Вывели мы дивизию. Не поверишь. С ночи, загнали в склад всех стукачей, там Бугров Боря был такой, опер от КГБ, афганец: всех кто не наш вычислил. Помяли, кто брыкался, из этой долбанной агентуры. Связисты станции на станционаре разбивали ломами, плакали, а ломали…
А сами горючку, транспортные машины, воду. Все как положено. До винта все подняли. Пахали все. Кондратьев. Командующий бочки катал. За семь часов относительно темного времени подняли дивизионные склады!!
И рванули на Соль — Илецк, по степи колонными путями.
Кондратьев встал в голову колонны. Сел на бтр — 70, как в Афгане перемещались, Доля у него наводчиком и увлекли личным примером. Казахи и наши шестерки под утро проснулись, но нас не остановить было. Пару машин, особо нахальных даванули, а больше и не лез никто. К вечеру пересекли границу, только там п…и. А так на ходу, кому приспичит. А знамя дивизии и бригад собрали в разведдивизион, с древков сняли и в канистру нулевую запаяли. Канистру приварили к мотоциклу. Мотоцикл в техничку запихали и к нему двоих ребят покрепче. Если что — вывезли бы. Дивизия заслуженная.
Чем дело кончиться не знал ни кто: накануне в порту сели два звена Ми — 24. Что там за экипажи не знали и какой приказ у них тоже. На всякий пожарный с торцов полосы ночью замаскировали по две ЗПУ. А расчетам Кондратьев приказал, как мы отойдем и по сигналу пулеметы ломать и драпать на Эмбу. Оттуда их отправят в Россию. Спрятали для них шишигу.
А получилось совсем смешно: мы на рассвете выскочили, на выходе на шоссе постреляли — гаишников попугали. Мои ребята сели на частоту летчиков. Мне докладывают: из Алма — аты, что ли, приказ летунам: остановить, в случае отказа открывать огонь на поражение. Кстати министром — то казахским, сделали русского генерала, не помню кто. Он и приказывал! Ты понял как!? Я чебурек в подполковничьих погонах, спасаю русскую дивизию от русского же генерала! Если бы эта сука мне подвернулась в Афгане, где — нибудь под Пули — Хумри, я бы его уговорил сходить со мной и моими ребятами на корректировку. Будь спок — тело бы вынести не удалось. Хоть и западло — это для настоящего артиллериста.
А тогда я думал кранты: два раза по четыре «крокодила» с полным БК. Наши с ЗПУ их не остановят, экипажи их бортовыми пушками в пять секунд в капусту… В общем ничего хорошего. У нас из обороны шесть Шилок и больше ни хрена. Доложил комдиву. А что он: увеличить темп, дистанцию и интервалы! Что еще? Рассредоточились, разошлись пошире и деру — деру. Только пыль столбом… В той завесе машин побили… Но ты понимаешь, с какой злостью мы это все делали и какая выучка: вывезли всех, всех!
Прим.: совершенная правда! Командующий САВО генерал Кондратьев, украл артдивизию РВГК у союзного Казахстана.
Министром Обороны РК был назначен генерал Морозов, не к ночи помянуто его имя.
Слышу по перехвату: пилот, комэск, видно, вежливо так: обязательно передайте министру обороны, эскадрильей командую я, майор Российской Армии и фамилию свою, доведу дивизию до границы и не советую под мой зонтик соваться: я, говорит летчик — снайпер. И с юмором мужик, прием, говорит. Подтвердите про снайпера. Посадили они наших ребят, правда без пулеметов и к нам. Это классика, Жора. Мы будто и не драпали вовсе, а планово перемещались.
А вертушки?
Прим.: разумеется, эскадрилья Ми‑24 дивизию не остановит.
Дело вот в чем: необстрелянные, не получившие привычку к неизбежным потерям люди, совершенно теряют голову и паника приобретает массовый, катострофический характер, при гибели 2–3 человек или, просто, при обстреле!
Так реализован на практике парадокс: подразделение понесшее потери, более боеспособно, нежели не бывшее под огнем.
Вертушки сели в нашем расположении, комдив дал им комендантскую роту и комэск съездил на нефтебазу. Что он там директору пообещал не знаю, только через час подошли заправщики и ребята ушли на Оренбург. Больше я о них ничего не знаю, но тому пилотяге должен.
Нас было не остановить! Нас дивизия была! Георгий! Нас было не остановить. Никто, ни одна блядь, ни политики, ни кто там еще. Это было последнее решение последнего командира, пусть дивизии. Дело чести. И мы сделали.! Как? Вот так! Честь! Жора. Погоны! Жора. Обязывали.
Вот так Жора я спас честь и материальную часть Российской ствольной и реактивной артиллерии. И сорок боекомплектов артиллерийской дивизии РВГК. Только дивизию вскоре расформировали…
А потом?
