– Алло?
– Да, это я, – отвечала Кристина через секунду, в то же время отрицательно качая головой для Анны, – «нет, не Вася…».
По мере разговора, а Кристина в основном слушала, Боник и Анна внимательно следили за Кристиной, лицо которой делалось все более удивленным.
– Я не понимаю, – наконец произнесла она и снова принялась слушать.
– Да кто Вы?..
Опять долгий монолог на противоположном конце линии.
– Ах… – лицо Кристины немного просветлело. – Я поняла… – В голосе чувствовалось облегчение. – Да… Андрюша, я тоже буду рада тебя увидеть, но не сегодня… Хорошо?… Очень занята… очень…
Снова монолог в исполнении невидимого Андрюши, из которого Анна и Вацлав разве-что отдельные интонации улавливали.
– Нет Андрей, – отрезала Кристина. Теперь ее голос сделался нетерпеливым и непреклонным. – Нет. Сегодня – исключено. Я занята. – Кристина нажала кнопку отбоя. Но едва собралась спрятать телефон обратно в сумку, как тот снова запищал. Кристина скорчила недовольную гримаску:
– Ты только погляди, какая настырность, а?! – она решительно обесточила аппарат и всунула в недра своей сумки.
– Да кто это, Кристя? – Не выдержала Анна. – Мы положительно умираем от любопытства.
Кристина обернулась к подруге:
– Наш общий знакомый, Андрюша…
– Какой Андрюша? – не поняла Анна Ледовая.
– Мальчик наш. Что во вторник приходил… – Кристина умышленно произнесла «наш», посчитав, что эта маленькая шпилька Анне совсем не помешает. Вацлав насмешливо поглядывал на обеих подруг.
– Кристина мастера вызывала, по электрике, – быстро нашлась Анна, смерив куму ледяным взглядом, – «Я тебе попомню, коза зловредная».
– И что же он хотел, этот ваш электрик? – как бы невзначай спросил Бонифацкий. Глаза его сделались совершенно озорными, показывая Кристине с Анной, что сказка про электрика ему очень понравилась.
– Какой-то бред молол, – откровенно призналась Кристина. – Он меня немедленно, мол, должен увидеть. Прямо таки срочно. Вопрос жизни и смерти.
– Это любовь, – высокопарно произнесла Анна, – любовь с первого взгляда.
– Больше похоже на безумие, – сухо отозвалась Кристина.
– Зря вы удивляетесь, Кристина, – вежливо сказал Бонифацкий. – Если вам интересно мое мнение, то Вы любого мужчину с ума можете свести.
– Даже электрика, – вставила Анна. Кристина наморщила лоб:
– И на пьяного не похоже. Может, он наркоман? А, Анька?
– Мне почем знать? – с безразличием откликнулась Анна. Это твой знакомый электрик, а не мой.
«Вот сучка», – выругалась про себя Кристина. – Ну и ладно… Ты не дорассказала, кума. Что там с Виктором? – «Давай уже, рассказывай быстрее, да я к Васе домой поеду. Лимоны и чай по дороге куплю. Полкурицы в морозилке лежат, так что дозавтра перебьемся с Васенькой», – честно говоря, вопрос о том, чем заправлять куриный бульон доя мужа, – клецками, домашней лапшой или рисом, волновал Кристину гораздо живее, нежели решетка, за которую угодил Виктор Иванович Ледовой.
– Сидит… – Анна словно сама своим словам не верила. – Побил вроде-бы кого-то. – Она вкратце пересказала до конца свой диалог с Правиловым.
– Вот это да… – Кристина довольно фальшиво изобразила сострадание. Она уже откровенно собиралась домой.
– У него были неприятности по работе. – Анна оставила в покое подол юбки, принявшись теребить локон своих золотистых волос. – Я толком не знаю, конечно, в чем дело, но чтоб такие?.. До тюрьмы?!
– Так ведь Олег сказал – за хулиганство? – Кристина сняла сумочку с вешалки и водрузила ее на плечо:
– Анечка, если ты не возражаешь?
– Ты уже уходишь? – осведомилась Анна.
– Васенька дома совсем… – договорить Кристина не успела. Приоткрытое окно с шумом распахнулось, врезавшись торцом в напольную вазу. Ваза перевернулась и лопнула, разбросав по всюду комья земли. В проеме окна появились голова и плечи какого-то мужчины. Живот незнакомца лег на подоконник, задница и ноги болтались за окном.
Боник попытался вскочить. Но только расплескал вино по своему светлому летнему костюму, фактически поставив на нем крест.
«Надо дольку лимона приложить», – автоматически подумала Кристина. – «Костюм-то денег стоит»
В следующее мгновение нога незнакомца нашла точку опоры где-то по ту сторону окна и он рывком полетел в комнату. Перевернулся через голову и упал на пол с таким звуком, словно тяжелый комод уронили.
* * *
«Вот блин», – зло размышлял Бандура, изо всех сил напрягая мышцы. – «Когда смотришь фильмы с Джекки Чаном – прыг туда, прыг сюда. Как сам попробуешь, – как будто у мешка сдерьмом выходит». Совершая кувырок, Бандура подумал. что больно ляпнется об пол обеими лопатками и копчиком. Так оно и вышло.
– Спокойно, – срывающимся от напряжения голосом выкрикнул Андрей, но вряд ли на кого его слова подействовали успокаивающе. Андрей рывком вскочил на корточки.
Боник сидел, облитый вином, с пустым бокалом в руке. Его рот был широко раскрыт, а глаза вылезали из орбит. Зеленоглазая Кристина шарахнулась вглубь комнаты, споткнулась об вешалку и грохнулась на пол. Падая – вскрикнула. Андрей машинально ухватил зеленоглазку за лодыжку, после падения оказавшуюся у него под носом. Зеленоглазка заголосила так, будто в нее вцепился медведь. Или леопард. Анна Ледовая завизжала, подхватила со столика бутылку вина и с маху опустила на затылок Бандуры. В голове Андрея полыхнуло, словно разорвалась заложенная под черепом петарда.
«Застрелили, суки!..» – успел подумать Бандура, валясь носом в ковролин.
Следующие пять минут сауна Бонасюков оглашалась воплями Бонифацкого и обеих женщин. Царила невероятная паника.
– Что это за псих?!.. Что это за псих?! – истерически тараторила Кристина. Боник оценил кляксы, раскрасившие новый костюм, и в глазах у него выступили слезы. Анна двинулась к бездыханному телу Андрея и перевернула его ногой:
– Обезврежен, гад! – Выкрикнула она хрипло. Бандура валялся под ногами Анны, будто какая-то тряпичная кукла.
– Криська? – позвала Анна.
– Что? – абсолютно потерянным голосом отозвалась Кристина.
– Это же твой мальчик?!
– Почему мой?!
– По качану! Поди сюда, не бойся. Я ему, если дернется, еще и глотку перережу. – Анна держала в руке горлышко с острыми обломанными краями. Это было все, что осталось от бутылки после столкновения с Бандуриной головой.
– Он? – Анна силой подтянула подругу поближе, – а?
– Он. Вроде как…
Андрей с пола жалобно застонал.
– У, Чикатило долбанный, – Анна от души пнула Андрея в ребра.
– Анна, ты что? Может, он нормальный парень? – попыталась остановить подругу Кристина.
– Нормальные в двери стучатся… И то, не все… У, скотина… – Анна похлопала себя по телу и обернулась к Бонифацкому:
– Вацик! Дай ремень.
– Какой ремень? – по голосу Вацика чувствовалось, что вставать с дивана он еще не готов.
– Закаканный, – рявкнула Анна. – Свой ремень от брюк давай. В темпе.
Боник замешкался.
– А зачем?
– А ты хочешь, чтобы я ему руки бюстгальтером вязала?
Вацик вытащил широкий кожаный пояс из петель и протянул Анне. Теперь он стоял за спинами обеих подруг, двумя руками удерживая сползающие с бедер брюки.
– Криська, – Анна с видимой легкостью вошла в роль командира. – Тащи из бара бутылку побольше. – Она перекатила тело Андрея на живот и захлестнула ремень на запястьях.
– Зачем тебе бутылка? – не поняла Кристина.
– Не мне, а тебе. По балде его двинешь, если задергается.
Мгновением позже Кристина вернулась, взвешивая в руке бутылку «Советского шампанского».
– Молодец, соображаешь, – похвалила подругу Анна. – Хороший выбор. А теперь – лифчик снимай. Ноги мерзавцу повяжем.
Кристина безропотно подчинилась. Увидев изящную, полупрозрачную вещицу, которой Анна со знанием дела стянула ноги Андрею, Боник помаленьку пришел в себя. Даже улыбнулся, в конце концов.
– Браво, Анна. Очень эротично вышло. – Опасность миновала, и Бонифацкий позвонил себе даже в ладоши хлопнуть.
– Ты со спадающими штанами еще круче смотришься, – почти весело откликнулась Анна.
– Может, милицию вызовем? – предложила Кристина неуверенно.
– Тебе милиция тут нужна?! – Анна разогнулась, покончив с нехитрой работой, – хочешь протоколы до утра заполнять?! По «Кто? Где? Когда?» соскучилась? Ты чего, вообще, Кристя, головой ударилась?!
– Тогда дядьке позвони…
– Ему сейчас как раз до нас?! – взвилась Анна. – И мне очень нужно, чтобы он кого-то сюда прислал? Хорошая идея, а, Вацик?!
– Не совсем удачная, Кристина Всеволодовна, – Бонифацкий с сомнением почесал подбородок. Вторая его рука продолжала поддерживать брюки.
