– Ну, когда до него дойдет дело, то посмотрим, – спохватился Кирилл. – А пока что запишись в спортклуб. За фигурой надо следить, Антония, – добавил он строго.
– Не хочу. Не хочу и не буду!!!
Кирилл смирился с ее отказом. Но в ближайшее же время у него возникла очередная идея «расширения опыта»: он принялся настаивать на том, чтобы Тоня научилась водить. И обещал купить ей приличную машину, как только она овладеет искусством управления.
Но Тоня и от машины решительно отказалась:
– Я не люблю железо, ненавижу запах бензина! Кроме того, на метро быстрее.
Кирилл, как обычно, приводил доводы. Он говорил об имидже современной деловой женщины, о контрастном и эротическом сочетании хрупкой женской красоты с массивным металлическим зверем, о престиже…
Тоня не стала даже слушать.
– Нет, – отрезала она.
О, она стала проявлять характер не на шутку! Вот так всегда и бывает: человек неблагодарен. Лепишь его, учишь его, создаешь ему условия, а он, вместо того чтобы слушаться и говорить каждый день спасибо, начинает зубы показывать! Не ожидал он этого от кассирши, не ожидал… Неужто она способна на бунт?
Да нет, это просто детский каприз. Она еще не подсела на эту дешевку под названием «престиж». Это его упущение. Надо срочно заняться ее карьерой.
На работе у Тони все пока складывалось наилучшим образом. К ней хорошо относились сослуживцы, и она быстро усвоила их раскрепощенную, немного фамильярную и в то же время достойную манеру держаться. Она научилась весело пикироваться с шутниками и непринужденно ставить на место тех, кто обращался к ней в неподобающем тоне… Да, она всего лишь секретарша, но это не повод, чтобы ее не уважать!
И ее уважали, ее любили. Мужчины с ней заигрывали, ею восхищались. Женщины постарше называли ее ласково «Тоша»; а ровесницы, как водится, соперничали по-женски, но, в общем-то, вполне беззлобно. Может, потому что они сами были вполне ухоженные и знавшие себе цену девицы. Одна даже сказала:
– В тебе есть класс, Тонька.
Вот, дожила она до того дня, когда загадочный «класс», который Галкин дружок приписал кривоногой страшилке, вдруг стал Тониным достоинством!
Самым же удивительным было то, что теперь ей казалось, что она всегда была такой: легкой, открытой, улыбчивой, немножко ироничной, уверенной в себе. И только по какому-то совершеннейшему недоразумению была вынуждена побыть в шкуре бездарной закомплексованной девицы… Словно по заклятию злой волшебницы из сказки.
Тоня даже сказала об этом Кириллу.
– Я в тебе это с самого начала почувствовал, – серьезно ответил он. – Поэтому, наверное, и увлекся тобой.
– Это ты меня сделал такой, Кирилл.
Он смотрел на нее долго и отчего-то печально.
– Я только помог тебе скинуть лягушачью шкурку. Но царевной ты уже была. Ты просто не догадывалась об этом.
Тоня притихла, пытаясь понять эту печаль в его голосе. Он должен был бы гордиться, нет? Ведь он столько сил и внимания вложил в нее!
Собственно, если уж говорить о сказке, то она вот где: в сказочной заботливости Кирилла. То ли принц, то ли волшебник, но это он ее упорно преобразовывает! Он строит Тоню, как строят дом…
Такого она еще никогда не видела… Люди в лучшем случае занимаются воспитанием собственных детей, и то редко с такой отдачей, как Кирилл. Но чтобы мужчина? Все, что Тоня о них знала, укладывалось в определение «эгоисты». Это было малосимпатичное определение, но понятное, жизненное. А сказочная доброта Кирилла – она была непонятной.
– А зачем тебе это, Кирилл? Почему ты выбрал меня тогда, ничем не приметную «лягушку», и вкладываешь столько сил, чтобы превратить меня в «царевну»? Ведь проще было найти уже готовую! Их вон сколько – уверенных в себе, привлекательных, водящих машину и имеющих престижную работу… Зачем тебе понадобилось возиться со мной?
Кирилл ответил не сразу, и в затянувшуюся паузу Тоня добавила:
– Если ты думаешь, что я, всем тебе обязанная, должна теперь тебе во всем подчиняться, то ты ошибаешься. Машину я водить не буду! И в спортклуб не пойду! И все эти твои предложения насчет секса…
Кирилл улыбнулся и взял ее за руку:
– Ты ничем мне не обязана, Антония. Я это сделал ради себя. Я нашел в тебе чистую, неиспорченную душу… И при чем тут машина, глупенькая?
Он прижал ее к себе, и Тоня, вдохнув запах родного тела, сама улыбнулась своим подозрениям.
За ужином Кирилл поинтересовался ее профессиональными успехами.
