Оставалось надеяться на лучшее.
Я написал короткую записку, сунул ее в конверт, упаковал свои сумки и отправился в аэропорт. Оставив «форд» на парковке, я прошел в кассу и приобрел билет на ближайший рейс до Сан-Франциско.
Через два часа я уже находился в воздухе.
Мать Лайзы жила в деревянном доме на Рашн-Хилл со своим вторым мужем, которого звали Эрни. Он был банкиром и довольно приятным человеком. Формально дом выходил на залив и Алькатрас, но чтобы увидеть полоску воды и уголок острова-крепости, надо было забраться на самый верх. Мы с Лайзой навещали их три раза. В последний раз в День благодарения, почти год назад. Если бы не мой глупый спор с Эдди о партийной принадлежности канцлера Коля, родственный визит прошел бы прекрасно. Теплота отношений в этой доброй американской семье мне очень понравилась. Если в Англии и существовали подобные семьи, то моя в их число определенно не входила. Мы с Лайзой обещали приехать в Калифорнию на следующий год. До очередного Дня благодарения оставалось две недели. Буду ли я наслаждаться индейкой в этой семье и в нынешнем году, выяснится в течение следующих двадцати четырех часов.
Я подошел к свежеокрашенной белой двери и нажал на кнопку звонка. Никто не ответил. Я знал, что два дня в неделю Энн работает в дорогом магазине детской одежды, которым владеет ее подруга. Я встал как можно ближе к двери, чтобы она не могла меня увидеть из окон и сделать вид, будто ее нет дома.
Наконец Энн открыла дверь и, пригладив волосы, обратила свой взор на меня. Появившаяся на ее лице автоматическая улыбка мгновенно исчезла.
— Саймон! Какого черта ты здесь делаешь?!
— Ищу Лайзу.
— Перестань, Саймон! Тебе не следовало приезжать! Ты знаешь, что я не имею права сказать, где она живет.
— Да, знаю. Но войти я могу?
— О да. Конечно, — ответила Энн и провела меня на кухню. — Хочешь кофе? Я как раз его завариваю.
— Не откажусь, спасибо.
Энн принялась возиться с кофеваркой и фильтрами.
— Как Лайза? — спросил я.
— Не очень хорошо.
— Мне хотелось бы ей помочь.
— Не думаю, что это тебе удастся.
— Почему?
— Потому, Саймон, — она повернулась ко мне, — что в ее жизни все встало вверх дном. Смерть отца, потеря работы… — Энн сделала паузу. — Сексуальная ориентация Фрэнка. Лайза во всем винит тебя. Насколько справедливы эти обвинения, судить не мне.
— Значит, она уже знает о Фрэнке и Джоне?
— Сюда для допроса прилетал какой-то детектив. Он беседовал также со мной и с Эдди.
— Это, видимо, был для нее тяжелый удар, — сказал я и, глядя в глаза тещи, добавил: — Но ты об этом давно знала, не так ли?
— Прежде чем на меня снизошло озарение, прошло порядочно времени. А когда это случилось, я даже почувствовала облегчение. Понимаешь, до этого мне казалось, что со мной самой что-то не так. Некоторое время мы ради детей пытались сохранять брак. Но никакого смысла в этом не было. В итоге мы развелись.
— И Лайза никогда ничего не подозревала?
— Нет. Теперь, глядя назад, я думаю, что было бы лучше, если бы у нее возникли подозрения. Но Фрэнк был непреклонен, требуя, чтобы дети ничего не знали. И вот теперь… — Губы Энн задрожали. — И вот теперь, после страшной гибели отца, это известие явилось для Лайзы шоком. И для Эдди, конечно.
Она шмыгнула носом и вытянула бумажную салфетку из стоящей на окне коробки.
— Итак, Лайза возлагает всю вину на меня? Неужели она действительно верит в то, что убил его я?
— Не знаю, верит ли она в это. Не знаю… Но она опасается, что ты действительно мог это сделать. В ее жизни все, как я уже сказала, пошло вверх дном, и Лайза боится, что и ты претерпел ужасную трансформацию. Она хочет все оставить в прошлом, Саймон. Фрэнка, Бостон и тебя. В первую очередь тебя.
Я с болью слушал эти слова. Кофейник забулькал, и из него в стеклянный сосуд закапала темная жидкость. Энн посмотрела на агрегат и оставила его спокойно заканчивать свое дело.
— А ты? — спросил я. — Неужели тоже считаешь, что я убил твоего бывшего супруга?
Энн вздохнула, посмотрела на меня и отрицательно покачала головой.
— В таком случае объяснить тебе, почему я хочу ее видеть?
— Это пустая затея, Саймон.
— Пусть так. Однако позволь мне все объяснить хотя бы тебе. Лайзу уволили из «Био один» потому, что она засомневалась в безопасности лекарства, которое там разрабатывают. Я провел собственное расследование и пришел к выводу, что Лайза, по-видимому, была права. Мне удалось собрать огромный объем информации об этом лекарстве, но я в ней ничего не понимаю. Только Лайза знает, что все это означает. И я хочу, чтобы она взглянула на полученные мною сведения.
