Андреа Камиллери - Телефон

Милостивому государю Кавалеру Артидоро

Конильяро, Супрефекту Бивоны.

Монтелуза, 6 ноября 1891 г.

Досточтимый Кавалер,

мне стало известно о широком, тщательно продуманном заговоре, участие в котором Высокопоставленных Представителей Государственной Власти ставит под угрозу существование самого Государства!

Как Вы знаете, все началось около двадцати лет назад со злосчастного расследования, начатого в Сицилии по предложению Франкетти и Сонино,[3] — каковое расследование просвещенный Розарио Конти назвал «чудовищным покушением на независимость Италии», а палермская газета «Предвестник» без малейших колебаний заклеймила как «затею, опасную тем, что выдвинула на первое место социальные проблемы, подстрекая к гражданской войне и к всплеску социальных противоречий».

Со временем угроза гражданской войны и всплеска социальных противоречий становится все неотвратимей, и вот уже мы сидим на пороховой бочке, мой дорогой и уважаемый друг!

Итак, о заговоре. Я получил информацию о присутствии в нашем районе лиц, примкнувших к социалистической секте, каковые лица используют неизвестные жидкости и зловонные мази для заражения нашего трудолюбивого населения. Так, в Фаваре, имея при себе небольшие склянки, они вызвали эпидемию инфлюэнцы, сопровождающейся головными болями, рвотой и поносом.

Вчера до меня дошло, что двое из этих негодяев, переодетые в крестьянское платье, под которым они прячут пробирки с ядовитыми клещами, направились в Бивону, замышляя проникнуть на территорию Королевской Опытной сельскохозяйственной станции с целью вызвать эпидемию ящура.

Сообщаю, что распознать этих ядовитых клещей не составляет труда: они ярко-красного цвета, и каждый имеет по 2402 щетинки. Учитывая большую способность данных насекомых к воспроизведению, необходимо принять меры для их уничтожения.

Уверенный, что Вы, сознавая опасность, сумеете вовремя предотвратить ее, призываю Вас к этому.

Господину Квестору Монтелузы.

Вигата, 7 ноября 1891 г.

Подтверждая сим получение присланной Вами копии с доклада лейтенанта Королевских Карабинеров Джезуальдо Ланца-Туро Его Превосходительству Префекту Монтелузы, отвечаю на Ваш вопрос, известно ли мне о тайном сговоре Дженуарди Филиппо с шайкой политических подстрекателей, и, если известно, почему в таком случае я не поспешил доложить Вам об этом.

Я располагал информацией о том, что крамольники Розарио Гарибальди-Боско, Карло Дель Авалле и Альфредо Казати посетили дважды, 20 января и 14 марта сего года, квартиру в № 20 по улице Кавура в Вигате. Однако Вы, разумеется, помните, что прежнее правительство Криспи и нынешнее правительство Ди Рудини не отдавали приказов об аресте предполагаемых политических подстрекателей, если оные ограничиваются выражением собственных взглядов. Как любой другой гражданин, данные лица подлежат преследованию исключительно в случае совершения ими преступлений, предусмотренных Уголовным Кодексом. Вследствие этого Управление Общественной Безопасности Вигаты свело свои действия в отношении упомянутых субъектов к наблюдению за их передвижениями и к докладу о каждом их шаге тогдашнему Префекту командору Барбери-Скваротти. Даты двух посещений дома № 20 по улице Кавура названными революционерами являются совершенно точными, полностью соответствуя указанным в донесении лейтенанта Ланца-Туро.

Будучи, однако, точными, они неминуемо указывают на то, что как в январе, так и в марте Дженуарди Филиппо еще не переехал в дом № 20 по улице Кавура и занимал квартиру в доме № 75 по улице Единства Италии. Действительно, до 1 августа сего года в квартире по улице Кавура № 20 проживала его мать, Позакане Эдельмира, в замужестве Дженуарди.

