— Привет гориллам, — высунувшись в открытое окно, приветствовал подошедших парней человек в кабине.
— Отвали, — бросил один.
— Слышь, Валек, — спросил второй, — пивка нету?
— Специально для вас, псы сторожевые, прихватил! — хохотнув, достал из-под ног упаковку баночного пива. — Классный ты мужик, Валек, — к автомобилю подошли еще трое.
Граф стремительно проскочил пространство между кузовом грузовика и углом забора.
— Ша, — повернувшись к Зубру, рослый парень, приложил палец к губам. — Сейчас Кудрявый проверит, кто там у выхода. Вернется, тогда и потопаем.
— А баба, которую со мной привезли, — так же тихо спросил Антон, — где?
— Да хрен на нее, — недовольно сказал парень. — Но если ты нам насчет баксов лапши навешал, — с угрозой предупредил он, — мы...
Сильный, раскроивший череп удар табуреткой не дал ему закончить.
— Сучары! За дурика меня держите? — Зубр вытащил у парня из-запояса «Макаров».
— Все тихо, — прошептал шагнувший в проем двери второй парень. Зебр с силой ткнул рукояткой пистолета ему между ног. Вскочил и, прерывая пронзительный крик, вмазал согнувшемуся Кудрявому по затылку. Тот замолк и ткнулся лицом в пол. Зубр передернул затвор и прислушался.
— Кто-то орал! — послышался приближающийся голос. Увидев силуэт, Антон дважды выстрелил и с удовольствием увидел, что человек упал.
— Сюда! — истошно заорал молодой голос. Зубр выстрелил в сторону голоса. Темноту хоздвора напротив входа в подвал пронзили короткие вспышки нескольких выстрелов. Уходя от них, Зубр отпрыгнул вправо.
Перевалившись через задний борт, Граф от резкого удара в живот сложился пополам и судорожно пытался вдохнуть.
— Тихо, — жесткая ладонь закрыла ему рот. — Вякнешь — убью.
Чуть выше кадыка Виктор почувствовал короткий укол. «Зил» тронулся. Неожиданно от трехэтажного корпуса турбазы захлопали выстрелы.
— Ты кто? — держа у горла Графа острие ножа, спросил Филимон.
— Кореш у меня здесь, — с хриплым свистом ответил Граф. — Его эти суки хапнули.
— Извини, — усмехнулся Филимон. — Выходит, мы из одной команды. У меня здесь тоже приятель, который сдохнуть захотел. А твой кореш лихой мужик, — прислушиваясь к усиливающейся перестрелке, сказал Филимон. Шумно выдохнув, Граф сел, массируя ладонями живот. Грузовик остановился.
— Испортили вы мне праздник, — недовольно буркнул Филимон. — Не задерживайтесь здесь, — вытаскивая пистолет, предупредил он. — На пальбу милиция прикатит.
Отметив слово «милиция», Граф понял, что этот человек срок не тянул. Услышав топот бегущих на выстрелы, с револьвером в правой и пистолетом в левой Граф приподнялся над бортом и начал стрелять. Трое упали сразу. Четвертый с криком закрутился волчком. Пятый метнулся в сторону, вскинул пистолет и тоже начал стрелять. Филимон, при первых выстрелах Графа вскочивший на крышу кабины, четырежды выстрелил под ноги, в крышу. Сунув пистолет за пояс, он подпрыгнул и ухватился руками за перила балкона. Вскочил и бросился в открытую балконную дверь.
Зубр нажал на курок и услышал вместо выстрела сухой щелчок. Он понял: в пистолете кончились патроны. С коротким матом размахнулся, бросил его в рванувшегося к двери человека и прыгнул к лежащему Кудрявому. В его боковом кармане Зубр нащупал пистолет. Кудрявый неожиданно пришел в себя и двинул Зубра в подбородок. Лязгнув зубами, он опрокинулся на спину. Кудрявый мгновенно навалился на него и обхватил руками его шею. Вцепившись в душащие его руки, Зубр судорожными рывками пытался освободиться.
— Зубр! — услышал он громкий крик. Не в силах ответить, отчаянно рванувшись, он оттолкнул подавшегося в сторону противника. Подскочивший Граф футбольным пинком ударил Кудрявого в лицо. Кудрявый отпустил захрипевшего Зубра и встретил ногу нового противника скрещенными руками. Граф носком кроссовки все же достал его ухо. Резко поднявшись, Кудрявый с силой рванул ногу Графа вверх. Граф упал на спину. Стараясь смягчить падение, разжав пальцы, выронив пистолет и наган, выбросил руки назад и в стороны. Взбежавший в дверь рослый парень от бедра ударил длинной очередью и автомата. Пять пуль, попав в грудь Кудрявому, отбросили его тело назад. Не отпуская пальца с курка, медленно развернулся всем телом влево. Вспарывая дощатый пол, несколько пуль просвистели рядом с кашляющим Антоном. Граф выхватил нож, не поднимаясь, метнул его в меняющего рожок автоматчика. Финка ручкой ударила его в щеку. Вскрикнуд, он выпустил автомат, схватился руками за лицо. Граф перекатился, схватил револьвер и двумя выстрелами уложил его.
