– М. мне сказала, что кого-нибудь пришлет, – сказала она, закрывая дверь и пытаясь сделать деловой вид.
– Она к вам очень тепло относится, – ответил Бонд.
– Во многих отношениях она мне как мать. – Она помолчала и добавила: – Я видела вас на похоронах отца.
– Да. Мои соболезнования.
– Вы его знали?
– Однажды виделись. Недолго.
– Забавно... целый день проходит, и об этом не думаешь. Потом какая-то мелочь – звук, запах, незнакомое лицо – и все это снова здесь. Вы когда-нибудь теряли близкого человека, мистер Бонд?
– Джеймс. – Он решил не говорить всей правды. – Мне приходилось расставаться с любимыми.
Он чувствовал, как она изучает его лицо, пытается его оценить. Бонд попытался ничего не выразить и гнул свое:
– М. послала меня к вам, поскольку опасается, что вам может грозить опасность.
Она презрительно рассмеялась, подошла к настенной карте и сказала:
– Мой отец убит. Мой долг – выполнить планы компании. Я пытаюсь закончить строительство его нефтепровода – все восемьсот миль. Через Турцию, в обход Ирана, Ирака и Сирии. – Она показала на карту. – На севере – три конкурирующих русских нефтепровода, и эти люди на все пойдут, чтобы меня остановить. – Она обернулась к нему и сказала: – А вы, дорогой мой мистер Бонд, приехали мне сказать, что мне грозит опасность?
Перед лицом этой агрессивной иронии Бонд понял, что придется открыть больше, чем он хотел.
– Мы считаем, что опасность может грозить от своих.
Она не успела ответить, как в дверь постучали. Большой и внушительный охранник просунул внутрь голову:
– Извините, мисс Кинг, джип подан.
– Спасибо, – ответила она. Человек посмотрел на Бонда, потом опять на Электру и лишь тогда закрыл дверь.
– От кого-то рядом со мной? – спросила она. – Вы хотите допросить моего охранника?
– Его зовут Габор, – ответил Бонд, имея в виду только что виденного человека. – Он с Фиджи. Воин – с острова Бека. Охраняет вас после похищения.
При слове "похищение" глаза Электры вспыхнули. Незнакомец по имени Джеймс Бонд слишком много знал, и это ее злило.
Она повернулась, собираясь уходить.
– Мистер Бонд, спасибо, что приехали. Но у меня уже есть телохранитель... Бонд поймал ее за руку.
– Электра!
Он вытащил обгорелую булавку и показал ей.
– Это булавка моего отца... – сказала она ошеломленно, и глаза ее наполнились слезами.
– Нет. Это дубликат. С приемником, который взорвал бомбу. Кто-то в вашей организации подменил этим настоящую. Я здесь, чтобы вас защитить... и найти того, кто это сделал.
Она оттолкнула булавку прочь.
– Моя семья дважды полагалась на МИ-6. Я не сделаю ту же ошибку в третий раз.
С этими словами она открыла дверь и вышла. Бонд пошел за ней следом к джипу, где Габор уже держал для нее открытую пассажирскую дверь. Она повернулась и сказала:
– Мистер Бонд, я намерена довести строительство нефтепровода до конца. Ради моего отца и ради себя самой. – Она села в джип и посмотрела на лежащую на приборной доске папку. – И ваша помощь мне не нужна. Надеюсь, дорога домой будет для вас приятной.
Но Бонд уже сел на сиденье водителя. Протянув руку, он закрыл пассажирскую дверь, оставив озадаченного Габора стоять рядом с машиной. Электра, потеряв дар речи, уставилась на Бонда.
– Я подумал, не заглянуть ли мне в Руан по дороге домой, – сказал Бонд. – Пристегнитесь – так безопаснее.
И джип поехал раньше, чем Электра Кинг успела сказать хоть слово.
Они ехали по нефтяным полям, по разрушенному, окаменелому железному лесу. Пытаясь сломать лед. Бонд прокомментировал:
– Я вижу, мы едем по маршруту, где туристы любуются видами.
Слегка оскорбившись, она спросила:
– Вы хоть знаете, на что смотрите? Было время, когда это было самое желанное место на всей земле.
– Да, я знаю, – кивнул Бонд. – Здешние нефтяные поля были открыты в конце прошлого столетия. Советы захватили их в 1919 году. Их хотел получить Гитлер. Сталин и Хрущев пользовались ими для подпитки "холодной" войны.
На нее это произвело впечатление:
– Я вижу, вы хорошо выучили урок. Но вашей трактовке недостает чувства. Бонд ждал объяснений.
