Уже из дома Люба позвонила Сергею и предупредила его, чтобы он был готов сегодняшней ночью. Затем позвонила в диспетчерскую «скорой помощи». Ее муж заступил на сутки с девяти часов утра.
— Я слушаю, — долетел до нее знакомый и родной голос Гарика, которого пригласил к телефону диспетчер.
— Сегодня ночью, — сказала она в трубку. Она не вдавалась в подробности, но он прекрасно понимал, о чем идет речь.
— Хорошо, — сухо ответил Игорь, и короткие гудки известили об окончании разговора.
Люба распечатала пачку сигарет мужа, закурила и откинулась на спинку кресла. Несмотря на то, что курила она впервые и делала довольно глубокие затяжки, не закашлялась. Люба закрыла глаза и ушла в собственные мысли. Только редкие движения руки, которой она стряхивала в пепельницу пепел, говорили о том, что женщина не спит…
В половине первого ночи Гарик и Сутулый выехали на вызов.
— Я предупредил диспетчера, что после вызова мы заскочим домой перекусить, — сказал Игорь. — Так что у нас будет минут тридцать-сорок свободного времени, пока он не начнет нас разыскивать.
— Успеем, — уверенно отозвался водитель. У женщины, которая вызвала «скорую помощь», оказался острый приступ аппендицита, и они, не раздумывая, доставили больную в больницу, которая принимала этой ночью людей со «скорой».
— Где искать донора в такое время? — спросил Гарик у Сутулого, когда они освободились.
— На железнодорожном вокзале, — внес разумное предложение Павел. — Там в любое время полно народу и недалеко отсюда.
Они въехали на привокзальную площадь, но не поставили машину в общий ряд на автостоянке, а припарковали ее подальше от любопытных глаз, за коммерческими киосками.
— Что дальше? — Гарик добровольно уступил руководство напарнику.
— Сними белый халат, приготовь шприц, чтобы отключить человека минут на десять-пятнадцать, и вперед. — Сутулый извлек из-под водительского сиденья монтировку и завернул ее в газету. Игорь распечатал одноразовый шприц, вскрыл ампулу сомбревина и набрал нужную дозу. Затем он надел на иглу предохранительный пластмассовый колпачок и спрятал шприц в карман.
— Я готов, — произнес он голосом человека, приговоренного к смерти.
— Не дрейфь! — похлопал напарник его по плечу, думая, что таким образом можно успокоить.
Только что объявили о прибытии поезда, и они, смешавшись с толпой встречающих, прохаживались по перрону. Поезд остановился на первом пути, и прибывшие смешались с толпой.
Сутулый выждал, пока отсеялись пассажиры, которых встречали родственники или знакомые, и выбрал подходящий, по его мнению, объект.
— Мы можем вас подбросить, — обратился он к мужчине среднего роста, на вид лет тридцати пяти, с множеством чемоданов и сумок.
— Если еще и вещи поможете донести, не откажусь, — улыбнулся приезжий.
— Это мы враз организуем. — И Павел схватил два самых больших чемодана.
Игорю ничего не оставалось, как последовать примеру напарника, но он выбрал не очень тяжелые сумки.
— Повезло мне, — сказал мужчина. Ему достались рюкзак и спортивная сумка.
— Эх, тяжела жизнь челночная, — пошутил Сутулый.
— Не говори, — отозвался довольный челночник. Гарик в их беседу не вмешивался.
— А почему никто не встречает? — поинтересовался Павел.
— Я не местный. Первый раз в вашем городе. Знакомые говорили, что здесь хорошо на вещевом рынке расходятся импортные шмотки.
— Тут ты в точку попал, — заверил его Павел. Он считал, что обстоятельства складываются как нельзя лучше. — Значит, в гостиницу?
— А куда же еще? — вздохнул челночник. — Только бы места были свободные, не очень-то хочется всю ночь в фойе отираться. С этими сумками да чемоданами даже на пятнадцать минут нельзя прикорнуть, все растащат.
— Ты прав, — подтвердил Сутулый. — За нашим людом глаз да глаз нужен. Не успеешь моргнуть, а уже гол, как сокол.
— Вот именно, — сник мужчина, представив себе невеселую перспективу.
— Но ты не переживай! — продолжал заговаривать ему зубы Сутулый. — У меня в гостинице есть знакомая администраторша. Устрою тебя по высшему разряду.
— Правда? — не поверил челночник.
— Не сомневайся! Так понравится, что уезжать не захочешь.
— Вот спасибо, мужики! Не думайте, отблагодарю, как положено.
— Щедрых людей вдвойне приятно обслуживать.
Они свернули в сторону от автостоянки и зашли за коммерческие палатки.
