— Вы стали выяснять отношения? — спросил Леля. — Поссорились с ней?
— Вы просто не знаете Дашу. С ней невозможно выяснять отношения. Он как-то позвонил среди ночи… Ему было наплевать, что Дарья живет не одна. Что у нее есть мужчина.
— А вы?
— Я вспылил. Собрался и ушел, даже зубную щетку оставил. И бритвенные принадлежности… Думал, она позвонит, мы ведь любили друг друга… Во всяком случае, она говорила мне об этом, и я так думал.
Интересное кино.
Леля нахмурился. Никаких зубных щеток и бритвенных принадлежностей в квартире Литвиновой найдено не было. Впрочем, это ничего не значит: уязвленная женщина, а тем более женщина, которая твердо решила встречаться с другим мужчиной, вполне могла выбросить все это добро на помойку.
— И что потом? — спросил Леля.
— Я просто голову потерял. Вернулся к ней и оставил ключ от ее квартиры в почтовом ящике. Хотел отрезать все раз и навсегда. Уехал в Москву, по делам, потом вернулся… Пытался связаться с ней… Но это не получилось, понимаете? — Маркелов опустил ресницы и дернул кадыком. — Стал ей названивать… Я понимаю, это слабость, но… Наговорил ей глупостей на автоответчик.
Еще одно интересное кино. Прямо неделя интересных фильмов в рамках месячника дружбы между свидетелями и вещественными доказательствами. У Литвиновой действительно был автоответчик, но кассетница в нем была пустой. Кто-то вынул ее, и это наверняка не хозяйка. Хозяйка к тому времени уже была мертва. А если на кассете был записан важный телефонный звонок?..
— Понятно. Но дело в том, что кассеты с пленкой в автоответчике мы не нашли, — честно признался Леля. Это известие озадачило Маркелова.
— И ключа в почтовом ящике — тоже, — добил молодого человека следователь. — И сам ящик был разбит.
— Правда? — Маркелов растерянно улыбнулся, но тотчас же взял себя в руки. — Я не знаю… Куда же он мог деться?
— Расскажите о ее друзьях.
— О друзьях?
— Приходил же к вам кто-нибудь в гости?
— Знаете, — очень осторожно подбирая слова, произнес Маркелов, — Дарья при своей красоте была очень закрытым человеком. Несколько раз я видел ее подругу — кажется, ее звали Ксения… Никольская. Все понятно. Вездесущая и многорукая, как бог Шива-Ардханаришвара, бывшая студентка МФТИ и нынешняя преуспевающая модельная стерва.
— Ксения Никольская? — уточнил Леля.
— Может быть… Да, Никольская. Я вспомнил… А потом, если честно, я устал от того, что ей постоянно звонили какие-то мужики… Я понимаю, работа и все прочее. Она клялась, что давно порвала со всеми. Но они все равно звонили. Особенно надоедал какой-то тип. Кажется, он звонил даже из-за границы. Точно. Дарьи не было дома, я взял трубку, и телефонистка сказала: «Ответьте Зальцбургу». Да, Зальцбургу, я хорошо запомнил. А звонивший представился Всеволодом… Ненавижу их всех!
Маркелов, не удержавшись, стукнул кулаком по столу, ложечка в кофейной чашке испуганно вздрогнула, а Леля почувствовал к парню невольное сочувствие. Да что там сочувствие! Он готов был немедленно встать под яростные знамена Маркелова и промаршировать в его колоннах по центральной части города. Если подумать, он находится точно в такой же ситуации, что и несчастный Денис. Вот только Регина не в пример тоньше и деликатнее Литвиновой, она уважает его право на любовь единую и неделимую, но что будет дальше?
— Как она умерла?
Рассказывать про грязный шприц, валяющийся возле кресла, Леля не стал, он уважал романтические чувства бывшего возлюбленного Литвиновой.
— Она умерла от передозировки. В Ольгине. Вы знали, что она увлекалась наркотиками?
Маркелов вытащил ложку из кофе, согнул и разогнул ее.
— Мне не хотелось бы говорить на эту тему. Я пытался бороться, и она обещала мне. Она говорила, что справится сама. Значит, этот гад увез ее в Ольгино и там…
— Вы говорите о банкире, который ухаживал за ней последнее время?
— О ком же еще! Сволочь! Подонок!
— Дело в том, что его тоже нет в живых.
— Слава богу, — вырвалось у Маркелова. — Собаке собачья смерть.
Ксения Никольская была гораздо сдержаннее в чувствах. И тем не менее… Похоже, прежде чем умереть, плейбойчик Радзивилл успел восстановить против себя немногочисленных близких людей Литвиновой.
— Дело в том, что они были не вместе. Тело покойного банкира нашли в Питере.
— Какая разница…
Для тебя и правда никакой. В глазах Маркелова стояли самые настоящие слезы — симпатичный парень этот компьютерщик! Жаль только, что не с той девушкой связался.
— Вы правы. Скажите, а компьютер на квартире у Литвиновой? Это ваш компьютер? По лицу Маркелова пробежала тень.
— Не совсем. У Дарьи и раньше был компьютер, я просто заменил монитор, добавил памяти, ну и всякие комплектующие по мелочи…
— Она хорошо разбиралась в компьютерах?
— Она умела работать. Проводила за ним целые часы. Ей нравились компьютерные игры — из тех, что поумнее. Всякие там мистические бродилки, квесты.
— И больше ничего?
— Я не понимаю, о чем вы хотите меня спросить?
— Ну, скажем, не занималась ли она хакерством на любительском уровне?
— Дарья? Не знаю… Во всяком случае, мы об этом никогда не говорили. Но то, что она все схватывала на лету и могла составить довольно сложную программу, — это правда.
— Понятно. А Тума давно потерялась? — неожиданно спросил Леля.
— Не понял?
— Тума. Собака.
— Собака? Вы имеете в виду доберманиху?
— Ее.
— Нет, — Маркелов обхватил рукой подбородок. — Ее ведь Дарья совсем недавно купила. Уже взрослую. Не прижилась, наверное… Мне она сразу не понравилась. Трусливая какая-то, никаких бойцовских качеств.
— А почему она купила ее? Можно ведь было завести щенка.
— Дарья всегда была непредсказуемой. А щенок — это масса неудобств. Может быть, хотела оградить себя от хлопот, от грязи в квартире… Она была помешана на чистоте.
Это уж точно, так помешана, что, отправившись в Ольгино, вылизала в квартире все, вплоть до отпечатков пальцев.
— А вам не показалось, что она в последнее время чего-то боялась?
— Чего она могла бояться, если с ней все время был я? — самоуверенно заявил молодой человек.
— Естественно.
— Правда, последние две недели я днюю и ночую на работе. Мы сейчас делаем компьютерную графику к фильму. Вообще, если честно, у нее были проблемы… с психикой… Думаю, на почве злоупотребления наркотиками. Отсюда были все ее мании, неконтролируемые приступы страха. Это было очень тяжело, поверьте…
— А после отъезда Литвиновой вы не приходили к ней в квартиру?
— Я оставил ключи, я говорил вам. Потом я звонил… — осторожно подбирая слова, сказал Маркелов. Опять про звонки!
— И даже назначал ей встречи. Но она никак на это не прореагировала. Разве я мог знать… — Маркелов снова шмыгнул носом. — Где она сейчас?
— Вы имеете в виду тру… тело? — по-мясницки брякнул Леля. — Оно пока еще в морге.
— А… можно забрать его? У меня есть деньги… Я поеду…
Ты смотри, как растет очередь из желающих зарыть Литвинову в родную землю!
— Я понимаю ваши чувства! Но дело в том, что этим уже занимается агентство, в котором работала Литвинова. «Калипсо».
— «Калипсо»? — Маркелов нервно рассмеялся. — «Калипсо» и старая сука Виолетта Сергеевна Гатти? И они еще смеют…
— Что-то не так? — вкрадчиво поинтересовался Леля.
— Да это же они ее убили! И эта дрянь в первых рядах. Она не давала ей работы, вставляла палки в колеса, губила Дарьину репутацию… А теперь льет крокодиловы слезы.
Бедный, слепой, как крот, как летучая мышь, как двоякодышащая рыба протоптер, пораженная глаукомой, Денис Маркелов! Он видел только то, что хотел видеть. А в таком сомнительном вопросе, как репутация Дарьи Литвиновой, Леля больше склонен был доверять Виолетте Гатти, Никольской и Регине.
— Ну, успокойтесь, Денис Евгеньевич! Я понимаю ваши чувства. Кстати, как давно вы познакомились с Литвиновой?
— В прошлом году… В начале декабря. На презентации наших фильмов в Доме кино.
А в январе уже вовсю жил в ее квартире. Завидная оперативность.
— Это была любовь с первого взгляда. Страсть, — хмуро пояснил Маркелов.
Это-то как раз можно не объяснять. Сам Леля находился сейчас в точно такой же ситуации. Его отношения с Региной, совершившие поразительный по филигранности вертикальный взлет, застыли на точке кипения. И не собирались развиваться ни в какую из сторон. Леля молил бога, чтобы это состояние продлилось как можно дольше.
— Я понимаю вас, Денис Евгеньевич.
— Мы даже по-настоящему не успели узнать друг друга. Она очень много для меня значила, поверьте.
— Я верю.
— Я бы хотел забрать тело… Думаю, я имею на это больше прав, чем эта гадина Гатти.
— Я постараюсь вам помочь.
— Хорошо, что вы нашли меня, — Маркелов вздохнул. — А ведь могли бы и не найти. И тогда бы я ничего не узнал. Или узнал гораздо позже… Как вам удалось?