Не успела мать умереть, сын, в нарушение всех приличий, буквально на следующий день после похорон переехал с женой в материнскую квартиру. Должен обратить Ваше внимание на тот факт, что дом № 20 по улице Кавура состоит из двух квартир, расположенных одна над другой. Квартиру в первом этаже занимает по сей день госпожа Вердераме Антониетта, родившаяся в Катании девяносто три года назад; в квартире верхнего этажа проживает теперь Дженуарди Филиппо. Так вот госпожа Вердераме Антониетта приходится тетей со стороны отца подстрекателю Розарио Гарибальди-Боско, и он ее очень любит. Находясь 20 января и 14 марта сего года в Вигате, племянник оба раза навестил тетю, предварительно купив в местной кондитерской Кастильоне по дюжине трубочек с кремом, которые госпожа Вердераме, несмотря на почтенный возраст, обожает. Точности ради добавлю, что во второй раз господа Дель Авалле и Казати в квартиру не поднимались, оставшись ждать своего приятеля в подъезде (на это указывают оставшиеся там окурки сигар).

Не видя оснований отказываться от точки зрения, выраженной в предыдущем рапорте, я по-прежнему считаю, что у Дженуарди Филиппо нет политических взглядов и что он никогда не состоял в сношениях с какими бы то ни было интриганами.

Преданный Вам

Только что я узнал, что Дженуарди Филиппо арестован по приказу Вашего Превосходительства и препровожден лейтенантом Ланца-Туро в тюрьму.

Ради бога, господин Префект, отмените приказ!

Все указывает на то, что причина ареста носит политический характер. Если это действительно так, обвинение не имеет под собой никакой почвы.

— Десятый раз повторяю, что ваш Манца-Шкуро или как его там наломал дров! Дженуарди следует немедленно освободить!

— Господин квестор! Лейтенант Ланца-Туро принадлежит к славному роду, и я запрещаю вам коверкать его героическую фамилию! И вообще мне не нравится, что вы говорите о нем в таком тоне!

— Позвольте заметить, ваше превосходительство, что среди героев тоже попадаются идиоты. Главное не это. Главное — выпустить Дженуарди, пока его неоправданный арест не вызвал возмущения, чреватого беспорядками.

— Защищать общественный порядок не только ваша, но и моя обязанность! Только я в данном случае смотрю вперед. В отличие от вас, я знаю, что будет через несколько месяцев, если предоставить этим отравителям свободу действий! 12! 72! 49!

— Не понял.

— 12 — бунт! 72 — поджоги! 49 — убийства!

— Поймите, господин префект. В целом вы правы. Однако как слугам государства нам нельзя действовать по собственному усмотрению. Существуют предписания, и мы должны строго придерживаться их. Тут вы со мной согласны?

— Согласен.

— До сегодняшнего дня не было предписания арестовывать предполагаемых подстрекателей. Следственно, вы, действуя по своему разумению, действуете против государства. Иными словами, становитесь пособником подстрекателей. Нет, не перебивайте меня. Я вам не враг, я здесь для того, чтобы предостеречь вас от неверного шага. На самом деле вы очень проницательны, вы прекрасно умеете смотреть вперед, но в данную минуту ваш орлиный взгляд изменил вам, что ли. Я понимаю ваш справедливый гнев, хотя он может повредить…

— Спасибо! Спасибо вам. Спасибо! Куда подевался мой платок?

— Возьмите мой. Ну что вы, ваше превосходительство? Будьте мужчиной, не плачьте.

— Я тронут вашим пониманием… Глубоко тронут… Это слезы благодарности…

— Полноте, ваше превосходительство! Что вы делаете?

— Целую вам руки. Не отнимайте их!

— Целуйте на здоровье. Но это можно делать и завтра. Где угодно, хоть у вас дома. А сейчас необходимо отправить приказ в Вигату о немедленном освобождении Дженуарди.

— Дайте мне двадцать четыре часа на размышление.

— Нет. Это нужно сделать сию минуту.

— Я могу вам верить?

— Можете. Вот вам моя рука. О, господи! Хватит ее целовать. Вызовите вашего начальника канцелярии и велите ему…

— Сейчас. Кажется, я нашел отличный выход из положения. Вы сказали, что на улице Кавура номер двадцать живет родственница Розарио Гарибальди-Боско?

— Да, она ему тетя. Ей девяносто три года.

— Вот и хорошо, дорогой коллега. Вы меня убедили. Я выпущу Дженуарди Филиппо…

— Слава богу!

— …и посажу старуху.

— Целуем руки, дон Лолло.

— Приветствую тебя, Джедже.

— Дон Лолло! Пиппо Дженуарди арестовали. Карабинеры.

— Известно, почему?

— За конспиранцию.

— За что?

— За конспиранцию на государство.