Остальные продолжали смеяться.
— Чего ты с ними разговариваешь, — возмутилась Лена, — пошли их куда подальше. Мы опаздываем.
— Нужно с ними поговорить по-хорошему, — предложила Марина.
— Такие типы обычно не понимают нормального языка, — возразила Мила, — а мы опаздываем.
— В общем, так, девочки, — ускорил развязку рыжий. — Вы нас не бойтесь. Мы вас и проводим домой, и все чин чинарем будет. Вместе пойдем, так надежнее будет. А в гостиницу мы к вам принесем водочки. Нас ведь пятеро, а весь город говорит, что вас тоже пятеро. Это хорошее совпадение, правда?
— Мы идем сейчас не в гостиницу, — спокойно возразила Марина.
— А куда вы идете?
— Нам нужен кто-нибудь из этого ДСУ.
— Ночью? — расхохотался рыжий. — Ну вы, девки, даете.
— И все-таки, нам нужен кто-нибудь из этого ДСУ, — твердо сказала Марина.
— Мы не знаем никого, — раздражаясь, ответил рыжий. — Хватит болтать, уже поздно. Мало того, что вы приехали к нам в город, свели с ума всех мужчин своими фигурами, еще и забор сломали. Ладно, девочки, никуда мы не пойдем. Придется вам здесь ночевать.
— Это кто так решил? — спросила Марина.
— Я, — твердо сказал рыжий.
— Сейчас они на нас полезут, — мрачно заметила Лена.
— Ничего, — успокоила ее Мила, — мы раскидаем их за пять минут. Я и без подготовки справлялась с такими в нашем поселке.
— Нет, — отрезала Марина, — здесь не место и не время. Нужно их уговорить.
— Девочки, — вдруг сказал один из парней, — здесь ведь неудобно, идемте куда-нибудь в более теплое место. И не нужно ничего бояться. Мы не кусаемся.
— Нужно идти, — тихо предложила Марина.
— Я сейчас им покажу, — разозлилась Мила.
— Нет, — чуть громче сказала Марина, — мы не имеем права привлекать к себе лишнее внимание. Нам нужно найти человека. Значит, пойдем с ними. Будем держаться до последней возможности. А еще лучше двоим куда-нибудь сбежать. Одна пусть останется.
— Знаешь, что они сделают с оставшейся? — спросила Мила.
— Девочки, кончайте совещаться, — подошел совсем близко рыжий и схватил за руку Лену.
— Мне придется остаться, — сказала Марина.
— Нет, — крикнула Лена, — лучше я. Ты важнее, мы с Милой не сможем закончить игру.
И, развернувшись, ударила рыжего в пах. Тот заорал от боли.
— Назад, — зло крикнула Марина, — иначе мы вам ноги-руки поотрываем.
Пока парни соображали, что произошло, они побежали по направлению к вокзалу. Драться не входило в их планы. Сзади раздавался топот.
— В здание вокзала, — крикнула Марина, — там есть милиция.
Они прибавили скорость. Сказывалась подготовка. Драться с пятью молодыми парнями было глупо и неперспективно. И хотя они были подготовлены более чем хорошо, предсказать исход такой драки было невозможно. В некоторых фильмах еще можно увидеть, как подготовленная профессионалка крушит вокруг себя мужчин. На самом деле это достаточно трудно — справиться даже с одним мужчиной. Женщина остается женщиной, даже очень хорошо подготовленная женщина.
В вокзал они вбежали вместе. Дежурного милиционера, конечно, нигде не было. Топот приближающихся парней был отчетливо слышен, когда Лена показала на комнату начальника вокзала.
— Вы бегите, — сказала она, — я подожду здесь. У него в кабинете они меня не тронут.
Выждав, пока Марина и ее спутница скроются за углом, она подождала еще несколько секунд, и только когда в зал вбежали молодые ублюдки, разбила рукой стекло и закричала на весь вокзал:
— Караул, пожар!
Первым выскочил начальник вокзала. За ним спешил сонный дежурный по станции и еще несколько человек.
— Здорово она придумала, — заметила Мила, когда они были достаточно далеко, — закричала: «Пожар!» — и подняла всех.
— Так и нужно кричать, — заметила Марина, — давай к исполкому. Там наверняка есть дежурный, он должен знать, где живут работники ДСУ.
Еще через полчаса они были в исполкоме и узнали у ошалевшего от неожиданности дежурного, где именно проживают руководитель ДСУ и его заместитель. Во втором часу ночи они стучали в дверь квартиры руководителя ДСУ. Сонный старик не мог понять, кого именно они ищут, он не знал никакого учителя, а его дети давно закончили школы и институты. Визит к главному инженеру оказался более удачным. Он вспомнил, что пятнадцатого они действительно сдают переход, называемый мостом, и там будет группа бригадира Киреева.
