Антоллогия советского детектива-40. Компиляция. Книги 1-11 (СИ) - Кларов Юрий Михайлович

— Если вы не устали, я могу вас познакомить поближе еще с одним героем — с Одиссеем. — Мы бурными аплодисментами даем добро. — Начну с того, что образ самого Одиссея, пирата и пройдохи, далеко не героический. Читаем у Гомера:

Это первая точка пути. А вот пример его поклонения богам. Одиссей направляется к местному жрецу Аполлона Марону. Он становится на пороге его дома с мечом и говорит: «Этот дом священен и потому находится под моей личной защитой». Затем он, не вкладывая меч в ножны, подходит к Марону и спрашивает его: «Ты понял? Я тебя защищаю». — «Понял», — отвечает Марон и открывает сокровищницу.

Из дома Марона Одиссей вынес семь талантов золота, серебряный кратер и двенадцать сосудов вина.

И еще один момент. Одиссею, когда он находился на острове Эя, говорят, что его спутники, едва пригубив прамнейского вина у Цирцеи, сразу превратились в свиней: «Наверное, вино было заколдованное!» На это Одиссей замечает: «Ничего подобного. В свиней они превращались и после обыкновенного вина. Долго ли умеючи!»

Я думаю, дальше уже продолжать не надо.

Пращуры, предупреждая нас, говорили: «…мы сами Даждьбоговы [119] внуки и не стремились красться по стопам чужеземцев». Нам нельзя не выполнять их заветы. Мы не должны идти по чужим стопам.

Суть вот в чем, я прочитал книгу «Сибирь — прародина славян» В. М. Флоренского, историка и археолога XIX века, основателя Томского государственного университета, «Чертежные книги Сибири» историка-картографа Семена Ремезова. Я изучил копию с карты Даарии, сделанную Герардом Меркатором в 1569 году. А потом стал читать по этому вопросу все подряд. У меня сложилось мнение, что наши предки русы владели фундаментальными знаниями. Им были ведомы иные миры и существование жизни в иных галактиках. Они знали о душе и энергетическом поле человека, о чем современные ученые пока только догадываются.

До великого потопа русы жили в Даарии на макушке Земли, называемой сегодня Арктикой. Они путешествовали, совершали небесные экскурсии на другие планеты на вайтманах — космических кораблях. Эти корабли были окружены, как пишется, «мощным облаком метеоры», то есть пламенем. Другие аппараты имели название «агнихотры». Судя по корню «агни» (огонь), полет агнихотры сопровождался вспышками огня или выбросами пламени.

После потопа, произошедшего в результате гибели Лели, одной из трех Лун, изменился не только климат, но и внешний облик Земли. А при гибели Фатты, второго из трех спутников Земли (громадный осколок врезался в Землю), наступило великое похолодание и оледенение. С тех пор Земля стала покрываться снегом.

Великий жрец по имени Спас предупредил русов о предстоящей гибели Даарии, и благодаря этому многие из них спаслись. Переселенцев вел Мосх. (Отсюда, видимо, и такие понятия, как головной мозг и Москва.) Он их выводил из района катастроф по Камню, то есть по Уральским горам. Поселились люди Мосха на землях, омываемых реками Ирий (Иртыш), Обь, Енисей, Ангара и Лена. Позднее, когда отступил ледник, русы расселились по рекам Ишим и Тобол. Вначале пятиречье, а потом Семиречье стало называться землей святорусов. Называют его еще и Беловодье. Отсюда 111 806 лет назад (109 807 лет до новой эры) русы стали рассеиваться и на запад, и на восток, и на юг. И в рассеянии начали они терять свои корни, единство, знания собственной истории, культуру, традиции и обычаи, былые достижения в науке, технике, медицине.

И все-таки в сказаниях, былинах и сказках, в подсознании, генетическом коде наших соплеменников хранилась память о космических полетах, о технических составляющих космических кораблей. И шаг за шагом, то у одного, то у другого из нас возникали вначале теоретические, а потом и практические решения по созданию летательных аппаратов.

Существует поверье, что на нашей священной земле побывал Александр Македонский. Во время похода на Индию он, будучи в Приуралье или на Памире, повернул на север к желанной стране. В поэме Низами «Искандер-наме» констатируется, что на пути царя лежала безводная пустыня, потом песок «стал серебром» — видимо, выпал снег. «Вся земля — серебро, воды — будто бы ртуть…» Вот и Беловодье! Путь к земному раю занял два месяца. Столица Беловодья Асгард Ирийский, то есть город земных богов, до которого дошел Александр, находился в зеленой долине. Вокруг изобилие, да еще и город защищен «незримыми силами». Александра встретили старейшины-жрецы, которые ввели Александра в лазурный дворец, в Великий храм — «необъятный, как небеса…», и поведали ему о своей жизни. Согласно летописям, Асгард Ирийский был разрушен джунгарами в 1530 году от Рождества Христова, а на его месте сегодня стоит город Омск.

Совет соглашается с тем, что за основу сценария рассказ Тонникова может быть принят. Заместитель начальника управления культуры Москвы отмечает:

— Сказка Тонникова может быть сценически оформлена, так как наш советский народ сделал ее уже былью.

Всем процессом по подготовке заводской самодеятельностью представления совет поручает заправлять Аркадию Ефимовичу. Тот в свою очередь написание сценария доверяет поэту, руководителю литературного объединения завода Ивану Ивановичу Лысцову, музыкальное сопровождение — Стефану Дмитриевичу Петренко, который командует эстрадным оркестром, а постановку танцев — Герасиму Мавровичу Дзюбе. Он, как и наш режиссер, в клубе недавно. Кто-то из руководства завода перетащил его в Москву из Минска.

В печати появляются материалы, говорящие о том, что самодеятельное искусство рабочих завода Ильича рождает новый вид русского национального музыкального театра.

Новогодняя ночь. Мы встречаем 1957 год. Тонников неусыпно и находчиво руководит застольем, включая длинную череду иногда и остроумных тостов, приветствий и поздравлений. Но вот он просит сесть за рояль Тамару. Она встает из-за стола и идет к инструменту в облегающем ее стройное тело длинном голубом шелковом платье, со спадающими на обнаженные плечи волосами. И я гляжу на свою любимую с восторгом и умилением. Я боготворю ее, как солнце, встающее поутру, чтобы дарить свет и жизнь.

— О нет, вовек не перестану я молиться благоговейно на тебя, божество мое, — шепчу я.

Тамара садится на табурет, высвобождает кисти рук из просторных рукавов платья и уверенно берет первые ноты арии Керубино из «Женитьбы Фигаро». Она поет, раскачиваясь перед клавиатурой:

Закончив петь, Тамара поворачивается ко мне. Я поднимаюсь и начинаю аплодировать стоя. Все остальные следуют моему примеру. И эти аплодисменты искренни. Ария на итальянском языке, исполненная своим заводским товарищем, — это что-то значит! Аркадий Ефимович поворачивается к соседу Петренко:

— Утерла нос москвичам провинция!

— Не надо! Вы еще Ломоносова вспомните, — ощетинивается тот.

— История с музыкальным образованием у Тамары непростая, — обращаюсь я к мэтрам.

— Рассказывайте, Геннадий, рассказывайте, — заинтересованно просит Тонников.

— Отец у Тамары офицер, — начинаю я, — и их семья чуть ли не каждые два года меняла место жительства.

— Это обычное явление, — констатирует руководитель оркестра.

— А мать Тамары с консерваторским образованием, — продолжаю я, не реагируя на реплику музыканта, — и когда она замечает, что ее дочь тянется к музыке, то покупает пианино. Это пианино офицерская семья таскает с собой повсюду. И сейчас оно у них в доме. Офицерские коммуналки! Сколько ругани из-за игры на этом пианино, сколько сцен! Но мать Тамары все выдерживала и учила, и учила дочь. А сейчас Тамара мечтает стать химиком и уже успела провалиться на вступительных экзаменах в Менделеевский.