— Куда вы меня ведете? — заподозрил было неладное челночник.
— Уже пришли, — успокоил его Герасимов, указав на машину «скорой помощи».
— На «скорой» шабашите? — удивился приезжий.
— Приходится суетиться. По себе знаешь, какая сегодня жизнь. А машину здесь спрятали от инспектора ГАИ, — пояснил разговорчивый Сутулый.
— Молодцы! Хочешь красиво жить — умей вертеться, — одобрил их новый знакомый.
— Принимай вещи, доктор, — бодро произнес Павел.
— Давай, — удрученно ответил Гарик, который уже успел забраться в салон «скорой помощи».
— Держи. — И Сутулый подал чемоданы, сумки и рюкзак. — Это тебе не по специальности работать. — Затем он повернулся к челночнику и сказал: — Садись вперед. Этот надутый индюк замучит тебя своим молчанием.
— Да, твой напарник не больно-то разговорчив, — отозвался челночник, устраиваясь на переднем сиденье.
— Зануда, каких свет не видывал, — охарактеризовал Павел Игоря. — Интеллигентишка неприспособленный. Какой с него спрос. — Он махнул рукой и включил зажигание. — А куда деваться? Приходится мириться с таким положением. — Машина плавно тронулась с места. Через пару кварталов он тормознул возле телефонной будки и спросил у пассажира: — Ты не против, если я на работу звякну?
— Мог и не спрашивать, — сказал мужчина. Сутулый закрыл за собой дверь телефона-автомата и набрал номер дежурного врача отделения гемодиализа первой городской больницы.
— Алло, — мгновенно ответил тревожный голос Казаковой.
— Это Павел. Минут через пять-семь за тобой заедем. Спускайся пока.
— У вас нормально? — поинтересовался взволнованный голос.
— Олух попался, его даже усыплять не пришлось. Если спросит, скажешь ему, что ты дочь моего начальника.
— Хорошо. — И Люба опустила телефонную трубку на рычаг аппарата.
Она взяла приготовленный чемоданчик с инструментами для операции. На выезде с территории больницы ее уже поджидала машина «скорой помощи».
Через открытое водительское окно высунулась голова Сутулого.
— Отец просил подвезти тебя.
— Если можно, побыстрее, — сухо отозвалась Казакова, влезая в машину.
— Видал? — обратился Павел к пассажиру. — Думает, если у нее папа начальник, так уже может мной командовать.
— Все дети начальников из себя строят, — поддержал его челночник. Он держал Сутулого за своего человека и быстро находил с ним общий язык.
— Ничего! Дамочку подбросим и два часа свободен, займемся твоим устройством, — пообещал водитель собеседнику.
— Скорее бы уж, — позевывая произнес тот. — С ног валюсь.
— Потерпи, я тебе номерок со всеми удобствами организую. Примешь душ и баиньки, выспишься, на рынке раньше одиннадцати делать нечего, народу нет.
Отвлекая челночника, Сутулый вел машину с бешеной скоростью, и вскоре они прибыли на место.
Крематорий располагался на самой окраине города. Ни освещения, ни жилых домов — настоящая глушь. У входа их поджидал подвыпивший сторож.
— Куда это мы приехали? — заволновался челночник. Его начинал охватывать страх: один, в незнакомом городе, в окружении незнакомых людей.
— Да ты никак боишься? — улыбнулся Сутулый. — Выйди, перекури на свежем воздухе, а я пока помогу даме отнести чемоданчик. Вернусь и сразу займемся твоими проблемами. — Водитель выскользнул из кабины и поздоровался со сторожем. Люба и Гарик тоже вылезли из машины, кивнув Сергею. Последним показался челночник.
— Жутковатое место, — произнес он, поеживаясь.
— А тебе бы хотелось, чтобы крематорий в центре города разместили, — усмехнулся сторож. Спиртные пары действовали все сильнее, и он уже плохо соображал.
— Крематорий? — ужаснулся мужчина.
— Ты что, с луны свалился? — Язык у Сергея уже сильно заплетался. К тому же он не обращал внимания на жесты, которые ему делал Сутулый из-за спины челночника. — Хватит лясы точить, где донор? — спросил он. Ему и в голову не пришло, что тот стоит перед ним. Сергей был уверен, что несчастный находится в машине «скорой помощи» в бессознательном состоянии.
— Какой донор? — с дрожью в голосе поинтересовался челночник. Но ответа он не дождался. Сутулый ударил несчастного по голове газетным свертком, в котором была завернута монтировка. Тот покачнулся и рухнул на землю. Люба и Гарик отвернулись, Сергей вытаращил глаза.