– Это народ моей матери открыл здесь нефть, – сказала она. – Большевики ради этой нефти их перебили. А когда Советский Союз распался, нам осталось вот такое наследство. Говорят, что нефть – это кровь моей семьи. Я говорю, что в этой нефти есть наша кровь.
Немного времени прошло, пока они услыша-ли шум вертолета. Бонд глянул вверх и увидел "дофин" с эмблемой "Кинг Индастриз". Она сказала:
– Это Габор и Саша. Наверняка они хотят не спускать с меня глаз.
Джип выехал из леса буровых вышек на скалистую равнину. Это был лунный пейзаж, но не такой, как в скалистых пустынях Аризоны – здесь из земли выступали скальные образования, похожие на Стоухенедж. Скоро стали появлять-ся признаки цивилизации.
Потом вдруг появилась сама деревня Руан, бывшая когда-то монашеским скитом. Наибольший интерес, как отметил Бонд, привлекали разные церкви и примитивные пещерные обиталища. Электра объяснила ему, что археологи нашли там наскальную живопись и предметы обихода.
– Все это здесь доисторическое. И Ноев ковчег тоже, как предполагают, пристал к одной из ближних гор, – сказала она.
Они подъехали к разрыву трубы вдоль дороги, где у "Кинг Индастриз" был разведочный лагерь. Джип прибыл как раз вовремя, потому что группа разведки спряталась за своим вездеходом, а люди из вырезанной в скале деревни кидали в них камни. Люди орали, готовые взять лагерь штурмом.
Электра вышла из джипа раньше, чем Бонд успел ее остановить, и направилась к толпе. Жители деревни ее увидели, и дождь камней внезапно стих. Они знали, кто она. Бонд, готовый броситься на защиту, смотрел, как она отвела в сторону нескольких вожаков и заговорила с ними на их языке. Через минуту толпа раздалась, пропуская православного священника, который сделал Электре знак рукой:
– Идем.
Она кивнула и пошла за ним через образовавшийся в толпе коридор к врезанной в скалу византийской церкви. Факелы освещали мозаику и фрески на стенах. Бонд держался в тени, предоставив Электре разбираться в ситуации. Кажется, она вполне была способна сыграть роль арбитра. Пока она тихо говорила со священником, Бонд вышел и огляделся. Вертолет Давыдова приземлился неподалеку, и он вместе с телохранителем направился к церкви.
Бонд не мог понять: что заставило его так напрячься? Но ощущение Бонду было слишком хорошо знакомо, и он по опыту знал, что это шестое чувство редко ошибается. Кто-то за ними наблюдает.
Давыдов с Габором тоже осматривали местность.
– Здесь отличный наблюдательный пункт, – сказал Бонд. – Вы что-нибудь видите? Давыдов покачал головой:
– Нет, я думаю, все в порядке. – Он снова покачал головой, на этот раз от восхищения. – Да, она умеет работать с людьми. Куда лучше, чем умел ее отец!
– А как Электра уживалась с отцом?
– Как кошка с собакой.
– Вот как?
– Ну, скажем так, что у них были постоянные несогласия по деловым вопросам.
– А в кампании сэра Роберта любили? – спросил Бонд.
– Насколько я знаю, ни у кого никогда не было с ним проблем. Я работаю в компании уже семь лет. Он был хороший работодатель, и у него были новаторские идеи. По-моему, единственным, кто с ним вообще спорил, была его дочь.
– А как в компании отнеслись к смене руководства?
– Мисс Кинг любят все и каждый. Вы сами видели, как она работает с людьми. Что касается ее администраторских талантов, здесь еще рано судить с уверенностью, но я думаю, что все в порядке.
Через десять минут вышли Электра и священник. Священник пошел к народу и увел его прочь, а Электра с решительным лицом подошла к начальнику группы разведки.
– Проведите обходной маршрут, – сказала она.
– Но это займет недели и обойдется в миллионы! – возразил он. – Ваш отец утвердил этот маршрут.
– Значит, может, отец ошибся, – сказала она. – Здесь священная земля захоронения. Мы должны уважать желания народа.
– Но...
– Делайте, как я сказала.
Начальник этого не ожидал. Впервые Электра воспользовалась собственной властью. Он не стал задавать вопросов.
Она же повернулась к Бонду и сказала:
– Что ж, мистер Бонд, вы видели Руан. Теперь можете вернуться в Лондон и доложить, что у меня все в порядке. Скажите М., чтобы не волновалась. Теперь, если вы меня извините, я хотела бы проверить верхние нитки нефтепровода.
– Я всегда мечтал увидеть верхние нитки, – сказал Бонд.
– Габор вас отвезет обратно.
– Габор может сам о себе позаботиться. Она переглянулась с Габором:
