из купе и направился в вагон-ресторан. Заметив его, официант сразу же направился к нему.
– Он едет в шестом вагоне. Третье купе.
– Вагон случайно не СВ?
– Точно. Он в номере один.
– Да. Мне об этом рассказал проводник, который обслуживает этот вагон.
– Спасибо, – произнес Павел и сунул ему еще две купюры.
Лавров вернулся обратно в свой вагон и, встав в тамбуре, достал сигареты.
«Это шанс. Второго такого случая не будет», – подумал он.
Бросив недокуренную сигарету в урну, Павел направился в свое купе.
***
Лавров лежал с открытыми глазами и молча, смотрел в потолок вагона. Вагон плавно раскачивался и если бы не стук колес на стыках, можно было бы подумать, что он едет не в поезде, а плывет на пароходе. Ему снова приснился все тот же кошмарный сон, который преследовал его уже не первый год. Посиневшие пальцы трупов, торчавшие из земли, уже в который раз тянулись к его горлу, пытаясь задушить меня в своих объятиях. Взглянув на спящую Галину, он осторожно встал с полки и, натянув на себя спортивную куртку, вышел из купе. Было тихо, пассажиры мирно спали, закрывшись в своих купе. Он достал из кармана сигарету и направился в тамбур. Прикурив от зажигалки, он посмотрел в окно вагона. За окном было темно и трудно было отгадать, что там за стеной вагона, поле или лес.
«Ну, что Лавров? Что тебе сейчас мешает пойти и убить этого человека, – спрашивал он сам себя. – Ты же хорошо знаешь, что пока он будет жить, твоя жизнь всегда будет в опасности. Это слишком серьезная контора, чтобы вот просто отмахнуться от нее».
Вагон очередной раз сильно мотнуло и он, бросив сигарету в урну, направился в соседний вагон, в котором ехал полковник Машин. Павел осторожно открыл дверь тамбура и вошел в вагон. Он с опаской посмотрел на приоткрытую дверь служебного купе, где прямо в одежде, в позе эмбриона, спал молодой проводник. Остановившись напротив купе полковника, он на минуту задумался.
«Чего ты встал? Испугался? – стучало у него в голове. – Тебе просто еще не доводилось убивать безоружных людей? Неужели тебе не ясно, что, если ты его сейчас не убьешь, то он убьет тебя. Поверь, его не будут мучить угрызение совести, как тебя».
Набрав полные легкие воздуха, словно перед прыжком в воду, Павел толкнул дверь купе. Дверь даже не колыхнулась. Похоже, дверь была закрыта, так как не поддалась его усилиям. Первое что Лаврову пришло тогда в голову, это просто уйти, но он пересилил свое желание. Он снова глубоко вздохнул и дважды слегка постучал ему в дверь.
– Кто там? – услышал он из-за двери. – Вы, что не видите, сколько сейчас времени?
– Откройте, это проводник, – тихо произнес он.
Он открыл дверь. В дверях купе показалось заспанное лицо полковника Машина. Лавров схватил его за лицо и, прикрыв его рот своей рукой, затолкал его обратно в купе. Он попытался оказать какое-то сопротивление, но после того, как Павел нанес ему сильный удар ногой в пах, он тихо заскулил, как собака и перестал оказывать ему сопротивление.
– Что полковник не ожидал меня встретить здесь? – спросил его Лавров. – Ты, наверное, считал, что я уже давно лежу в морге с пулей в затылке? Нет, полковник, ты рано списал меня со счета.
Он предпринял еще одну попытки скинуть его с себя, но Павел снова сильно ударил его коленом в область печени, отчего тот застонал. Тело его несколько раз дернулось и затихло.
– Чего ты хочешь, Лавров! – прохрипел он. – Убить меня? Зачем я тебе, если тебя уже давно нет! Представь себе, нет больше Лаврова, Сорокина, Князева! Ты, же миф и не более.
– Это ведь хорошо полковник. Значит, меня нельзя привлечь к ответственности!
– Нет, ты не прав! Тебя расстреляют, как диверсанта и террориста. Ведь твои пальцы в базе особо разыскиваемых преступников России. И как бы ты не менял свою внешность и свои данные, свои пальцы ты никуда не денешь.
Не знаю, что произошло, но, Павла, словно, что-то замкнуло. Он нанес ему сильный удар в горло. Голова Машина дернулась в сторону, а тело еще несколько секунд назад сжатое словно пружина, вдруг расслабилось и превратилось в своеобразное бесформенное тесто. Лавров вышел из купе и осмотрелся по сторонам. Вагон спал, спал и проводник, широко раскрыв рот и громко храпя. Он взвалил тело Машина на плечо и вышел с ним в тамбур вагона. Открыв дверь вагона, Павел толкнул его обмякшее тело в темноту. Отдышавшись, он вернулся к нему в купе и, взяв в руки полотенце, начал тщательно вытирать им поверхность столика, двери и всего того, за что мог прикоснуться своей рукой. Закончив это дело, он осторожно прикрыл дверь купе и тихо удалился.
Лавров снова лежал в купе на своей полке и тупо смотрел в потолок. За окном вагона с шумом проносились встречные поезда, а колеса вагонов все также ритмично отбивали стыки рельс.
«Вот и все, – подумал он, – теперь ты действительно никто. Человек без прошлого и будущего».
Лавров взглянул в окно вагона. Где-то там, на востоке посветлело небо. Что его ждало впереди, Павел не знал. Будущее не пугало его. Ведь оно не могло пугать человека, которого не существовало в природе.