Тоня пожала плечами.
– Ну, какие профессиональные успехи могут быть у секретарши?
– С компьютером в ладу?
– Очень даже. Я вообще не понимаю, зачем люди ходят учиться на курсы. В самом компьютере есть помощь по каждой мелочи! Открывай и читай: все быстро узнаешь сам.
– Ты умница.
– Я даже придумала, как сделать новую базу данных, общую. С возможностью поиска по любому параметру: по дате, по имени клиента, по наименованию товара и так далее. А то у них все находится в разрозненных файлах, а это очень неудобно.
– Начальнику говорила?
– Нет пока.
– Скажи непременно. Он должен тебя ценить. И вникай побольше в дела фирмы. Твоя задача – перейти со временем с должности секретарши на пост поприличнее. Менеджера, например.
– Зачем? Мне и так неплохо…
– Антония! – шутливо-грозно воскликнул Кирилл. – Не вздумай даже спорить! Ты очень способная девочка и должна реализовывать свои способности – это же элементарно! Это, я бы сказал, задача каждой личности: достичь предела своей компетенции!
На этот раз Тоня не стала спорить.
«Он меня строит, – подумала она, – и у него свой «план строительства». Но все-таки не слишком приятно чувствовать себя игрушкой «собери сам»…
– Так скажи начальнику о своей идее насчет базы данных, – напомнил Кирилл.
– Хорошо, – без выражения ответила Тоня.
– Спасибо вам, что нашли для меня время, – поблагодарила Тоня, садясь за столик в кафе.
– Ты чем-то встревожена… Я не могла тебе отказать, – ответила Александра. – К тому же, если память мне не изменяет, твои родители живут далеко, в Пятигорске, и отношения у тебя с ними не ахти. Во всяком случае, к маме с папой ты за советом не кинешься… Так что у тебя стряслось?
Тоня принялась объяснять, вдруг с ужасом почувствовав, что путается и не знает, как выразить смысл того, что ее беспокоит. Но Александра ее не перебивала, дослушала до конца.
– Я себя чувствую игрой-конструктором, вроде «Лего», по принципу «собери сам». И меня собирают… – закончила Тоня.
– Тебе это неприятно?
– Нет, что вы, наоборот, – он в меня вкладывает столько сил и внимания! Он меня учит всему… Я сильно изменилась, вы наверняка заметили, – я научилась иначе держаться, разговаривать и даже думать. Я ему очень благодарна за это!
– И тем не менее ты мне позвонила.
– Понимаете, поначалу мне казалось, что он просто искал новизны. Богатый, красивый, – наверное, заскучал в своем кругу. Он меня учил, он меня решил «вывести в люди», и, знаете, Александра, я это вполне понимаю. Мне вот тоже было бы в удовольствие подарить кому-нибудь такой шанс. Но Кирилл хочет большего: он хочет, чтобы я развивалась профессионально, он хочет расширить мой опыт и взгляд на вещи… Даже в сексе, – еле слышно добавила она.
Александра задумалась. Несмотря на сумбурность изложения, она уловила, что именно Тоню мучит. Собственно, это ощущение, что «так не бывает». И в этом мерещится какой-то скрытый интерес.
– Он тебя не унижает? Не требует подчинения, мотивируя тем, что столько для тебя сделал?
– Нет, совсем нет! Он меня обычно уговаривает, приводит доводы, – а я обычно соглашаюсь. У меня характер покладистый, – смущенно улыбнулась она. – Правда, от некоторых вещей я отказалась категорически, и Кирилл настаивать не стал.
– Он не состоит в какой-нибудь секте? Там плодится много «гуру», наставников жизни…
– Нет, что вы! Ничего общего! Он никакие собрания не посещает, никаких книжек странных нет, в общем, ничего такого, чтобы можно было заподозрить!
– Уже хорошо. А если предположить, что он ведет тебя к какой-то конкретной цели? Ну, например, фирма, куда он тебя устроил, является его конкурентом, и он хочет продвинуть тебя туда как шпиона…
– Кирилл занимается поставками импортной мебели, а мой начальник – французских и итальянских вин! Если бы они были конкурентами, то меня бы туда просто не взяли по рекомендации Кирилла!
Александра кивнула: логично.
– Да и ему бы дешевле обошлось подкупить персонал у конкурентов, чем «растить» тебя… – добавила она. – Можно, конечно, предположить, что ему просто нравиться строить твою личность… Бывают на свете чудаки, вроде Пигмалиона.
– Это, кажется, скульптор, который слепил совершенную женщину, а потом в нее сам влюбился?
– Он самый… А скажи мне, ты проявляешь иногда инициативу? Неважно в чем, пусть в пустяках. Ты говоришь иногда: «мне хочется» или «давай сходим»? Или инициатором всегда выступает Кирилл?