А потом Жора — джян, получил я на себя и на Зилю одну почетную грамоту и шестьсот рублей советских денег. Ни квартиры, ни хрена. Степь Оренбургская и перспективы: из палатки переехать в землянку. И зимой жену беременную заморозить. Сначала ее к отцу сюда в Баладжары, а потом и сам. Но опять повезло. Пока увольнялся, пока пенсию оформляли, эта мясорубка карабахская, без меня, слава Всевышнему Всемилостивому и Всемогущему, в своих стрелять не пришлось. От призыва открутился, кому — то денег дал, кому — то машину сделал. Я подполковник артиллерийской разведки и эти ишаки, разница есть? Тут приходили с Народного Фронта или как — то похоже, хотели вопросы задать…
Пока я Зилю с отцом и ребятами через забор пересаживал, сосед моряков высвистал, шпана эта потолкалась и все… одному ключицу сломали, но это так… и кому–то яйца отбили. Теперь тихо. Короче, личное дело храню в домашней секретке, вон у Зили в шкафу. Гражданство у меня российское, подсуетился. Тебе врать не стану — из — за пенсии. В консульстве мужичок один из наших, помог, но он не артиллерист, а махра.
Жора! Я подполковник Советской Армии! Я начальник разведки артиллерийской дивизии Резерва Верховного Главнокомандующего. Покажи мне командующего стратегическим объединением, которое, вдруг, меня победило?
Жора! Будь, во имя таблиц стрельбы, милостив. Покажи, а?
Я хочу переспать с Ельциным! Он будет первым мужчиной, в моей активной, б…ь, половой жизни!
Жора! Я боюсь, а ну как подохнет? Я уже решился…
Да мы все вздрагиваем: не доживет мерзавец до суда… Но еще Горбачев и много кого: не переживай, найдем, раз уж решил…
Ты знаешь, Жора! Когда совсем тоска — достаю личное дело, листаю, ребят вспоминаю. Один раз перебрали с соседом, еврей, в училище ВМФ навигацию преподавал, так всплакнул. Ага. По пьянке.
Мы с Додиком спорим: кто сделал больший вклад в Советскую Армию и Флот евреи или азербайджанцы.
Ну и кто?
А мы ни разу до конца не добрались. Жены разгоняют.
Так и живем. Слесарю мало — мало. Автосервис. А теперь качалки на приисках ремонтировать подрядился. Там наших много, помогаем друг другу. Прямо мафия сложилась. Моряки, ПВОшников много из Отдельной Армии, я их мало знаю: мазута, махра.
Прим: «махра» — пехота, мотострелки; «мазута» — как правило танкисты.
Артиллеристов настоящих — я один! Деньги есть. Пообвыкли уже, приспособились.
Давай еще по одной. Скоро отец придет. Ругаться не будет, но не поговорим. Завтра я тебя в горы оттартаю. Шашлык — машлык. Ну как ты — то. Серегу не потерял!
Да я как и ты. Уволился, в Питере хата, но не заладилось. Нам нищим пожар не страшен. Собрал сидор и на малую Родину.
Прим.: «сидор» — солдатский вещмешок. Удобен, вместителен. Если его намочить–используется при переправах через водные преграды.
Там помалу приподнялся. Через год первую машину купил. Купер попал в Германию, его батя в дипломаты перековал, свел меня с немчиком. Сначала я его насосы продавал, а потом взял землю, пашу, сею. Колбасу делаю. А тут подвернулись тыловики из округа. Договорились. Сейчас в паек солдатне сок включили. Я как с ними законтачил, сразу тебя искать. Ну ты меня знаешь — найду. Вот мы с тобой и заработаем. Бабки есть, фрукты ты найдешь. Что наварим — пополам. Не маши руками. Пополам. С тыловиками расчитаемся, остальное поделим. Если повезет — продлим договор. Миллионер х…в. Пацаны подрастают. Давай наливай…
Давай третью Жора… Хорошие были ребята…
Давай Имран… Хорошие… Лучше нас…
Засиделись.
Утром после хаша и прощания с домочадцами, двинули по шоссе через Маразу на Шемаху. На зов Имрана слетелись какие — то небритые мужики, скупшики фруктов. Переговоры вел сам бывший подполковник АИР, Родиону было велено кивать и ни в коем случае не заикаться о деньгах, но отображать уверенность в завтрашнем дне, для чего была куплена сигара.
После двух часов гортанных криков и махания руками земляки о чем — то договорились. Шашлык — машлык. Фрукто — производители откланялись, оставили их втроем: без, жидовской морды, Додика Имран вечер продолжать отказался — мусульманам употреблять нельзя и с евреями общаться тоже, а тут два минуса дают плюс. Аллах не в обиде. Грехи взаимно уничтожаются.
Так соседи и не выяснили, кому Армия больше должна, Додику или Имрану: в разгар праздника, уже батюшка единственного настоящего артиллериста Азербайджана спел Смуглянку, путая русские, азербайджанские и украинские слова и интернациональная встреча набирала полный разбег, как появилась главная ударная сила и энергично провели размеживание сторон. До утра.