— Зубр! — заорал он. — Хватай! — ногой отбросил в сторону подельника«Макаров». Левой рукой продолжая сжимать отдающее болью горло, с хриплым выдохом Антон правой схватил пистолет.
— Чего они, суки, не стреляют? — откатившись за бочку с песком, зло спросил Граф.
— Откуда ты взялся? — прокашлял удивленный Зубр.
— На винограде въехал, — усмехнулся Граф.
— Судя по всему, это его приятель, — возбужденно проговорил вбежавший с пистолетом в руке в малую гостиную Гога.
— Послушай! — гневно обратился к открывавшему стенной сейф Тимуру Игорь Васильевич. — Я приехал сюда за товаром! А здесь...
— Вот мы и пытаемся отдать ваши деньги, — многозначительно проговорил повернувшийся к нему Тимур, — Журину. Баксы перехватили два уголовника. Мы взяли одного. Судя по всему, — он кивнул на темное окно, — на помощь ему пришел второй. Значит, теперь они у нас. И все скоро...
-— Да их пристрелят! — воскликнул Гога.
— Не стрелять! — высунувшись в окно, заорал Тимур. Ему отозвалась длинная автоматная очередь.
— Не стрелять! — крикнул Гога.
— Я немедленно уезжаю, — шагнул к двери Игорь Васильевич. — Сейчас сюда приедет милиция. А мне совсем...
— Сядьте, — резко перебил его Тимур. — И не нужно так волноваться, Игорь Васильевич, — насмешливо посоветовал он. — Вы у меня в гостях, и за вашу безопасность отвечаю я. А впрочем, — задумчиво пробормотал он, — уж не ваших ли это рук дело? Как сказал таксист, за вами следили, а вы этого не заметили. А что, — обратился он к удивленному Гоге, — может, он нанял уголовников, а потом сказал Графу, куда мы увезли его приятеля.
— Да что ты городишь?! — закричал Игорь Васильевич. — Ты совсем рехнулся, Груздев! Как ты можешь...
— Я могу все, — внимательно всматриваясь в посеревшее от страха лицо Игоря Васильевича, отчеканил Тимур.
«Вот в чем дело, — понял притаившийся в спальне Филимон. — Этот, который заскочил в кузов, пришел сюда отбивать приятеля. Но сюда сейчас милиция прикатит, — недовольно подумал он. — Наверняка кто-то уже позвонил туда. Подожди, —улыбнулся Филимон, — а ведь если помогу уголовникам, они вполне могут пригодиться мне в Саратове. Ну что же», — бесшумно поднявшись, он скользнул к стоявшему на письменном столе телефону. Прислушиваясь, замер. Потом поднял трубку, набрал ноль два.
— Тимур! — услышал он возбужденный голос из комнаты, где находились хозяин и гость, — их, говорят, двое! На «зиле», который фрукты привез, въехали. Один сразу из кузова троих положил, а потом в окно подвала нырнул. Он сейчас с тем, которого...
— Второй где? — перебил его Тимур.
— Он на кабину вскочил, через крышу Валька и водилу пристрелил...
— Где он? — прогремел Тимур.
— Не знаю. г
— Короче, так, — прижавшись спиной к стене справа от входной двери, сказал Граф. — Сейчас выскакиваем и, стреляя, к забору. Надо...
— Надо Наташку найти, — сказал Зубр, стоявший с «макаром» с другой стороны двери. — Она здесь где-то. Ее эти шакалы тоже цапнули.
— Да хрен с ней! — крикнул Граф. — Нам нужно ноги уносить. А эта шкура...
— Я без нее не пойду, — твердо заявил Зубр.
— В рот все родню легавого! — процедил Граф. — Этих, телок за пузырь краснухи — пульмановский вагон и маленькая тележка! Валим. Приготовься!
— Я сказал! — повысил голос Антон. — Мне нужно Натку найти. Она из-за меня в это дерьмо влипла.
— Да и хрен с тобой, — Граф хотел сказать еще что-то, но металлический голос громко и требовательно произнес.
— Внимание! Всем находящимся на территории турбазы! Прекратить стрельбу и выходить с поднятыми руками! Турбаза окружена!
Как бы подтверждая эти слова, здание и территорию турбазы с четырех сторон осветили прожектора.
— Внимание! — повторил металлический голос. — Всем...
Беспорядочная стрельба была ему ответом.
— Менты, — злобно выдохнул Граф. — Влип, сука, — обругал он себя. — Сам погибай, а товарища выручай, — с бессильной яростью пробормотал он. — Комсюк хренов.