Наконец в четвертом часу утра в другом конце города они нашли квартиру Киреева. Испуганная жена, не понимавшая, чего хотят эти незнакомки, сообщила, что муж ночует на загородном участке в двадцати километрах от города. В четыре тридцать, после долгих уговоров, им удалось найти водовоз и всю дорогу терпеливо сносить щипки уже пожилого водителя, не понимавшего, куда так спешат две очаровательные молодые женщины. В шесть утра они разбудили Киреева, выяснив, что парторга их бригады все называют Учителем за его интеллигентную бородку и усы. Заодно выяснилось, что парторг работает учетчиком. В семь десять на дороге у них спустило колесо. В восемь пятьдесят они были в городе. В девять пятнадцать парторга не оказалось дома. В девять сорок три они увидели человека, похожего по описаниям на того, кого им было поручено искать.
— Я привезла привет от вашего дяди, — задыхаясь, сказала Марина.
Она уже не верила в такую удачу.
— Спасибо, — удивился парторг, — но у меня нет дяди.
— Снова ошиблись, — выдохнула Мила, и вдруг они услышали за спиной знакомый голос:
— Спасибо, я давно жду от него вестей. Беспокоился за здоровье племянника. Вы правильно нашли нужного человека.
Они обернулись. Сзади стоял улыбающийся рыжий тип, напавший на них сегодня ночью с компанией. Но теперь он был причесан, в строгом костюме, при галстуке.
— Не удивляйтесь, девочки, — сказал он совсем другим голосом, — все правильно. Так и должно быть. Сейчас девять сорок четыре. Вы нашли нужного человека. Задание выполнено.
И только тогда Марина села на землю. Просто села и закрыла глаза. Мила опустилась рядом с ней.
Парень достал рацию.
— Все в порядке, — сказал он, — они уже здесь.
Сидевший за столом генерал вытер лицо и попросил в микрофон рации:
— Капитан, обеспечьте их всем необходимым и дайте поесть.
Потом открыл свой блокнот и четким, красивым каллиграфическим почерком стал писать:
«Номер первый — Марина Чернова». — Он подумал немного и, ничего не добавив, перешел сразу ко второму.
«Номер второй — Елена Иволгина, может быть использована на работе за рубежом, идеальный помощник, ведомый, жена сотрудника разведки, секретарь посольства. В случае самостоятельных действий нуждается в твердом контроле, обладает необходимой жертвенностью.
Номер третий — Людмила Старцева, может быть использована для особых операций за рубежом в качестве снайпера, ликвидатора, обладает твердым мужским характером, готова пожертвовать своим напарником во имя достижения цели. Для нелегальной работы не подходит, не обладает должным аналитическим складом ума и терпением. Рекомендовать в отдел специальных операций.
Номер четвертый — Гюльнара Азизова, терпеливая, выносливая, спокойная. Иногда проявляет излишнюю уступчивость. На нелегальной работе не может быть использована, так как не обладает нужным аналитическим складом ума, умением полной приспосабливаемости и должной реакцией на неадекватные решения. Использовать для работы в тактических целях ПГУ.
Номер пятый — Татьяна Яковлева, излишне впечатлительна, доверчива, склонна к необдуманным импульсивным действиям. Не обладает необходимыми аналитическими способностями, но присутствует необходимая коммуникабельность, умение психологически прочувствовать ситуацию. Возможно использовать для работы в тактических целях ПГУ».
«Номер первый». — Генерал снова вернулся к Черновой. Подумал немного и написал следующие строчки: «Обладает исключительными аналитическими способностями. По степени одаренности не имеет себе равных на курсе. Самостоятельна, готова к разумным компромиссам, достаточно независима. Абсолютно чувствует ситуацию. Интуитивно просчитывает варианты, даже не имея достаточных данных. Рекомендовать для работы за рубежом в качестве агента-нелегала. Готова к самостоятельным действиям, может быть использована по линии ПГУ на самых важных стратегических направлениях».
Он еще подумал и дописал одну фразу: «Предлагаю досрочно, до окончания учебных курсов, присвоить ей звание лейтенанта и перейти к индивидуальной программе занятий».
Этот день она запомнила на всю жизнь. Может, потому, что испытания этого дня оказались наиболее сильным нервным потрясением. А может, потому, что в молодости все воспринимается несколько иначе. С годами нервы утрачивают эластичность и все воспринимается уже по-другому.