— Но ты, как мне кажется, хочешь не только этого?
— Да, — согласился я. — Но в первую очередь я должен доказать, что Лайза была права, поскольку от этого зависит жизнь людей. Ты слышала, что случилось с тетей Зоей?
— Нет, — ответила Энн. — А что с ней?
Я совсем не удивился тому, что Карл ей не позвонил. После развода Фрэнка Зоя и Энн не общались и встретились только на похоронах.
— У нее инсульт. Карл считает, что ей не выкарабкаться.
— Не может быть!
— Она принимала «Невроксил-5», и инсульт явился результатом действия этого лекарства. Будут и другие жертвы. Ты знаешь Лайзу и понимаешь, насколько для нее все это важно.
Энн налила кофе и села. Некоторое время мы молча потягивали горячую жидкость. Наконец она спросила:
— Что ты хочешь знать?
— Где живет Лайза?
— С братом, — ответила Энн, подняв на меня глаза.
— Я так и думал. Не могла бы ты дать мне ее новый адрес?
Во времена своего студенчества Эдди жил в Хейт-Эшбери, неподалеку от медицинского факультет университета Южной Калифорнии. Его новое жилье находилось всего в паре кварталов от прежнего, где год назад бывали мы с Лайзой. Я хотел дождаться возвращения Лайзы из лаборатории в Стэнфорде, поэтому мне пришлось проболтаться порядочное время вблизи ее дома. Я заправился сандвичами, поглазел на витрины магазинов, прогулялся.
В 1967 году Хейт-Эшбери был центром знаменитого «Лета любви», и здесь повсюду ощущалась ностальгия по славному прошлому. Во всех магазинах и лавчонках продавались сувениры и аксессуары, напоминающие о том времени.
Встречаться с Эдди мне не хотелось. Парень убедил себя, что Фрэнка убил я, и вся его злоба, как и вина перед погибшим отцом, трансформировалась в ненависть ко мне. Я не сомневался, что он сделал все, чтобы подтолкнуть Лайзу к отъезду, а длительное пребывание моей супруги в доме братца вряд ли способствовало потеплению ее чувств ко мне.
Я нажал кнопку звонка у входа в розовое здание викторианского стиля, стоявшего бок о бок с другими домами. Над дверью была укреплена камера, и Эдди мог меня видеть. Проникнуть в дом обманом мне бы не удалось.
— Что тебе здесь надо? — услышал я хриплый голос.
— Хочу повидаться с тобой.
— В таком случае входи, — раздалось из динамика. Мне показалось, что в голосе Эдди прозвучало злорадство.
Его квартира располагалась на втором этаже. Дверь открыл сам Эдди. Он был в джинсах и футболке в обтяжку.
— Входи, входи, старина, — насмешливо произнес брат Лайзы.
Он провел меня в гостиную, и мне показалось, что я попал на свалку старых журналов, грязных кружек, стаканов и чрезвычайно низкой мебели. В углу комнаты я заметил сумку Лайзы, а рядом на полу лежали кое-какие предметы ее туалета. Не исключено, что ей приходится спать в гостиной.
— Позволь мне принести тебе пива, — сказал Эдди и, повернувшись ко мне спиной, пошел в кухонную нишу, где стоял холодильник.
Я двинулся за ним. Эдди вдруг обернулся и ударил меня в челюсть. Это произошло настолько неожиданно, что я не успел уклониться, однако сумел справиться с искушением прибить мерзавца и остался стоять спокойно. Он ударил меня еще раз. Моя голова закружилась, но я снова не сдвинулся с места, продолжая смотреть ему прямо в глаза.
Если Эдди попытается ударить меня снова, то мне придется защищаться. Но он не стал этого делать, а лишь, потирая фаланги пальцев, произнес с ухмылкой:
— Ты даже не представляешь, как долго я мечтал об этом.
— Хорошо. Теперь, когда с этим покончено, давай потолкуем. Насколько я понимаю, Лайза все еще не вернулась из Стэнфорда?
— Нет. И она все равно не пожелает тебя видеть. Поэтому вали отсюда. — Эдди достал из холодильника бутылку пива, открыл и жадно припал к горлышку.
— Я предпочел бы ее подождать.
— Она не хочет с тобой встречаться. Отваливай! — бросил он и сделал пару шагов по направлению ко мне.
Мы с ним были примерно одного роста, но я не сомневался, что легко его уложу. Мне хотелось этого по возможности избежать, но мысль хорошенько вздуть Эдди Кука казалась мне неплохой.
— Эдди! Саймон! Прекратите немедленно!
Я обернулся. В дверях стояла Лайза. Она выглядела такой крошечной и беззащитной, в глазах была такая безмерная усталость, что мне захотелось обнять ее и прижать к себе. Только так, казалось мне, я смогу ее защитить от злого внешнего мира.
