. Опять же на средства Вадима Анатольевича. И все, магнитоальбом готов…
По случаю первой удачи Вадим Анатольевич пригласил всех в кафе. В том числе и Сергея Тарасовича.
– Все хорошо, Костя. Все хорошо! У тебя получилось! – сиял Вадим Анатольевич.
– И все же было бы лучше, если бы мы дождались Лешу…
– Да что ты заладил? Леша, Леша… – поморщился Вадим Анатольевич. – Да у тебя голос не хуже, чем у него. Даже лучше, можешь мне поверить…
В какой-то мере Костик был с ним согласен. У Леши голос сильней, гуще, ярче. Но еще не доведен до кондиции. Возможно, тот же Кузнецов измордовал бы его, прежде чем песня в его исполнении легла на пленку. Он мог бы записывать одну песню день, а то и два. А сроки поджимали…
– Да, Костик неплохо поет, – согласился Макар. – Только он прав, Леху мы зря кинули…
Макар, как и Леха, по складу своему ближе к шпане, чем к интеллигенции. Выражения у него уличные. «Кинули». В нормальном звучании это значит обманули. Костик это уже знал. А Вадим Анатольевич и подавно. Он ведь тоже не в тепличных оранжереях вырос.
– Эй, мальчики, вы что, сговорились?
Вадим Анатольевич посмотрел на Костика так, как будто искал у него поддержки.
– Да никто не сговаривался, – пожал плечами Макар. – Просто с Лехой нельзя так поступать. Костик пацан клевый, никто против него ничего не имеет. Но все равно без Лехи нам никуда. Он ведь душа нашей группы…
– Так я разве что-то имею против вашего Лехи? – сказал Вадим Анатольевич. – И тут же поправился: – Нашего Лехи… Только скажите мне, где он? Куда пропал?..
– Да объявится он, объявится…
– Вот когда объявится, тогда и поговорим, а пока петь Костик будет. Сами понимаете, сроки поджимают.
Это понимали все. Поэтому разговор про Лешу исчерпал себя. Тем более, у Сергея Тарасовича возник вдруг очень важный вопрос.
– Насколько я понял, у вашего ансамбля нет названия, – сказал он.
– Да вот, никак определиться не можем, – пожал плечами Михаил. – Но мы думаем…
– Долго думаете. У меня уже четыре ваши песни. Вдруг кто-то уже слышал их. Вдруг кому-нибудь они уже понравились. Завтра вот спросит кто с радио или с телевидения, что за группа. Что мне ответить? Группа «Онаещебезназвания», так, что ли?
